На Андреа. У Вито перехватило дыхание.
— Извини. Зачем тебе в суд?
Ник скрипнул зубами.
— Диана Сиевер.
Вито скривился. Тринадцатилетняя девочка из Делавэра три года числилась пропавшей без вести. Ник оказался тем самым злополучным копом, который, работая в отделе по борьбе с наркотиками, во время облавы наткнулся на труп Дианы.
— Ее семья так и шлет тебе открытки?
Ник с трудом сглотнул.
— На каждое Рождество. Мне совсем не хочется, чтобы они были мне так благодарны.
— Так позаботься о том, чтобы они могли с этим покончить. По крайней мере, теперь они знают. Хуже, когда не знают.
— Для ее семьи гораздо хуже сидеть в суде и видеть, как этот, важный, как павлин, проклятый ублюдок, который убил их дочь, шествует к месту для свидетелей, — Ник вцепился в руль так крепко, что побелели костяшки пальцев. — Ненавижу такие сделки. Каждый раз, когда думаешь, что они на твоей стороне, они договариваются с убийцей, и тот выходит на свободу. Меня аж тошнит от этого.
«Проклятый ублюдок», наркоман с исколотыми руками, поставил на нож своего компаньона, начинающего наркобарона. Прокуратура хотела побыстрее задержать последнего и договориться о сделке, которая гарантировала смягчающий приговор мелкому гангстеру.
— А прокурор кто?
— Лопес, — сквозь зубы произнес Ник.
Вито нахмурился.
— Мэгги Лопес? Наша Мэгги Лопес?
— Ты сам это сказал.
Мэгги Лопес была новичком в отделе Лиз Сойер, но всякий раз, когда она курировала одно из дел их группы, Ник оставался с ней на связи.
Теперь Вито понимал, почему.
— Ты до сих пор не сказал о ней ни слова.
Ник сердито пожал плечами.
— Мне и сейчас не чем хвастать. Позвони в лабораторию и поинтересуйся, не нашли ли они что-нибудь на компьютере Киза.
— Ладно, — на звонок Вито ответил Джефф Розенберг. — У ваших ребят была возможность посмотреть жесткий диск, который мы отдали утром?
— О чем ты только мечтаешь по ночам, Чик? Здесь очередь, — эта фраза являлась стандартным ответом Джеффа.
— Вы не могли бы посмотреть. Это очень важно.
— Важно, — ехидно произнес Джефф. — А что не важно? Оставайся на линии…
Через минуту он вернулся.
— Твое счастье, Чик, — это уже вторая фраза из его стандартного набора. — Мы как раз над этим работаем, но только потому, что один из техников в данный момент занят специальным проектом по восстановлению удаленных данных.
— То есть кто-то на самом деле стер данные с жесткого диска Киза?
— Не полностью. Все данные с жесткого диска удалить сложно, но и того, что есть, достаточно, чтобы создать проблемы. Да и метод использовался безупречный, — судя по голосу, Джефф находился под сильным впечатлением. — Это был вирус, который пришел с почтой. С таймером.
— Как спящий?
— Что-то на подобии. Техник до сих пор пытается сложить код, чтобы выяснить, как долго вирус находился в нерабочем состоянии до того момента, пока не активизировался и не стер данные владельца. Когда что-нибудь узнаем, позвоню.
Вито в задумчивости захлопнул телефон и произнес:
— Все стерто, но метод был безупречный, — вкратце поведал он ответ Джеффа. — Итак, у нас имеется садист-психопат, который по-военному с высокой точностью копает могилы, помешанный на Средневековье и хорошо разбирается в компьютерной технике.
— Или тот, кто разбирается в компьютерной технике, — поправил его Ник. — Возможно, что мы имеем дело с несколькими людьми.
— Возможно. Послушаем, что Джен удалось выяснить.
Понедельник, 15 января, 15 часов
Кэтрин рассматривала рентгеновские снимки. Вито, который возвышался над ней на целую голову, стоял позади нее. Андреа тоже была такой же маленькой. Порой Вито даже боялся, что она вот-вот переломится. Софи Йоханнсен же… чуть пониже его самого. Когда она высказывала ему про розы, ее полные губы находились почти на уровне его подбородка. Чисто физически ей не удалось бы сломаться, но она обладала уязвимостью, которая касалась и его.
Вы такой же, как и все. Кто-то причинил ей боль. Сильную боль. И теперь она думает, что я такой же.
Это его тревожило. Очень тревожило. Она должна узнать, что он не такой, как все. И если бы речь шла только о его собственном душевном спокойствии…
— Что это за парень? — произнес Ник, возвращая Вито к реальности рентгеновских снимков, на которые он смотрел, но нечего не видел.
Вито разглядывал изображение черепа на световом табло.
— Он не из наших. Нет даже намека на средневековые пытки. Ему всадили пулю прямо между глаз.
— Никаких средневековых ран и пуля прямо между глаз, — согласилась Кэтрин и протянула руку. — Но это все равно одна из ваших жертв, мальчики. Позвольте представить, жертва один тире три.
— Что? — спросил Вито.
— Из наших? — одновременно с ним сказал Ник.
— Что означает один тире три? — добавил Вито.
— Да, он является одной из ваших жертв. Один тире три означает первый ряд, третья могила. Молодой парень, лет, наверное, двадцати. Причина смерти — пуля в голове. Он, вероятно, мертв уже около года. Еще пара тестов, и скажу точнее.
Она подошла к столу и взяла в руки несколько листов. На одном была нарисована сетка четыре на четыре, разделенная на ячейки, все, кроме трех, с пометками.
— Вот, что у нас есть на данный момент. Семь пустых могил, девять заполненных. Из девяти трупов Джен вытащила только шесть. Сейчас она занимается номером семь. Первый ряд, могила четыре или один тире четыре.
— Четвертый ряд пустой, — пробормотал Ник. — Один тире три, мужчина, белый, около двадцати пяти лет, рваная рана головы и туловища. Эти травмы нанесены каким-то зазубренным предметом. Время смерти не менее двух месяцев назад. Кровоподтеки на туловище и плечах, круглые, около пяти сантиметров в диаметре, — он поднял взгляд. — Это третий труп, который мы откопали вчера вечером.
— Точно. Три тире два — это женщина со сложенными руками.
— Софи рассказала нам о пыточном стуле, — с отвращением произнес Ник. — Наш парень, похоже, является обладателем люксовой модели. Шипы и металлические поверхности для нагрева.
Кэтрин вздохнула.
— Становится все интереснее. Три тире три — это Рыцарь.
— Уоррен Киз, — добавил Вито. — Актер.
— Я так и думала. Кстати, вскрытие уже закончено, — она протянула Вито протокол. — Причина смерти — сердечная недостаточность, вызванная потерей крови. Брюшная полость пуста. Травмы головы отсутствуют, но руки и ноги вывихнуты в суставах. С помощью прямого, не радиального силового воздействия.
— Что означает, их не выкручивали, а тянули, — заметил Вито, листая протокол.
— Правильно.
— Растяжка, — пробормотал Ник.
— Можно и так сказать. И я нашла наркотик.
— Его мать говорила, что он чистый. Уоррен Киз лечился от наркомании, — пояснил Вито.
— Это соответствует тому, что я обнаружила. Его носовые перегородки испорчены кокаином. Но я нашла в его носу и довольно много того белого вещества, который вам уже показывала.
— А не было ли это белое вещество силиконовым? — заинтересовался Ник.
— Да, силиконовая масса. Лаборатория пытается выяснить торговую марку. Но в это средство подмешано еще кое-что, а именно гипс. Этой массой была заполнена его носовая полость.
Ник наморщил лоб.
— Гипс и смазочный материал? Почему?
Тут Вито вспомнил.
— Когда я был маленьким, мы однажды сделали гипсовые маски на Хэллоуин. Намазали жирный крем на лица, чтобы лучше снять гипс. Я думаю, что он сделал посмертные маски от Уоррена Киза и этой женщины.
— Но тогда он, очевидно, сделал посмертную маску и с большей части тела, — сказала Кэтрин.
— Почему?
Это может иметь какое-то отношение к этим надгробным фигурам, — Вито покачал головой. — Пока все это не имеет никакого смысла.
Ник снова повернулся к Кэтрин.
— А что насчет того мужчины в возрасте, которого откопали сегодня утром?
