Марианна накинула на меня это покрывало и затем обрызгала жидкостью из бутылки, которую только что принесла. И вдруг, у меня начались страшные судороги! Сводило поочередно то ноги, то руки! Хотелось кричать от боли. Но голос неожиданно пропал. Я смотрел умоляющим взором на Марианну, которая сидела у изголовья и гладила мою голову своей нежной рукой.

«Потерпи, миленький. Сейчас пройдет». – Успокаивала она меня. И вправду! Судороги исчезли также внезапно, как и появились.

Холодный пот выступил у меня на лбу. И вслед за этим дрожь охватила все мое тело. Марианна вытерла платком мое вспотевшее лицо и поцеловала в губы.

«Все очень хорошо, – бодрым голосом поддержала она меня. – Ты просто герой! И прошел свое испытание на все пять баллов! Будь и впредь таким же старательным в любви! И не пытайся меня разгадать, как женщину. ты будешь разочарован. Оставайся таким мужчиной, какой ты есть теперь. Ты – прекрасный любовник»

«Во имя чего эти испытания?» – Спросил я ее и к своей радости, обнаружив, что наконец-то ко мне вернулся голос.

«Во имя нашей любви. – Ответила Марианна. – Разве наша любовь не стоит этих сладких испытаний?»

«Да. Разумеется, стоит, – ответил я. – Но добиться любви можно и без колдовских приемов. Тебе не кажется, что наши любовные игры идут не на равных условиях?… И, потом, мы едва знакомы, чтобы клясться в верности любви».

«А вот на эту тему я тебе не давала права говорить». – Уже зло ответила Марианна и, небрежно сбросив мою голову со своих колен, встала с кровати. Затем моя совратительница взяла с тумбочки одной рукой флакончик фиолетового цвета, а другой рукой чайную ожку. И принялась соскабливать с моего тела капельки пота.

– А это зачем тебе понадобилось? – осведомился я. – Это поможет возвысить нашу любовь? – с нескрываемой иронией добавил я.

– А ты догадлив – с оттенком иронии ответила Марианна и стряхнула с чайной ложки содержимое во флакончик.

– Ты тоже не промах – ответствовал я в том же тоне. – Послушай, Марианна.

«Нет, это ты меня послушай, – сдержанно и тихо перебила она меня. – Пока ты мой пленник, забудь о том, что ты – человек. Ты – мой раб. И пока я не получу от тебя все, что мне причитается, ты отсюда не выйдешь». – Советую смотреть на всё это проще! – резко добавила она.

«У меня достаточно сил, моя дорогуша, чтобы встать и вышибить твою паршивую, скрипучую дверь одним ударом ноги. – Так же сдержанно ответствовал я ей. – Интересно, как ты сумеешь мне помешать в этом?»

«Для этого ты должен встать, – иронически ответила Марианна. – А без моего на то права тебе этого никогда не сделать!» – Она хихикнула и в упор посмотрела мне в глаза.

Злость ударила мне в голову и я, не отдавая себе отчета в действиях, резко поднялся на локти, чтобы встать с кровати. Но покрывало каким-то чудодейственным образом крепко удерживало меня.

«Как видишь, моя воля сильнее твоего гнева», – с улыбкой произнесла она, скрестив руки на груди. Глядя на нее, я уже не испытывал ни малейшего чувства любви, или даже сексуальной тяги к этой женщине. Передо мной стояла гордая деспотичная женщина, готовая использовать свою колдовскую магию во имя неизвестной для меня цели. Она – госпожа положения. А я – раб. Дело зашло слишком далеко. И я понял, что если мне и удастся вырваться из власти ее магических чар, то уж, конечно, не силой. Но хитростью.

«Думай, думай, мой милешенький, – произнесла она и подошла ко мне вплотную. – Месть – плохой советчик. Лучше подумай, как мы будем заниматься любовью сегодня ночью. Ты должен знать. Пока я не получу от тебя новой порции любви, я не позволю тебе думать ни о какой другой женщине. Так что, придется тебе, мой милый, влюбиться в меня ещё раз!»

«Не дождешься, сучка», – сухо ответил я.

«А это тебе – за сучку!» – И Марианна отвесила мне пощечину. Затем она взяла сумку со стола и направилась к двери. Открыв дверь, Марианна остановилась и повернулась в мою сторону.

«Постарайся за мое отсутствие придумать форму извинения передо мной. И не советую тебе искать повода для ссор. Со мной очень невыгодно ссориться». С этими словами Марианна покинула дом.

Минут пять я пролежал, тупо глядя в потолок. «Похоже, я влип! – Осознал я. – Ну что же, безвыходных положений не бывает. Надо хоть как-то попытаться выбраться из под покрывала. А затем обыскать всю комнату. И в особенности, этот старинный дурацкий комод, из которого она доставала свои чародейские снадобья. О том, чтобы попытаться взломать дверь или окно и речи не могло быть. Наверняка, эта дрянь намертво закрыла от меня все ходы и выходы.

Я стал очень осторожно, насколько это было возможно, протискивать свое тело под покрывало. И к великой радости, мне удалось опустить ноги, а затем и всего себя, на пол. Я упал на колени, сильно ударившись коленными чашечками. Но радость частичной свободы заглушила боль. Однако, при первой же попытке подняться на ноги, я, словно подкошенный, рухнул на пол. Очень болело сердце. Обильная слюна полилась изо рта на пол. Вторая попытка закончилась той же неудачей. Я понял – снадобье, которым она обрызгала мое тело, является гарантом моего заточения здесь. Действовать через силу и стараться побороть магическую смесь – бессмысленно! Более того, это опасно для жизни. И я решил добраться до шкафа ползком. Каждый мой рывок, каждое движение давались с трудом. После каждых 20 сантиметров сердце начинало учащенно биться. А от боли голову сдавливало, словно металлическим обручем. Должно быть, раствор создавал небывалый подъем кровяного давления. Что, по задумке моей плутовки, должно было сделать меня беспомощным.

И вот, я у комода. С трудом поднимаю правую руку, чтобы открыть нижний ящик. Через какое-то время, мне это удается сделать. Ударил в нос запах легкой травы, покрывающей дно ящика. Я обратил внимание на то, как отдельные виды трав собраны в пучок и обернуты в белые листки бумаги с латинскими надписями. Я запускаю руку в густой слой травы, в надежде найти там запасные ключи, или на худой конец, отвертку, чтобы сломать дверной замок.

Но, рука моя нащупывает какую-то толстую книгу. Преодолевая искусственный паралич руки, я с трудом извлекаю книгу из ящика.

Передо мной увесистая книга в темном кожаном переплете с позолоченной обложкой. Скорее всего, я держал некий старинный фолиант. Верхнюю часть его жесткой обложки занимала надпись, выведенная черным выпуклым готическим шрифтом. Это было название фолианта: «Описание жизни и обрядов русалок». Причем, надпись была написана на древнеславянском языке». И если бы не мои скромные познания в палиалогии, которые я приобрел когда-то в институте, то мне бы пришлось изрядно потрудиться, чтобы прочитать название.

«Зачем эта ей чушь? – Подумал я. – Она, к тому же, еще и мистик!» Любопытство взяло верх, и я решился просмотреть книгу. Облокотившись спиной на шкаф, я открываю суперобложку и перевожу с древнеславянского нижеследующее: «Все, что здесь написано является полнейшей правдой. Все факты, отраженные в повествованиях о жизни русалок описаны достойными людьми и учеными, чьи свидетельства не вызывают сомнения. Читать и изучать данный трактат может только посвященный и т.п…

Я открываю наугад книгу и останавливаюсь на двух толстых потрепанных страницах, оформленных красочными орнаментами. Справа на странице помещен текст. Слева – прекрасно исполненная цветная картинка-иллюстрация. На ней изображен дремучий лес. На ночном небе редкие увесистые тучи, края которых просвечивают косые лучи бледной луны. Один из лучей освещает опушку леса, которая окружена болотом с высокими стеблями камыша. В центре опушки, или точнее, поляны, расположились в разных позах девушки. Некоторые из них были нагие, в то время, как остальные – в белых длинных ночных рубашках. Судя по движениям девушек, они собирались в хоровод. Я переворачиваю следующую страницу. Все тот же пейзаж, только луна светит ярче, чем на предыдущей картинке. И девушки уже все нагие плетут венки из лилий. И, похоже, поют песни. И тут мне бросилось в глаза, что на некоторых лучах, идущих от луны к поляне, написаны непонятные математические формулы с греческими или арабскими символами вперемешку! «Что за бред! – удивился я. – Похоже, автор книги пытается соединить мистику и науку воедино?! Он что? Всерьез решил убедить читателя в подлинность существования русалок?» Я невольно улыбнулся этой псевдонаучной догадке автора сего фолианта.