– Но хоть какие-то улики должны быть? – Осведомляюсь я.

– Да какие там улики! – Ответил Федор и бросил на меня странно-загадочный взгляд. – Ну жил квартирант. Ну ушел. А кому какое дело куда?

– Может, это все городские сплетни? – Бредни? – Отвечаю я.

– Может, и бредни, – задумался Федор. – Вот только заявок на

поиски пропавших людей в нашем городе не уменьшается. И это уже не бредни! А вопросов только прибавляется.

– Выходит, крепкий орешек, эта ваша «Черноокая».

– Крепкий, – согласился Федор. – Тебе она так же не по зубам. Так что очень не советую флиртовать с ней. – И повернувшись, Федор зашагал по тропинке. Я последовал за ним.

– Да ты не волнуйся, Федор. – Успокаиваю я своего благодетеля, – Даю слово с твоей квартиры ни шагу в сторону!

– С трудом верится, – бросил Федор через плечо.

– Полагаешь, я не устаю против ее красоты?

– Да видел я, как ты на нее смотрел!.. Нехороший у тебя был тогда взгляд. Прилипчивый… Заворожила она тебя! Вот чего я боюсь!

…Я промолчал. Мне нечего ему было возразить. Я действительно попал под ее влияние. Там, на вокзальной площади. И Федор это понял.

– Ну, да ладно, – мягко произнес он. – Мне пора. А ты иди вот по этой аллее метров сто. Налево увидишь желтый забор и за ним одноэтажный кирпичный домик. Там я и живу. Позвонишь в звонок на калитке. Тебя встретит женщина лет пятидесяти. Это – моя сестра. Настя. С ней все и обговоришь.

…Федор сделал несколько шагов от меня. Затем остановился и добавил: «Слышь, Николай. Ты, видимо, пойдешь за покупками в центр. Так вот. Если встретишься с ней, ни под каким предлогом не вступай в разговор. Сам не заметишь, как окажешься в ее паутине. А из нее, насколько я наслышан, еще никто не выбирался».

…На этом мы и расстались. Всю дорогу я размышлял над сказанным мне Федором, но так и не сумел найти, сколь разумного объяснения этой, страшной по своим фактам, информации. Я не заметил, как подошел к упомянутому мне домику. Вид густого сада, усаженного деревьями вишен и яблонь, от которых исходил благоухающий запах, пленил меня своей идиллией и окончательно убедил меня в правильности моего выбора. Я нажал кнопку звонка. Дверь дома открылась, и навстречу мне вышла полная женщина в сарафане, с косынкой на голове.

– Я от Федора! – Крикнул я ей. – По поводу квартиры.

Женщина улыбнулась и направилась ко мне.

– Очень приятно! – Любезно ответила Настя и с улыбкой отворила мне калитку. – Будь ласку! Проходите!

/С украинским акцентом добавила она./

– Меня зовут Николай, – представился я.

– Ага! Очень приятно, Настя! – Все также любезно ответствовала хозяйка и пропустила меня вперед.

…Через минуту я уже сидел за кухонным столом и с жадностью пил холодный грибок, которым меня угостила эта приветливая женщина.

– Вы надолго приехали? – Спросила она учтиво.

– На неделю. А там как получится. Вам наверное не выгодно пускать на такой короткий срок квартирантов?

– Ой, да мы уже привыкли к этому! Редко когда в нашем городке приезжие задерживаются на неделю!.. Будь ласку, пейте еще! – И Настя налила мне еще одну кружку.

…Наконец-то я снял с себя свой мокрый от пота пиджак. Настя заметила мою реакцию.

– Идемте. Я покажу Вам комнату. А потом примете душ!

После осмотра комнаты я заплатил хозяйке причитающуюся ей сумму и, так и не согласившись на ее уговоры пообедать, лег отдохнуть на кровать. То ли от утомительной долгой дороги, то ли от того, что уже солнце склонилось за горизонт, но я не заметил, как уснул.

Когда я проснулся, за окном было уже достаточно темно. Я взглянул на часы. Они показывали восемь часов. Почувствовав голод, я быстро оделся и решил отправиться в центр города, где, как правило, сосредотачивались мелкооптовые продмаги.

Но все мои продовольственные планы отменила хозяйка квартиры. Она убедила меня не делать лишние покупки, так как на ужин вполне хватит блинов, которые она уже смастерила. Я был польщен таким радушием Надежды. Но долг гостеприимства требовал от меня ответной благодарности, и я уговорил эту добродушную женщину отпустить меня за бутылкой приличного вина или наливки. На том мы и порешили. Пока Надя будет допекать очередную партию блинов, я успею добежать до закрытия магазина. Однако, все обернулось не так, как я предполагал. Буквально перед моим носом захлопнулась дверь продмага, и мне ничего не оставалось, как переться на автовокзал, где должен был работать ночной буфет с ассортиментом спиртных напитков.

Через минуту я, весь вспотевший от бега и жары, влетел в помещение автовокзала и стал глазами отыскивать буфетную стойку. И тут мой взгляд упал на милицейский трафарет, что висел на стене перед входной дверью автовокзала, на трафарете значилась стандартная для такого рода объявления фраза: «УВД разыскивает». Я мельком рассмотрел лица разыскиваемых и собрался было в помещение автовокзала. Как кто-то неожиданно дотронулся до моей руки. Я обернулся и замер. Передо мной стояла та самая «черноокая» красавица!

«Вы?» – удивился я столь неожиданной встрече.

«Я! – Ответила она мне и улыбнулась своей чарующей улыбкой. – Вы удивлены?»

«Немного», – смутился я.

«А вот я знала, что мы свидимся и очень этому рада».

«Почему», – спросил я.

«Потому, что я Вам понравилась. Не так ли?»

«Наверное… да. А впрочем, я не уверен» – Я почувствовал, как краска залила мне лицо. Последняя часть моего ответа выглядела явно нелепой, и незнакомка рассмеялась, я тоже присоединился к ее звонкому смеху.

«Вы пришли сюда за тем, чтобы купить наливку к блинам?»

«Вы угадали! – Ответил я и тут же задумался, откуда ей известны мои намерения. Значит, Федор был прав! Это не простая женщина, раз она умеет читать мысли».

«Вы умеете читать чужие мысли? – Осведомился я».

«Вовсе нет. Просто я знаю, что беготня за спиртным – удел всех приезжих. Особенно, в первый день приезда».

«Пожалуй, Вы правы. – Ответил я и тут же задал вопрос. – Значит, Вы меня поджидали?»

«У меня достаточно дел и без того, чтобы прельщать приезжих мужчин. Но я рада нашей случайной встрече. – И она улыбнулась своей чарующей улыбкой – А в буфет Вы можете не заходить. – Там Вы не найдете ничего приличного».

«А Вы могли бы мне помочь в этой ситуации? – робко обратился я к ней и тут же вспомнил напутствие Федора об исключении всякого контакта с незнакомкой.

«Ну, для начала, я думаю, нам надо представиться. Она тут же протянула мне руку. – Марианна».

«Николай, – ответствовал я и взял ее за руку».

И вдруг, я заметил, как Марианна не вложила кисть в мою руку, как это бывает принято, а провела некоторый маневр. Ее ладонь быстро проскользнула по моему запястью. Затем пальцы слегка коснулись моего пульса и только тогда «черноокая» опустила свою руку. Я хотел было произнести банальное «Очень приятно», но обнаружил, что язык меня не слушается, и по спине пробежали холодные мурашки.

Марианна еще раз улыбнулась и в упор взглянула в мои глаза. Тут я уже пришел в себя. Дрожь прошла и ко мне вернулась речь.

«И куда мы пойдем?» – Ляпнул я невпопад.

«Ко мне, – ответила Марианна и продолжила. – Дело в том, что я сама готовлю наливку и с удовольствием Вас выручу одной бутылочкой. Вы не против этого вояжа?»

«Конечно, нет, – с радостью ответил я. – Буду только рад!»

«Ну и отлично, – таким же радостным тоном поддержала она меня. – Я живу здесь недалеко». При этом она взяла меня под руку. И как только это произошло, я обнаружил, что мы находимся уже вне вокзала. «Как же так? – Удивился я про себя. – Я даже не заметил, как мы вышли из вестибюля автовокзала! Не через стенку же мы просочились?.. Мистика какая-то! Или у меня мозги от жары расплавились?» Мы вышли с Вокзальной площади на центральную улицу, по которой проезжали редкие машины и один маршрутный автобус. Какими закоулками вела меня Марианна, я не мог запомнить. Да мне это было и ни к чему. Все мои помыслы были направлены к этой красавице. В висках у меня стучало. Во рту пересохло. Но это не была жажда в обычном смысле этого слова. То была жажда страсти! Страсть обладания этой женщиной достигла во мне высшего пика! Казалось, я скоро потеряю самообладание и брошусь на нее с единственной целью – обладать ею. И любой ценой! «Потерпи. Мы скоро придем», – словно угадав мои мысли, на ухо прошептала Марианна. Я же, не проронил ни одного слова, с жадностью смотрел на ее красивое лицо. И чем чаще встречались наши взгляды, тем сильнее загоралась во мне сексуальная тяга к ней.