Вроде бы ничего подозрительного снаружи не слышно, но открывать не торопилась. Может, если сделать вид, что в комнате никого нет, незваный гость уйдёт сам? Она надеялась до последнего, но тщетно: стук повторился, а вместе с ним будто у самого уха прозвучал знакомый, но немного странный голос.

— Эви, свои. Открой, пожалуйста.

И она открыла дверь, в одно мгновение забыв обо всех предосторожностях. Стоило ему появиться в дверном проёме — мокрому и под аккомпанемент летней грозы — бросилась на шею, шепча:

— Джейк, мне так тебя не хватало.

Он стоял недвижно.

— Эви, я читал всё, что ты писала.

— Поэтому вернулся? — подняла голову.

И опять старался не смотреть в глаза. Поведение и безэмоциональный голос заставили отстраниться и хмуро глянуть на него. Что произошло в дороге? Почему он вёл себя так?

— Да. Сейчас ты на том этапе расследования, когда пора узнать кое-что важное, чтобы не повторять всё раз за разом. Тебе придётся поехать со мной.

— И ты, конечно, не скажешь, куда, — Эви вздохнула, но протянула руку. Может, это и странно, но с ним она готова была ехать хоть на край света.

***

Дорога не сохранилась в памяти Эви — будто после выхода из номера они сразу оказались в больнице, прошли по холлу — Джейк сказал, что заранее договорился обо всём и тратить время на получение информации не нужно. Он спешно шагал, не оборачиваясь и не обращая внимание ни на что. Эви едва успевала идти за ним. Остановился только перед одной из похожих дверей.

— Это палата несостоявшейся утопленницы, — прикрыл глаза, потянулся к дверной ручке, но замер. — Просто скажи, что ты готова ко всему.

— Ты странно себя ведёшь, — качнула головой. Но, стоя немного сбоку, глядя на необычно ровную, почти вытянутую по струне спину, видя стиснутые челюсти, почувствовала, как улетучилось желание спорить. Кашлянула. — Ладно. Я готова ко всему.

Сказала и подошла, касаясь ладони, — они будто бы открыли дверь вместе.

Уверенность, что готова ко всему растворилась в миг, когда Эви шагнула в палату. Ещё ночь, весь свет — от нескольких незнакомых приборов, но даже этого достаточно, чтобы узнать измождённое лицо. Прижала руки ко рту, чтобы рвущийся изнутри крик был безмолвен. Всё же к этому она была не готова.

— Как такое возможно? — голос сорвался на писк.

— Ты сама знаешь ответ. Призраки видят лишь то, что хотят видеть.

Обернулась, но никого не увидела. Она всё ещё слышала голос Джейка, но он сам словно растворился в воздухе.

— Но она… то есть я… ведь ещё не…

Мыслей в голове так много, что невозможно облечь хоть одну в связную речь. Как она могла одновременно лежать в больничной палате и вести расследование? Почему «призраки»? Что с «Джейком»? Существовал ли он? Что в приключениях последних дней было правдой?

— Ты ещё не мертва, но уже не совсем жива. Полупризрак, как в том мультфильме, — в голосе, который теперь даже отдалённо не напоминал джейковский, слышалась усмешка, от которой хотелось спрятаться в углу. Эви держалась почти стойко.

— Но почему происходило всё это? В эти дни?

— Ты слишком хотела разобраться во всём и оказалась заперта в своей иллюзии. Так хотела снова увидеть своего интернет-друга, что даже расщепила свою сущность надвое. Я это ты, рациональная половина. Не больше и не меньше.

Слушая невидимку, «себя», подошла к телу. Коснулась спутанных волос пальцами. Думала, что пальцы пройдут сквозь тело, но почувствовала прохладную кожу. По призрачному телу побежали настоящие мурашки. Странное ощущение. Касаться своего тела своей рукой, слушать свой голос… И при этом быть тремя разными людьми.

— Как всё… — начала и замялась. Если невидимка — часть самой Эви, она не ответит. Нужен другой вопрос. Сосредоточилась, отметая эмоции прочь. Чувства и слёзы сейчас не советчик. Зажмурилась, сжала кулаки так, чтоб ногти впились в ладони. — Что теперь делать? — и сама же ответила: — Пора просыпаться. С добрым утром, Эвхен.

Комментарий к Часть 6. С добрым утром

Эпизод 1. (видения) Эви. Конец.

Увидимся в эпизоде с Джейком после того, как автор разберётся с учёбой :)

========== Эпизод 2. Джейк. Часть 1. Я друг ==========

Джейк как никто другой понимал, что рисковал — и на самом деле подвергал опасности свою маленькую помощницу — когда почти открыто приходил в это место, но просто не мог побороть эгоистичное желание увидеть её и сказать, что теперь уж всё точно будет хорошо. Он сомневался, что она на самом деле слышала какие-то слова, несмотря на редкие неразборчивые звуки, произносимые в ответ, но продолжал повторять этот ритуал каждую ночь, дни уделяя поискам.

Горькая усмешка сама собой искривляла его губы каждый раз, когда он думал об этом. Неверие в заветное «хорошо» пустило корни в голове и сердце уже в тот раз, когда он впервые увидел Эви на больничной койке — безмолвную и почти недвижную. Сколько прошло с тех пор? Может, день. А может, неделя. Теперь, когда весь мир сжался до размера крохотной больницы неподалёку от Дасквуда, время будто перестало существовать. Он сам будто слился с этим местом, пропитался особенным медицинским запахом — смеси лекарств, спирта и чужого отчаяния.

Странно ли, что ни в один из своих походов Джейк так и не зашёл к Ханне?

В эту ночь привычно пробрался в больницу через запасной выход и запетлял по коридору, стараясь не попасться на глаза ни одному настоящему сотруднику. Костюм и поддельные документы давали возможность свободно передвигаться, но он понимал: этого лучше не делать. Всегда была возможность встретить поистине внимательного сотрудника.

Дошёл до палаты, на несколько мгновений замер в нерешительности. Когда оказался здесь в первый раз поразился, что поблизости нет полиции — разве они не подозревали, что Эви не сама в озеро прыгнула? Кто-то ведь должен был сказать, что она боится воды. Разве не должны в таком случае попытаться обеспечить её безопасность?

Впрочем, им наплевать. И теперь он в некотором смысле был благодарен полиции за их безразличие.

Джейк тенью пробрался в тёмную палату, бесшумно притворил за собой дверь и, подсвечивая дорогу тусклым карманным фонариком, подошёл к кровати.

— Привет, Эви.

Он говорил это каждый раз — так, как всегда начинал переписку. Это уже не было разговором через интернет, он мог прикоснуться к её руке и без модулятора сказать, как рад видеть снова.

— Как ты себя чувствуешь?

Он говорил это каждый раз — безвольно, бессильно кричал в пустоту в тщетной надежде услышать однажды ответ.

Джейку казалось, что сейчас он как нельзя лучше понимал Томаса. Важный человек в беде, а всё, на что он способен, — ждать и надеяться, что однажды ситуация сама собой станет лучше. Разница только в том, что Томас не был виноват в случившемся с Ханной. А вот если бы не Джейк, Эви… Чёрт.

Сейчас он не мог помочь ничем. Разве что довести дело до конца и разобраться с тем, из-за кого всё началось. Расследование завершено, остался последний шаг: расплата. И теперь это было его личным делом.

Ожидание убивало, надежды с каждой ночью становилось всё меньше, но Джейк продолжал рисковать всем, приходя в тёмную палату, только чтобы сказать:

— Всё будет хорошо. Настанет момент и всё будет хорошо. Я обещаю.

После этих слов он обычно крепче сжимал её ладонь и сидел почти до рассвета, думая, как лучше поступить, что ещё предпринять. Участие Эви — даже такое, почти условное — помогало делать правильные выводы. Но в этот раз свет включился раньше, чем Джейк успел просто дотронуться до неё.

— Ни с места!

Яростный окрик, прозвучавший у двери, заставил рефлекторно осмотреться в поисках пути отступления. Джейк не раз представлял себе подобную сцену, был готов притвориться послушным и сбежать при первом удобном случае. Поэтому замер, подняв руки, показывая безоружность.

Но что-то шло не так. Думал, что сразу после его попытаются арестовать, но женщина, чей голос он слышал, медлила. По кафельному полу стучали каблуки.