— Поняла… — согласилась Влада. И только когда Маргарита Васильевна вошла в аудиторию, она взвыла. — Пятнадца-а-ать?

====== 18. «Котёнок» ======

После зачётной недели Полина продолжала приезжать в универ даже в те дни, когда не было ни экзаменов, ни консультаций. Она понимала, что если всплывёт истинная причина её поездок, окружающие просто не поймут. Поэтому всегда находила очень важные причины. В понедельник — отнести допсоглашение, которое то ли потеряли, то ли ещё чего. Во вторник — встретиться с нормоконтролёром. И хотя всё это действительно было нужно… Каждую поездку она надеялась встретить ещё хоть разочек Маргариту. Пару раз это даже получалось, но. «Но» есть всегда. И Полина не стала исключением из этого странного правила.

Бывают такие ситуации, которые лучше всего описываются одним — не самым литературным — словом. Например, когда отношения с важным человеком только-только приобретают нормальные очертания, а один из вас начинает по ряду причин — очень, естественно, важных — вести себя, как самый тупой в мире человек. Конечно же, таким человеком обязана была стать именно Полина.

Началось всё в первый вторник сессионной недели. В этот день Поля, до сих пор не оторвавшая свой единственный — зато какой, тридцатистраничный! — хвост, должна была встретиться с нормоконтролёром. Проблема заключалась лишь в том, что прийти он обещал без двадцати десять. Полина, жутко боявшаяся опоздать, приехала раньше. Ровно на два часа. И все эти два часа она сидела рядом с деканатом, разбирая вопросы по морфологии. В какой-то момент на соседнюю лавку опустились студентки из другой группы. Сегодня в восемь они сдавали экзамен по зарубежной литературе. Просто не в первой пятёрке зашли и теперь вынуждены были ждать неопределённое количество минут.

Маргарита Васильевна в этот день пришла немного позже обычного. Из-за общего шума в коридоре Полина не только не отличила её шаги от других, но и попросту не услышала их. Совершенно случайно подняла взгляд, поздоровалась. Но услышали это только другие студентки — тоже оторвали взгляды от тетрадей и поприветствовали преподавателя. Но она лишь смерила всех троих взглядом и зашла в деканат.

Через некоторое время, когда девушки с педагогического присоединились к своей группе, а стрелка часов указала на очень уж близкое к назначенному времени, Маргарита Васильевна отправилась открывать одну из аудиторий. В конце года там традиционно проводились госы, защиты дипломов и прочие важные мероприятия. В остальное время триста тридцать первая аудитория была точно такой же, как все другие. Когда Маргарита открыла дверь и зашла в аудиторию, Полина кинула в сумку тетрадь и быстрым шагом направилась к кафедре. Только она не учла, что Маргарита Васильевна будет в аудитории, мимо которой пролегал единственный путь, будет недолго. Они оказались в одном месте в одно время. Стремясь избежать столкновения, Поля сделала быстрый шаг влево. И споткнулась о собственную ногу, по инерции пролетев на пару таких же шагов. Это выглядело так, будто она не от столкновения спасалась, а от самой Маргариты. Или, может быть, так показалось Поле. В любом случае, подозрениями и сомнениями она терзала себя в этот день — встречаясь с нормоконтролёром, сидя на подоконнике, бродя с подругой в поисках входа в крыло приёмной комиссии. И на следующий тоже, пытаясь готовиться к экзамену. Ей казалось, что это глупое поведение могло напрочь уничтожить все те крохи тепла, что между ними зарождались.

В четверг был экзамен по английскому, сдав который Полина ожидала увидеть в коридоре пустоту. Но там были Арина, Лера и Влада. Последняя что-то сосредоточено писала прямо на лавке. Присмотревшись, Полина поняла, что это то самое соглашение, которое необходимо договорному отделу и, соответственно, деканату.

— Сходите со мной в деканат кто-нибудь, пожалуйста, — попросила Влада, заполнив все пункты.

Полина пожала плечами:

— Идём.

Они попрощались с одногруппницами и направились к деканату. Но у самой двери Влада остановилась. Она сомневалась, переминалась с ноги на ногу, неловко оглядывалась. Словом, делала всё то, что было ей в наибольшей степени несвойственно.

— Я боюсь туда идти, там Шелякова, — призналась наконец Влада.

— Отдать? — предложила вдруг Поля.

— Ой, а ты сможешь?

«Конечно, там же Шелякова!»

— Отдай, пожалуйста!

Полина изнывала от жажды вновь увидеть Маргариту. Знала, что ничего не сможет объяснить ей. Но даже так… Даже простой встречи, казалось, будет достаточно, чтобы исправить всё. Трепеща, она постучала в дверь, заглянула в деканат.

— Здравствуйте. А можно допсоглашение отдать?

— Да, конечно, — кивнула Лиза, — давай.

Полина зашла в кабинет, протянула ей документ.

— О, это Карпина принесла?

— Да.

— Наконец-то!

Полина уже собиралась уйти, но Лиза остановила её:

— Подожди, Поль. Давай я сразу посмотрю, нормально ли там всё.

Секретарь просмотрела все три страницы. Потом вернулась к первой.

— Всё хорошо, но вот здесь нужна её подпись. Тут она подписала, а этот экземпляр — забыла.

Полина кивнула, пообещала передать это одногруппнице и вышла в коридор.

— Влада, иди сюда!

Когда одногруппница исправила оплошность, спросила лишь об одном:

— А что Шелякова делает?

— Сидит за компьютером и работает. Про тебя не спрашивала.

И Поля снова отправилась в деканат. Елизавета была немного занята, поэтому Полина смиренно ждала своей очереди. Но, должно быть, что-то в этом показалось неправильным Маргарите Васильевне, потому что она отвлеклась от работы и посмотрела на студентку. Тем самым взглядом, который так и говорит: «Что нужно, девушка?» Полина попыталась сглотнуть ком в горле и улыбнуться. Получилось ли, нет ли — она могла только догадываться. Зато она точно знала, что смущённо покраснела и шагнула вправо, ближе к столу Лизы. Секретарь заметила это, тоже подняла голову.

— Вот, она подписала.

— Да, теперь всё правильно.

Полина попрощалась и, стараясь не смотреть на Маргариту Васильевну, выскочила из кабинета. Так неловко она не чувствовала себя уже давно.

Полина думала, что задержится совсем чуть-чуть. Посидит, почитает философию, потом хотя бы пару вопросов по морфологии разберёт. Но в какой-то момент все рациональные мысли исчезли из её головы, заменившись образами. Вдруг поняв персонажей аниме, у которых при виде чего-то очень милого или слишком пошлого кровь из носа не просто шла, а фонтаном лилась. Сама едва в такой ситуации оказалась. Когда Маргарита Васильевна вышла из деканата, и Поля впервые за день увидела её в полный рост. Полина со всей своей искренностью признала полупрозрачные ткани великим изобретением человечества. Раньше она считала, что прозрачность уместна только в шторах — в одежде это смотрится вульгарно. Но дело, должно быть, в том, как одежду подобрать. Ведь Маргарите это чёрное, похожее на широкую мантию платье только какой-то таинственности придавало. Думать о философии, а уж тем более о морфологии, больше не получается.

Маргарита Васильевна проводит консультацию у ещё одной группы педобразования. А Полина перебирается под дверь и снова подслушивает. Знает, что так нехорошо, но поделать ничего не может. Дело не только в том, что ей хочется хотя бы так услышать голос Маргариты. Стремление узнать что-нибудь о любимом предмете движет ей тоже. Но ничего принципиально нового она не слышит — вопросы какие-то банальные. Немного о местоимениях, чуть-чуть о singularia tantum…

Когда всё заканчивается, первыми выходят студенты. И только после того, как они скрываются на пожарной лестнице, аудиторию покидает преподаватель. Увидев Полину, она чуть хмурится, кидает на неё строгий взгляд и быстро проходит мимо. Поля чувствует, как что-то в её душе трещит, ломаясь. И лишь задаётся вопросом, как всё к этому пришло.

После консультации в субботу Полина решила заняться разбором книг в общефакультетском шкафу. Ведь больше, похоже, некому этим заниматься. И без её участия книги здесь оставались сваленными неаккуратными кучами. Она была уверена, что это её занятие никому, кроме неё не нужно. Но проводила здесь так много времени, что позволила себе внести хоть малый вклад в оформление этого места. Ещё Поля почти на сто процентов была уверена, что в деканате по субботам либо закрыто, либо только Елизавета. И когда открылась дверь, студентка вздрогнула и обернулась. Естественно, из деканата вышла не секретарь.