Они занимают место в уголке дивана, заказав по стакану американо. Даша говорит много. О музыке, о жизни, о любимом преподавателе. О последней — особенно много. От того, как насчёт курсовой договаривалась с ней до любимого писателя Анны Викторовны. Последней каплей стала демонстрация аккаунта дочери преподавателя в инстаграме. Полина говорила мало, больше слушая и лишь иногда вставляя комментарии. Вот и в этот раз она не сдержалась:

— Даша, ты круче любого Шерлока, блин!

Хотя в голове Полины фраза эта звучала немного иначе: «Даша, ты грёбаный ФСБшник!».

Кудесница и сама понимала, что говорит сегодня особенно много, но остановиться не могла. Но это, отметила Поля, и хорошо. Даша нравилась ей именно такой: той самой противоложностью, которая обязана притягиваться.

— А теперь моя любимая тема! — объявила Даша и выдержала театральную паузу. — Полька, у тебя мужик есть?

— Не-а.

— Всё, тема исчерпана.

Девушки смехом разразились. Допив кофе, они вышли на улицу, обсуждая университет, свой факультет и то, как вообще на него попали. Даша шла сюда целенаправленно. И даже на это направление хотела. А Полина несмело рассказала, что в её случае это — в каком-то смысле случайность. Искала, факультет, где не нужна математика. А затем прочитала описание и поняла: филфак — или ничего. Не прогадала, как решила она позже.

В очередной раз не сдав курсовую, Полина задумалась, почему же сделать это труднее, чем её написать. В такой задумчивости, направляясь в конец филфаковского коридора, она попрощалась с Владой — та напрочь отказывалась приближаться к деканату, потому что там почти всегда бывала Шелякова. «Если она спросит про меня, скажи, что я умерла. Так для всех будет лучше!» — попросила Влада, убегая. И Полина побрела к деканату одна.

Около триста тридцать первой аудитории собрались люди — много, человек пятнадцать. Полина в растерянности замерла. Неужели здесь всё ещё идёт этот странный экзамен, из-за которого по коридору на цыпочках ходить надо? И точно ли дальше можно идти?

— Что случилось? — незнакомая до этого девушка появилась перед ней. — Чего такая грустная?

— А… Да ничего…

— Тебе нужно кого-то срочно ждать?

— Срочно — нет.

— Отлично. Идём на улицу.

— В общем, сейчас возвращаемся на факультет, ты идёшь к товарищу Шеляковой, отдаёшь эту свою гадость, а потом делаешь всё так, как я сказала, — подвела итог получасовой беседы ни о чём Лилия, так звали ту девушку. — Поняла?

— Поняла, — кивнула Полина.

Студентки, лишь изредка перебрасываясь незначительными фразами, вернулись на филфак. Ровно в тот момент, когда Елизавета закрывала дверь деканата. Полина не успела и рта раскрыть — новая знакомая сделала всё за неё. Подбежала к секретарю, спросила, здесь ли вообще Маргарита Васильевна. И получила ответ, что та вышла куда-то — и Елизавета сама её ищет. Оставалось только ждать. И стояла Полина, обнимая методичку и наблюдая за первокурсниками.

Десять минут.

Задумалась Поля, как это вообще работает. Ведь обычно в такое время Маргарита Васильевна практически безвылазно в деканате сидела. Скорее, как сказала Лилия, стены универа рухнут, чем она кабинет покинет. Но как только приходишь к ней целенаправленно — она исчезает самым мистическим образом.

Двадцать минут.

Новый спор с Лилией в разгаре. «Домой иди, её нет и неизвестно сколько не будет! Я передам методичку» vs «Не пойду! Я дождусь её. Я должна сделать это сама!» Полина, как ни странно, победила. И на несколько минут Лилия оставила её.

Тридцать минут.

— А я тебе говорила: домой топай, — вдруг произнесла Лилия.

Полина не до конца понимает, к чему это сказано. Смотрит на неё. Потом, прищурившись, — в конец коридора. И с сомнением примечает знакомую фигуру. Она или не она? Вроде на паре выглядела так же… Или нет?

По мере приближения преподавателя Полина убеждается, что это Маргарита. И понимает, что она по телефону говорит. Уже успевает расстроиться — как тут поймёшь, когда уже можно зайти? А Маргарита Васильевна проходит мимо, кидает взгляд на первокурсников, на неё, всё так же обнимавшую приметную оранжевую методичку. И минует дверь деканата. Она стоит у окна, продолжая разговор. Полина не сводит с неё взгляд, практически молясь, чтоб преподаватель не передумала. Маргарита Васильевна это словно чувствует. Чувствует — и играет. Поворачивается, вплотную к двери подходит, тянется к дверной ручке… И передумывает. Ещё с минуту стоит, разговаривая, пальцем выводя какие-то узоры на закрытой двери. И время от времени глядит на Полину, что с ноги на ногу переминается и губы кусает. И, только попрощавшись с невидимым собеседником, закрывает за собой дверь деканата.

— Удачи, — произнесла Лилия.

Полина кивает, подходит к двери. Глубоко вдыхает и стучит. Приоткрывает дверь и в недоумении замирает. «Неужели порталы, о которых шутила Даша, тут правда действуют?» В деканате — двое. Елизавета кидает на неё быстрый взгляд и отворачивается. А девушка, сидевшая перед ней, на своеобразном стульчике для посетителей, продолжает смотреть. Весь её вид так и говорит: «Что-то нужно? Внимательно слушаю». Несколько долгих секунд Полина молчит, изучая взглядом деканат и пытаясь понять, что это за шутки пространства и куда делась её Маргарита. А потом приходит осознание.

— Извините, а методичку сдать можно? — чувствуя себя дурнейшей дурочкой, спрашивает Полина. Она ведь всего-то волосы иначе заколола! Неужели причёска и правда так меняет человека?

— Да, давай, — «девушка» вытягивает руку. Полина делает шаг вперёд, передаёт ей методичку и практически выбегает вон.

Оказавшись на улице, она ещё долго смеётся над возможностями своего зрения. А ведь раньше она удивлялась — ну как можно пакет с котом перепутать? И не такое, оказывается, можно. Главное — иметь хороший минус.

— Зайка, привет!

Полина вздрагивает, услышав знакомый голос, но не увидев человека. Вокруг только ребята с педобразования. Они сдают экзамен по морфологии, волнуются, повторить всё пытаются. А экзамен-то — отмечает Полина — снова странный. Маргарита запустила в аудиторию группу, побыла там несколько минут и вышла в деканат. Пробыла несколько минут уже там, вернулась в аудиторию и вышла снова. И эту цепь можно было бы повторять бесконечно долго, но стоит ли?

— Привет! Я тебя снова не узнала…

— Второй день уже, — рассмеялась Влада. И опустилась на лавку рядом с Полиной, заканчивавшей конспект статьи. Сама она приехала с конкретной целью: выполнить задание по бжд. Хотя пока это не очень получалось.

К двадцати годам Влада изменилась так, что её дружно не узнала вся группа: покрасилась, выпрямила волосы да и вообще стиль сменила. Только вот от курсовой её это не спасало. Вернее, конечно, могло показаться, что это так работает — на вчерашней паре, когда Влада попросту перестала существовать для научного руководителя. Но не сегодня…

Выйдя из деканата, Маргарита Васильевна глянула на собравшихся, увидела среди них Владу и остановилась.

— Влада, где?

— Я отправляла! — пискнула Влада. Полина в этом несколько сомневалась. Маргарита была практически уверена, что это не так.

— Когда?

— Сегодня, часов в семь.

Преподаватель не поленилась прямо с телефона зайти в почту. И ничего не обнаружив, снова глянула на Владу. Та предложила переотправить документ. И, получив согласие на это, принялась судорожно искать в переписках плод их с Полиной коллективного разума.

— Ну и что же ты ищешь? Если отправляла, оно в исходящих и будет, — не без ехидцы заметила Маргарита Васильевна.

Влада думала, что уж теперь всё будет хорошо, но… С курсовыми всё не может быть так просто.

— Ты прикалываешься, Влада? Две недели ты просто перепечатывала текст?

— Я… Я оформила всё так, как надо.

— Посмотри мне в глаза.

Влада молча подняла взгляд.

— У тебя вообще совесть есть? Вот такое ощущение, что нет. Этого мало, ты не понимаешь? Я-то думала, что ты добавишь своё что-то. Короче, Влада, нужно ещё страниц пятнадцать добавить. Поняла?