Кирилл отчаянно борется со сном. Не дает полностью закрыться векам, все перед глазами плывет. Картинка видится размытой, скачущей. Вокруг мрак, по обеим сторонам висят в воздухе два горящих шара.

Запах Славы его раздражает, и сам факт того, что он не бросил его отлеживаться на снегу, а куда-то тащит на себе, перекинув его руку через шею, не дает ему покоя. Рядом плетется Саша. «А они отлично спелись» — думает Кирилл и зажмуривается от резкой головной боли.

Он не помнит, как возвращался домой, не помнит, как разглядел Славу вдалеке, как что-то выкрикнул ему и набросился, но четко помнит каждый сильный удар. Косится на лицо Славы, разбитое, окровавленное. Он не разрешил Саше приближаться к нему, сразу понес его, повернув на следующую улицу. Довольно улыбается краем губы. Легкость, окрыленность, удовольствие смешиваются в его организме в один приятный коктейль для души.

Но все же этого мало.

Кирилл не хочет принимать от него помощи, особенно когда он в ней не нуждается. Где он был, когда ему было очень плохо? Где он был, когда в семью пришел деспотичный Коба и он абсолютно закрылся в себе? Где он был, когда он не спал всю ночь, когда пытался дозвониться до него и когда отчаянно копался в себе, что он сделал не так? Где он был, когда он рылся в памяти в поиске слов, которые могли ему не понравится? Но ничего не нашел. Он не был виноват, что этот гавнюк решил его бросить.

Вложив всю силу в кулак, он замахивается в последний раз. У него бы все получилось, он бы обязательно ударил его, но ему мешает Саша, перехватив его кулак.

Кирилл убийственно прожигает его взглядом.

— Не мешайся, сопляк! Иначе тебе не жить! — кричит он.

— Заткнись и спи, — устало лопочет Слава, толкнув его голову тремя пальцами.

Кирилл замолкает. В нем совсем не остается сил. Закрывает глаза и мгновенно проваливается в сон.

— Наконец-то, — вздыхает Слава, останавливается, поправляет руку на шее и несет дальше.

— Я могу понести его. Ты устал, — предлагает свою помощь Саша. Его тело до сих пор дрожит от испуга, но он не может сидеть сложа руки. Иначе всю дорогу он будет чувствовать немощным.

— Не мешайся, — грозно рычит Слава.

Лицо одновременно горит огнем и немеет от холода. Перчатки Саши на самом деле очень пригодились. Руки не так замерзают.

Они идут уже около десяти минут, но ни один человек не выходит к ним навстречу. Машины также редко проезжают. Саша готов уже громко просит о помощи. Им попадаются голые старые многоэтажки с грязными незастекленными балконами, на котором собраны вещи от детского велосипеда до летних шин. Саша попробовал зайти внутрь одной из таких домов, но столкнулся с бездушной машиной под именем Домофон.

— Даже не оглядывайся, — голос хрипит и дрожит в тоже время. Слава останавливается, чтобы немного передохнуть и чтобы подождать Сашу, который застыл на месте, смотря на горящие окна первого этажа. Он мог привлечь их внимание, но Славе этого не нужно.

— Куда мы идем? — вопрошает Саша, чуть ли не плача от безысходности. — Мы так далеко отдалились от дома. Что ты собираешься делать с Кириллом? И у тебя идет кровь и еще…

— Собери сопли! — раздражается Слава. Слишком много вопросом. — Успокойся, мы уже почти пришли.

— Куда пришли?

Слава качает головой, вздыхает и закатывает глаза. Как только он дружил с такой истеричкой?

Саша замолкает, решив не выводить Славу из равновесия. Начинается сильный снегопад. Саша смотрит на темное небо, на которой больше не различаются облака и из которого валятся на землю крупные снежные хлопья. Ветер поднимается еще сильней. Если они не придут в место, куда они «уже почти пришли», то придется собирать зубы, что стучать сейчас без остановки, по сугробам.

— Это этот дом, — говорит с явным облегчением Слава, зайдя на маленький дворик. — Позвони в квартиру 16.

Саша делает все, как просит Слава. Руки без перчаток совсем окаменели, покраснели. Кажется, в любую секунду кожа готова лопнуть, выплеснув фонтаном горячую кровь.

— Кто беспокоит? — спрашивает мягкий голос парня.

— Узбек, открывай. Я сейчас сдохну от холода.

— Для вас, Славик, мои двери всегда открыты.

Дверь открывается с характерным звуком писка вперемешку со свистом. Они оказываются в чистом подъезде на удивление с побеленными стенами и ламинатом древесного цвета. Заходят в темный лифт. Славе приходится приподнять тело Кирилла и поставить его на неустойчивые ноги. Кирилл морщится во сне, пробуждается на несколько секунд, но быстро засыпает. Лифт останавливается на четвертом этаже. Подходят к шестнадцатой квартире. Саша нажимает на кнопку звонка.

— Узбек… — он не знает имени этого парня, поэтому мнется, — он брат Кириллу?

— Это мой друг. Кирилл один в семье.

— - То есть мы привели его даже не родственнику? — тихо произносит Саша, смотря на распухшие, непохожие на человеческие пальцы. — Просто я подумал, что ведем его кому-то родному, потому что до его дома далеко.

— Поверь, лучше ему дома в таком виде не появляться.

Слава вспоминает Тимура, который известил его о деспотичном отчиме Кирилла и его ситуации.

Саша не может отвести глаза от разбитого лица. Славы. Он не решается спросить о его самочувствии. Боится, что он в очередной раз накричит на него, рассердится.

— Не беспокойся, Узбек что-то понимает в медицине. Он быстро меня залатает

Дверь квартиры открывается, и Саша видит высокого сильного парня с темными волосами и светло-карими глазами, похожие на слабо заваренный черный чай. Он встречает их с книгой в руках в сером спортивном костюме. Увидев избитого Славу, который держит на себе беспокойно спящего парня и рядом с которым стоит еще незнакомый парень, Узбек удивленно приподнимает бровь.

— Захар Саша, Саша Захар, — быстро знакомит их Слава и без разрешения хозяина проходит в квартиру. Захар смотрит ему вслед. Саша застенчиво мнется в дверях.

— Проходи, что стоишь, — вздыхает Захар и проходит в гостиную, где на его диване уже расположился пьяный. — Кто это такой? И что, черт, с тобой произошло?

— Он полежит у тебя здесь до завтрашнего утра, хорошо?

— Ты ведь знаешь, что я тебе не откажу. Скажи, как его хотя бы зовут.

— Это Кирилл, и он, собственно, сделал из меня это, — показывает на лицо и даже умудряется улыбнуться разбитой нижней губой.

— Тот, про которого ты мне рассказывал.

— Так точно.

Саша, сняв с себя холодную верхнюю одежду, проходит в роскошную гостиную с высокими дорогими натяжными потолками, светлыми стенами, которые украшают картины в оранжевых тонах (в основном с жирафами), с дорогой черной мебелью, с широкой плазмой и огромный музыкальным центром. На каждой книжной полке можно разглядеть не только множество книг, но и фигурки персонажей из Наруто.