– Познакомься, Назук, это Тим, а этот серьёзный молодой человек – Макс, наши дети, – я взглянула на Цемиаса, который, не отрываясь, смотрел на меня вновь потемневшими, полными желания глазами, невольно улыбнулась ему.

– Очень приятно познакомиться, – Назук смотрел серьёзно на старшего из дорохов.

Мальчик тоже не отрывал от него взгляда с достоинством воина, держащего удар сильного противника. Я забеспокоилась, они смотрели друг на друга как противники, и мне это не понравилась.

– Назук, они – мой первый круг, – тихо проговорила.

Мужчина как будто очнулся, перевёл на меня взгляд:

– Да, Мари, мне рассказали, но я не думал, что мальчик такой взрослый, – он проследил, как за прислугой закрылись двери, – и я действительно благодарен ему за спасение твоей жизни.

Он подошёл ближе, улыбнулся и протянул руку Максу как равному, и тот пожал её как равный:

– Мари рассказывала о вас.

– Правда, и что же?

– Что вы смелый, умный и весёлый, – мальчик тоже улыбнулся мужчине.

– Тебе не кажется, что эти двое нашли друг друга? – тихонько проговорила леди Рюгель, наклоняясь к моему уху.

Назук кинул на неё весёлый взгляд и, потирая руки в предвкушении трапезы, направился к столу.

– Мари, – потянул меня за рукав Макс, когда мы устроились за столом, дождался, когда я наклонилась к нему, и тихонько, чтобы слышала только я, спросил, – а что такое первый круг?

– Это те, кому ты, не задумываясь, доверишь жизнь не только свою, но и своих близких. Здесь ты видишь мой первый круг, – я проследила, как в глазах ребёнка появилось совсем недетское понимание.

Он обвёл всех присутствующих уже другим взглядом. Снова задержал внимание на смотрящем ему в глаза Назуке. Прищурился, что-то пытаясь рассмотреть в нём, и вдруг широко улыбнулся, отчего на его щеках появились ямочки:

– Они и мой первый круг, – произнёс, уже не пытаясь говорить тихо.

Мы вновь сидели в кабинете, уже расширенным составом. Здесь не было только маленького Тима. Он вместе с Жархом отправился играть на улицу.

– Макс – сильный колдун, – в задумчивости произнёс Назук.

– Слабый не смог бы спасти Мари, – ответил Цемиас, притягивая левой рукой к себе мальчишку, правой он как всегда обвивал мою талию.

– Да, но ему надо учиться. Думаю, детям стоит отправиться в наше клановое поместье. Мэтр Ракел будет обучать его. Не стоит сейчас привлекать к мальчикам ненужное внимание, для них, в свете последних событий, это может быть опасно.

– Согласна, – со вздохом кивнула я.

– Мари! – в голосе ребёнка послышались слёзы.

Цемиас сильнее прижал к себе мальчика:

– Макс, в столице творятся нехорошие дела. Мы разберёмся с ними и приедем. Неужели ты думаешь, что я не хочу проводить больше времени с Мари и вами? Просто это вынужденная мера, а тебе действительно необходимо учиться.

– Для Мари тоже опасно? – вдруг совершенно серьёзно, по-взрослому спросил мальчик.

Муж взглянул на меня тревожным взглядом, я улыбнулась.

– Не переживай, Макс, просто надо кое-что выяснить, а мне это сделать проще, чем кому бы то ни было, – я отвечала мальчику, но при этом глядела на мужа.

Ребёнок внимательно посмотрел на меня, на Цемиаса, обвёл взглядом присутствующих и со вздохом заговорил:

– Я знаю, что вы плохо относитесь к колдунам дорохи. Отец учил меня в основном магии смерти. Для воинов это важнее, чем другие наши способности: отнимает меньше сил, а следовательно, и врагов уничтожить можно больше, если не оттягивать силы на спасение жизни. Но я ещё в туноре начал самостоятельно осваивать обратную сторону магии смерти. Это произошло после того, как я увидел, как отец убил мать Тима. Однажды отец застал меня за этим занятием, – мальчик низко опустил голову, но я увидела, как сверкнули у него внезапно повлажневшие глаза, вспомнила старые шрамы на спине ребёнка, – в общем, после этого я решил бежать вместе с братом, его нельзя было оставлять, отец сделал бы из него своё подобие. Мы полгода готовились, прежде чем решились на побег.

Макс замолчал. В кабинете стояла гробовая тишина, каждый осмысливал услышанное. Мальчик уже никому не казался ребёнком, он, скорее, был мужчиной, умеющим принимать непростые решения и нести ответственность за их последствия. Я и раньше видела в нём эту взрослость, а вот для остальных рассказ Макса стал откровением. Назук о чём-то напряжённо думал, неосознанно поглаживая изуродованную щёку. Леди Рюгель покусывала губы, у советника меж бровей залегла глубокая складка. Госпожа Ситаби хмурилась и теребила в руках платочек. А мы с мужем смотрели друг на друга, и было стойкое ощущение, что думаем мы об одном.

– Макс, зачем ты рассказал это сейчас? – спросила я, не отводя глаз от любимого лица.

– Чтобы ты позволила помочь тебе. Мне страшно, что с тобой может что-нибудь случиться.

Я перевела взгляд на парня:

– Почему со мной должно что-то случиться?

– Я видел сон, у меня иногда бывают вещие сны. Отец говорил, что это от матери, она была из семьи магов.

– И что же ты видел? – Цемиас напрягся всем телом.

– Серая волчица в капкане, а вокруг никого нет, – ответил Макс. – Это было очень давно, около года назад. Тогда я ничего не понял, потом увидел тебя в образе той самой волчицы…

– И что это значит? – Теллан подался вперёд.

– Скорее всего, Мари грозит опасность, и никто не сможет это предотвратить.

В кабинете снова повисла тишина.

– Как ты можешь помочь мне?

– Ты ведь не можешь взять меня с собой? – дорохи смотрел вопросительно, я отрицательно покачала головой. – Понимаю, мы с Тимом – ваше уязвимое место, – вздохнул мальчик, – тогда сегодня ночью я буду делать оберег для тебя.

Макс поднялся, поклонился всем присутствующим и вышел. Ситаби последовала за ним. В кабинете ещё какое-то время все хранили молчание.

– Мы не можем рисковать Мари, – неожиданно произнёс Назук, – Цемиас прав.

– Капкан, – я в задумчивости кусала губу, – Теллан, расскажи, какой был план изначально? – повернулась к советнику.

– В идеале ты оказываешься в родовом поместье Леона, наблюдаешь за ним, за его тёткой, делаешь выводы. Потом появляется Цемиас, и вы вместе покидаете поместье. На это должно было уйти два-три дня.

– Так мало? Вы хотели, чтобы я его как-то спровоцировала на определённые действия? Возможно, дала понять, что к примеру, меня не устраивает король и готовность помочь его… хм… заменить?

– Нет, только наблюдать и делать выводы, – советник усмехнулся. – Мы даже не рассматривали такие радикальные действия. Вам, Мари, не откажешь в фантазии, даже неожиданно как-то.

– Я не позволю ей так рисковать, – глухо произнёс Цемиас.

– И не придётся. Думаю, достаточно будет показаться на глаза Леону во дворце. Через десять дней назначен бал. Завтра утром Мари отправится в столицу в сопровождении твоего отряда, Цемиас. Официальная версия – они тебя искали, но не нашли, а вот Мари, которая тебя тоже искала, нашли и вернулись вместе с ней. Остановились в моём имении, потому что в столицу она не хотела, памятуя о неприятном инциденте с лордом Леоном. Здесь я объяснил, что с ней хочет увидеться король для приватного разговора. Думаю, лорду Леону это и так известно. Отказать королю не представляется возможным, и Мари возвращается в столичный особняк.

Цемиас кивнул, соглашаясь, и снова с беспокойством посмотрел на меня:

– Но мне всё равно тревожно.

– Наверное, это из-за сна Макса, – погладила я руку мужа, улыбнулась, – всё будет хорошо, хоть на балу побываю, только жаль, что без тебя.

Вечером того же дня, когда мы с моим оборотнем, наконец, сумели оторваться друг от друга, он признался, поглаживая моё бедро:

– Знаешь, как ты сегодня соблазнительно выглядела, держа на руках одного мальчишку и прижимая к себе другого? Я прямо увидел картинку: они уже юноши, ты. возишься с малышкой, очень похожей на тебя, а я держу на руках мальчика лет трёх, похожего на меня.

– Может, у тебя тоже видения, как у Макса? – тихонько рассмеялась я и теснее прижалась к своему мужчине. – Я так рада, что ты принял этих детей.