Спрашивать, что она имела в виду, я не решился. В любом случае, эти цветы в некоторых случаях могли спасти даже от смертельных заболеваний. А в копилку странностей девушки прибавилась еще одна.

— Ну что, домой? Будем сегодня снова учиться готовить? — и скорчила умильную рожицу, заставив фыркнуть.

Чудо, как есть чудо… Мое чудо…

Дэниел

 Дни шли за днями, а я с каждой минутой все больше влюблялся в Аврору, хотя казалось, что больше уже некуда. Но в такую, как она, невозможно не влюбиться. Ворвавшись в мою жизнь ярким жизнерадостным вихрем, накрепко поселилась в сердце. И, боюсь, если решит когда-нибудь покинуть меня, заберет его с собой. О своем прошлом так больше ни разу и не заговорила. То ли оно все так же спрятано за семью замками и по-прежнему ей недоступно, то ли настоящее ее устраивало больше. И глубоко в душе я эгоистично был рад этому. Наши совместные походы в лес за травами превращались во что-то невероятное, волшебное. Девушка все так же легко порхала между деревьями, восхищаясь любой мелочью, будь то любопытная белка, хватавшая с ладони заботливо приготовленный орешек, или просто опавший лист, раскрашенный осенью в немыслимые цвета. В такие моменты я себя чувствовал так, будто касался сказки.  А позже Аврора, затаив дыхание, с восторгом наблюдала, как я готовил зелья, принимала посильное участие, искренне радуясь малейшему успеху.

Мне все еще не верилось, что это рыжее чудо — не сон, не понимал, чем мог заслужить такое счастье, но наслаждался каждой минутой, проведенной с ней. Без нее даже дышать было больно. Полностью погряз в ней, не в силах безболезненно расстаться даже на несколько часов. В этом удостоверился, когда спустя пару недель все же уехал в город за редкими ингредиентами, бытовыми мелочами, артефактом для нагрева воды в душе и, конечно же, теплой одеждой и обувью для моей лесной красавицы.

Простой поход за покупками превратился в каторгу. Чем больше времени проводил без Авроры, тем несчастнее себя чувствовал. Хотелось прижать ее к себе и никогда не отпускать.

 Селяне тоже постепенно привыкли к ней и по-своему прониклись, хоть девушка ни с кем из них почти не говорила, лишь стеснительно улыбалась и норовила улизнуть во двор. Зато с удовольствием проводила время с детьми. Доходило до того, что ко мне приходили за каким-то простеньким снадобьем от головной боли и приводили с собой пять-шесть ребятишек. Купив нужное, уходили, а детей «забывали». Разумеется, на несколько часов, затем возвращались и с извинениями забирали, оставляя взамен свежие продукты. Аврора искренне наслаждалась обществом, как она выражалась — «маленьких людей», поэтому вскоре такое проворачивали, уже не скрываясь — каждый мог в случае нужды привести свое чадо и оставить девушке на попечение. Несколько раз предлагали за это деньги, но Аврора воспротивилась, и я ее поддержал. Свежие продукты всегда к месту, как и хорошее отношение, а деньги селяне дают за наши снадобья.

Так за повседневными заботами в наши края пришла зима, которой я боялся больше всего. Но, несмотря на бушевавшие ветра и опустившиеся на землю заморозки, у нас в доме по-прежнему было тепло и уютно. Небольшого очага с тихо потрескивавшими в нем поленьями вполне хватало, чтобы не мерзнуть. Может, грела любовь, а может, мне все же удалось утеплить дом… Была еще одна возможная причина, носившая рыжую шевелюру, но это уже чересчур — подозревать Аврору во всех странностях, происходивших вокруг. Наверное… Все равно, мое чудо — никому не отдам!

Аврора

Проснувшись поутру, сладко потянулась под одеялом, прижимаясь к Дэниелу. Он что-то сонно пробормотал и лишь подгреб меня ближе к себе, стиснув, словно мягкую игрушку.

Выпутавшись из его объятий, села и натянула смешной длинный ярко-желтый свитер на голые коленки. Вернее, не свитер, а, как сказал Дэн — «пижаму». К нему еще штаны полагались такие же мягкие и яркие, но уговорить меня на них ему не удалось. Полюбовалась спящим мужчиной, едва касаясь, ласково погладила его по щеке подушечками пальцев. Склонившись, легко поцеловала, отчего Дэн во сне заулыбался. Он часто повторяет, что я — подарок ему от леса за какие-то особые заслуги. Но ни разу не подумал, что это меня им наградили, позволив рядом с ним чувствовать.

 Дэниел по-прежнему не знал, кто я, но даже не пытался настоять на ответах, довольствуясь тем, что имел. Вся моя память в свободном доступе, стоило лишь потянуться к ней, но каждый раз, когда собиралась это сделать, что-то останавливало. Так хотелось еще немного побыть его рыжим чудом, его Рори… И тем страшнее представлять, что все может измениться, как только правда раскроется.

Никто из моих прежних избранников не заблуждался на мой счет, зная обо мне все от и до. Ни с кем их них еще не чувствовала себя настолько живой, настолько… счастливой. Еще в первые дни после нашей встречи я спросила у Дэниела, зачем люди врут? Ведь это плохо. Он привел множество примеров, но один накрепко засел мне в голову, как самый абсурдный: люди лгут, чтобы оставаться счастливыми как можно дальше. По той же причине многие хотят быть обманутыми. Кажется, сейчас я понимала, что он имел в виду. Значит ли это, что я становлюсь человечнее? И подходит ли подобная характеристика для такой, как я?

Неприкрытое восхищение в глазах Дэна, когда он смотрел на меня, помимо привычного удовлетворения и радости от правильно закрепившейся связи почему-то еще заставляло сердце колотиться быстрее. А еще будто ком вставал в горле от прилива щемящей нежности, и отзывалось тепло внизу живота. Не помню, чтобы такое бывало со мной раньше. Не могу сказать, хорошо это или плохо, но мне нравилось и хотелось, чтобы это ощущение продлилось дольше…

Порывисто вздохнув, вскочила с кровати, собираясь одеться и отправиться в кухню — попробовать приготовить завтрак без помощи Дэниела. Под его присмотром у меня уже получалось, но хотелось сделать все самой, а потом увидеть, как на его губах появляется удивленная улыбка… И замерла, услышав смутно знакомый непривычный звук от окна, будто кто-то бросал в стекло горсть мелкого песка.

Обернувшись, не сумела удержать вопль, полный ликования, и разбудила им Дэна. Но у него и не было уже шансов дальше спать, в следующий миг я метнулась к нему, одним прыжком вскочив на кровать, угрожающе скрипнувшую и даже слегка затрещавшую от моего маневра. Все мысли вынесло из головы шквальным порывом безудержного восторга и предвкушения.

— Дэн! Дэн! Дэн-Дэн-Дэн! — принялась неистово трясти его за руку.

— А? Что случилось? — мой избранник сел и сонно потер лицо руками, пытаясь окончательно проснуться.

— Снег! Посмотри только! Там сне-ег! Пойдем же скорее! — закричала, не в силах сдержать эмоции, чувствуя, как меня переполняет щекотными пузырьками радости.

Не дожидаясь, пока Дэн встанет, поспешно принялась натягивать на себя штаны и безразмерную теплую кофту, без которой Дэниел не разрешал выходить на улицу. Прямо поверх пижамы, путаясь в рукавах и завязках. За последние пару месяцев уже привыкла, что нужно постоянно напяливать на себя уйму одежды. Впрочем, с наступлением холодов мерзнущее тело быстро согласилось с доводами Дэна.

— Постой. Ну да, снег, и что с того? — мужчина сцедил в кулак зевок, всматриваясь в метель, бушующую за окном, горстями бросавшую в окно снежинки.

— Я соскучилась по нему! Догоняй! — выпалила я, наконец-то справившись со всеми завязками, и выбежала из комнаты.

Промчалась мимо уютно потрескивавшего поленьями очага, даже не задержавшись, чтобы полюбоваться пляшущими язычками пламени. Сдернула с вешалки теплую старую куртку Дэниела, сунула ноги в валенки на несколько размеров больше моего и решительно отворила дверь.

Тут же мне в лицо щедро сыпануло горстью снега, а морозная свежесть пробрала до самых костей. Но все это меркло перед главным: снег! Я вижу сне-ег! В прошлое мое пробуждение так и не успела его увидеть.