Но настолько ли были неразрешимы кризисные и застойные проблемы, которые привели к замедлению роста экономики СССР в 1980-е годы? Обратимся к мнению западных специалистов, которое так ценится нашими либералами.
Пытаясь понять, существовали ли объективные предпосылки столь быстрого, удивившего мир распада СССР, американский профессор из Уэслианского университета (Wesleyan University) Питер Рутланд пришёл к выводу, что положение в советской экономике было действительно довольно неприятным, однако подчёркивал, что «хронические болезни, в конце концов, не обязательно смертельны». А известный шведский экономист, специалист в области российской политики и экономики Андерс Ослунд (Институт международной экономики им. Петерсона) считал, что с 1985 по 1987 год ситуация «вовсе не была драматической».
Крупный экономист и социолог, глава Центра российских исследований при Американском институте предпринимательства (American Enterprise Institute) Леон Арон убеждён, что веских причин для скорой гибели Советского Союза не было. В 1985 году, отмечает он, СССР располагал достаточными природными и человеческими ресурсами, чтобы выйти из кризиса. И ни один из ключевых экономических показателей до 1985 года не указывал на приближение катастрофы. С 1981 по 1985 год рост ВВП страны хотя и несколько замедлился по сравнению с 1960-ми и 1970-ми годами, но всё же составлял в среднем 1,9 процента в год. Вряд ли можно назвать такое положение, сохранявшееся вплоть до 1989 года, катастрофическим. Доходы страны в 1985 году возросли более чем на 2 процента, а зарплаты продолжали расти в следующие пять лет, вплоть до 1990 года, в среднем на 7 процентов.
Никакого коллапса в экономике СССР не было.
Подобные оценки вполне соответствуют результатам всестороннего анализа состояния советской экономики и перспектив её развития, проведённого в 1982 году Центральным разведывательным управлением по запросу Конгресса США в связи с избранием Ю. В. Андропова Генеральным секретарём ЦК КПСС. В представленном Конгрессу докладе сенатор Уильям Проксмайер подчеркнул следующее:
«В СССР наблюдается неуклонное снижение темпов экономического роста, однако в обозримом будущем этот рост будет оставаться положительным.
Экономика функционирует плохо, однако это не означает, что советская экономика утрачивает жизнеспособность или динамизм (курсив мой. — А. Ж.)…
Обычно западные специалисты, занимающиеся советской экономикой, уделяют главное внимание её проблемам. Однако опасность такого одностороннего подхода заключается в том, что, игнорируя положительные факторы, мы получаем неполную картину и на основе её делаем неверные заключения…
Необходимо давать себе отчёт в том, что Советский Союз, хотя он ослаблен в результате неэффективного функционирования сельскохозяйственного сектора и обременён большими расходами на оборону, в экономическом отношении занимает второе место в мире по уровню валового национального продукта, имеет многочисленные и хорошо подготовленные производительные силы, высоко развит в промышленном отношении…
Следует серьёзно смотреть на вещи и подумать о том, что может произойти, если тенденции развития советской экономики из отрицательных станут положительными»[137].
В развёрнутом тексте доклада, подготовкой которого руководил председатель Национального совета разведслужб ЦРУ Генри Роуэн, также отмечалось:
«Мы не считаем, что экономический крах — резкое и длительное падение ВНП — возможен даже в отдалённом будущем.
Наши прогнозы указывают на то, что:
рост ВНП будет идти медленно, но останется положительным… Мы полагаем, что в обозримом будущем ежегодный рост составит в среднем от одного до двух процентов…;
с середины 60-х годов СССР увеличил свой арсенал межконтинентальных средств доставки ядерного оружия почти в 6 раз, уничтожив, таким образом, количественное превосходство США в этой области и обеспечив себе возможность нанесения ответного удара…;
за период с 1950 по 1981 год ВНП СССР, по данным ЦРУ, вырастал в среднем на 4,6 процента в год, тогда как рост ВНП США за тот же период составил в среднем 3,4 процента в год… Сами масштабы экономической деятельности, отражающие её значительный рост со времён Второй мировой войны, являются одной из самых сильных сторон экономики СССР;
валовый национальный продукт Советского Союза за 1982 год составит около 1,6 триллиона долларов, т. е. примерно 55 процентов ВНП США…;
рост экономики может оказаться медленным… если значительно усугубятся цинизм и безразличие населения (! — А. Ж.) или возникнут серьёзные массовые беспорядки»[138].
Обратим внимание на такую деталь: в докладе нигде не упоминается о том, что сдерживающим началом для советской экономики или причиной её кризиса может явиться социалистическая система хозяйствования, о чём начали трубить наши либералы с конца 1980-х годов. Даже у американцев, руководствовавшихся сугубо прагматическим подходом к оценке состояния СССР, не было оснований сомневаться в прочности экономического потенциала социализма. Вполне очевидно, что сложившаяся система социально-экономических отношений в стране не могла рассыпаться сама по себе — для этого надо было сильно постараться.
Такого же мнения был и Крючков. В частности, ссылаясь на данные ООН, он, например, отмечает в своих воспоминаниях, что в 1985–1990 годах наш, по мнению ЦРУ, неэффективный сельскохозяйственный сектор давал столько продукции, что мог бы по научно обоснованным нормам обеспечить продовольствием значительно больше населения, чем тогда проживало в СССР. Показательной была и ситуация, сложившаяся в 1990 году: собранный тогда урожай зерна составил 245 миллионов тонн. А дополнительно к этому было закуплено ещё и 44 миллиона тонн за рубежом. Это позволило СССР сравняться с Соединёнными Штатами по количеству зерна на душу населения — 850 килограммов.
Как раз в это же время Советский Союз посетил министр сельского хозяйства США с большой группой специалистов и советников. Они, в частности, ознакомились с состоянием сельскохозяйственного производства в Краснодарском крае. При критической оценке технического обеспечения села, гости остались в восторге от людей, которые трудились на земле. Американцы пришли к выводу: именно люди, коллективный характер организации труда — наше главное преимущество. А как заметил видный американский бизнесмен Джон Кристал, разгоняя колхозы, Россия пошла вспять.
Увы, в конце 1980-х годов у нас в моду вошли «асфальтовые агрономы» вроде Ю. Д. Черниченко, утверждавшие на всех перекрёстках, что нас спасут только фермеры, и игнорируя тот факт, что в любимых ими западных странах крупное товарное производство сельхозпродукции являлось (и остаётся) основой сельскохозяйственного сектора экономики.
Развернулся настоящий погром села. Если в 1990 году число убыточных хозяйств не превышало трёх процентов, то в 1997-м оно достигло 82 процентов.
Выступая 26 ноября 2015 года на телеканале «Россия-24» по проблемам импортозамещения в сельскохозяйственном производстве, министр сельского хозяйства РФ А. Н. Ткачёв много говорил о достижениях в производстве зерна и отмечал, что сейчас значительная его часть, не в пример тому, что было в Советском Союзе, идёт на экспорт.
Мы не будем вдаваться в структуру зернового рынка и в факторы, от которых она зависит[139], а остановимся лишь на ключевом показателе — производстве зерна на душу населения, который в 1990 году, как нам уже известно, составлял 0,85 тонны и практически вдвое (как и на протяжении двух предшествующих десятилетий) превышал среднемировой показатель. Сравним: в России спустя почти четверть века (в 2013 году) производство зерна на душу населения составило около 0,65 тонны, и по этому показателю она пропустила вперёд не только высокоразвитые страны, но и Казахстан, Румынию, Белоруссию. Отставание этой отрасли сельского хозяйства в наши дни становится особенно ощутимым, если объёмы её продукции сопоставить с производством зерна в СССР в 1970-е годы — в период наивысшего расцвета советской экономики[140]. Да и не может быть иначе, поскольку в современной России около 40 миллионов гектаров некогда пахотных земель не обрабатывается и поросло бурьяном, а большая их часть находится в руках собственников, не озабоченных проблемами развития сельскохозяйственного производства.
