От Гомера нам известны представления о судьбе древних греков – они придавали очень большое значение разграничению ответственности. В те времена люди верили, что деяния людей и богов тесным образом взаимосвязаны. Ни одно решение или поступок не приписывался исключительно человеку, поскольку людей всегда окружали боги, которых считали первопричиной всех значимых событий.

Человеку полагалось не забывать, что своим успехом он обязан исключительно помощи богов, так же как в случае неудачи отвечать за последствия должны были те, из-за кого это произошло. Тем не менее вмешательство богов предполагало разделение ответственности. Талант и удача, отвага и мудрость так же, как и трусость, несостоятельность и невезение, – все это зависело от богов. Даже хорошая идея считалась не просто плодом человеческой мысли, а даром богов. Однако человек обладал свободой в том плане, что от него зависело, воспользоваться ли хорошей идеей или шансом, последовать ли совету богов, но при этом он брал на себя ответственность за свой выбор.

В психологическом плане это означает, что для греков Самость была источником и разрушения, и величия. Только способность разграничивать трансперсональное влияние и индивидуальную ответственность позволяла им избегать безосновательного самоуничижения либо высокомерия. Быть мудрым означало жить в согласии с собственной Самостью и уметь отличать то, что неподвластно человеку, от подконтрольного и осуществимого. Однако разграничение этих сфер считалось делом нелегким, так как границы между человеческой и божественной зонами ответственности были достаточно подвижными. Такого рода зыбкость требует уважительного отношения к Самости и Эго.

Что же тогда подвластно человеку и как ему подготовиться к тому, что его ждет? В новелле Иеремии Готхельфа «Черный паук», опубликованной в 1842 году, рассказывается о том, как люди представляли себе это в эпоху позднего Средневековья. В основе сюжета – многовековая история, связанная с черным деревянным оконным косяком. Во время обряда крестин пожилой глава семейства рассказывает гостям о начале этой истории. Шестьсот лет тому назад деревня принадлежала рыцарю, который нещадно эксплуатировал крестьян и заставлял их делать самую тяжелую работу. Однажды он потребовал, чтобы они пересадили 100 огромных буков. Крестьяне знали, что если они примутся за эту работу, их собственные поля придут в запустение и их семьям будет грозить голод. Ситуация казалась безвыходной, но тут появился дьявол в обличье странствующего охотника и предложил крестьянам помощь. В качестве вознаграждения он потребовал отдать ему некрещеного младенца. Возмущенные крестьяне отвергли его предложение и обратились за помощью к Богу, но тщетно – Бог не явил им себя и не вступился за них, и крестьяне не справились с задачей.

Когда дьявол повторяет свое предложение, вступить в переговоры с ним отваживается только Кристина, недавно приехавшая в деревню. Она говорит ему, что ни один христианин не отдаст некрещеного младенца, но дьявол настаивает на таком вознаграждении. Тогда Кристина соглашается, и в ознаменование сделки дьявол целует ее в щеку, от чего она на мгновение застывает. Крестьяне в отчаянии, они пытаются подсчитать: «Что значит единственный некрещеный младенец в сравнении со страданиями целой деревни? Да к тому же и Кристина уверена, что сможет перехитрить дьявола». В итоге они соглашаются на сделку, и как только дьявол выполняет требование рыцаря, в деревню возвращается радость. Однако когда в деревне рождается очередной младенец, священник отказывается отдать эту душу дьяволу и крестит его. Крестьяне ликуют в уверенности, что им удалось обмануть дьявола. Но когда наступает время разродиться следующей женщине, щека у Кристины начинает нестерпимо болеть: в том месте, где ее поцеловал дьявол, возникает черное пятно, которое постепенно превращается в черного паука. Когда священник крестит и второго младенца, из пятна на щеке Кристины вылупляется множество крошечных паучков. Все отворачиваются от Кристины из-за того, что ее лицо становится безобразным.

С этого момента людей и скот начинает косить чума, и крестьяне понимают, что это дьявол напоминает им таким образом о невыполненных обязательствах. Кристина в конце концов убеждает жителей деревни не крестить следующего ребенка и отдать его дьяволу, чтобы не было еще большей беды. Однако священник не поддается на уговоры и крестит следующего младенца, после чего дьявол исчезает из деревни, а Кристина превращается в паука. Поскольку она дотрагивалась до священника и до младенца, они оба обречены на смерть. Крестьяне начинают ссориться между собой, обвиняя друг друга в том, что произошло, и выгораживая себя; каждый утверждает, что он знал, что так будет, и предупреждал. Все согласны с тем, что виновные должны быть наказаны, но никто не хочет оказаться виноватым и понести наказание. Отныне паук становится всеобщей угрозой, одно только прикосновение к нему грозит смертью. Любая попытка убежать от него либо уничтожить его обречена на провал. Наконец, женщина, ребенок которой был крещен и таким образом спасен благодаря отважным действиям священника, находит выход: она хватает паука, засовывает его в отверстие в одном из деревянных оконных косяков и затыкает отверстие освященным колышком. Поскольку она прикасалась к пауку, она также обречена на смерть. Однако ее поступок приводит к тому, что Черная Смерть, то есть чума, отступает. В деревне воцаряется мир и спокойствие.

После того как старик окончил свой рассказ, гости стали с оглядкой возвращаться к столу: они опасались сидеть рядом с окном с черными деревянными откосами. Только старику хватило храбрости сесть рядом с окном: он был уверен, что паук не выберется из ловушки до тех пор, покуда люди помнят о Боге. Поскольку все мысли гостей были заняты историей о пауке, старик решил рассказать историю до конца:

В течение последующих столетий люди жили в страхе Божьем, их деревня процветала, а сами они разбогатели. Но, как говорится, «в людях, на которых щедрее всех сыпется благодать Божья, бывает, заводится червь». Со временем жители опять стали забывать Бога. Так же, как когда-то рыцари мучили крестьян, так теперь они сами обращались со своими слугами и батраками. В течение двухсот лет паук оставался в дверном косяке, пока в доме не появилась еще одна женщина из чужих краев. Вместе с женой своего сына Кристена они мучили прислугу и скот. И еще они решили построить новый дом, а старый оставить прислуге. Кристен был уверен, что со старым домом связано семейное благополучие, но ему не удалось переубедить двух женщин.

Старый дом был отдан слугам, и вот в Рождественский сочельник один из них вытаскивает затычку из косяка. Все замерли, когда из отверстия вылез черный паук. Крестьяне вновь начинают умирать от чумы, а те, кто уцелел, обвиняют в своих бедах Кристена. Все вдруг опять стали благочестивыми, убеждая себя в том, что они всегда были такими, и один только Кристен якобы является безбожником. А тот опять переселяется в старый дом, находит и освящает колышек, как и его предки, и собирается заточить паука в ту же самую тюрьму. При этом он понимает, что этот поступок будет стоить ему жизни. И действительно, после его смерти в деревню возвращаются благополучие, мир и процветание.

Спустя 200 лет старый дом вновь становится непригодным для жилья, однако его хозяева долгое время не решаются строить новый. Но однажды один мудрый человек говорит им: «Вы можете смело строить дом, только при этом две вещи должны остаться неприкосновенными: старый оконный косяк с замурованным пауком и вера предков в то, что паук должен навеки оставаться в своей деревянной тюрьме – и тогда ваш новый дом будет благословен (Gotthelf, 2002, S. 115). Этому совету последовал и сам старик, когда настал его черед строить новый дом вместо старого. Он перенес старый косяк в новый дом, чтобы не забывать ни о нем, ни о связанных с ним событиях. Этими словами старик завершает свой рассказ, и к гостям возвращается радостное настроение, и они продолжают праздновать крестины. А один из родственников старика заметил вслух: «Жаль только, что никогда не знаешь, чему верить в таких историях, а чему – нет» (Gotthelf, 2002, S. 116).