Передвигающаяся на огромной скорости, внушительных размеров конструкция из двух человек, вселяла страх быть случайно сметенными всем, ненароком оказавшимся на их пути. Толпа по краям помоста плотно вжалась друг в друга, не желая закончить праздничный вечер в палате знахаря. Я последовала общему примеру и отступила на шаг назад, мысленно удивляясь внезапной любви к танцам своей подруги – лиходейки. Но тут случилось нежданное. Упоенно вальсирующая парочка, развив на четвертом кругу рекордную скорость, проносилась неподалеку от меня. Анника обворожительно улыбнулась своему кавалеру и… подставила ему подножку! Громила кубарем покатился с площадки, увлекая девушку за собой и цепляя, торчащими во все стороны конечностями, оказавшихся рядом, зрителей. Затевая сие немыслимое злодеяние, напарница, вероятно, морально подготовилась к, предстоящей телепортации с танцпола на сбитую с ног гору тел ни в чем не повинных людей. Правильно сгруппировавшись, она удачно приземлилась, чего нельзя было сказать о ее увесистом спутнике, который, разукрасив фингалами пару-тройку физиономий и подмяв под себя еще человек шесть, в числе коих находилась и я, валялся без чувств, напоследок фееричного полета, оглушив себя ударом головой о деревянную лавку. Анника безжалостно в одиночку стащила с нас трехсоткиллограмовую, как мне показалось, тушу, и упав на колени, страдальчески завопила:

– Лолочка!!! Моя ж ты дорогая, любимая Лолочка! Родная моя! Госпааадяяя! На кого ж ты меня покинууула?! – Девушка прикрыла глаза руками, изображая фонтан слез. Скорбь по Лолочке была на лицо. Выжившие после детино-пада, окружили кучу-малу, поднимая поваленных с земли. Кто-то послал за лекарем. Двое мужчин поставили меня на ноги. Я потерла обеими руками больно ушибленную поясницу и поняла, что не могу ее выпрямить.

– Лолочка, ты жива? – Анника наигранно обхватила мои бедра в объятия, не вставая с колен.

– Да, вроде…– Честно – я не была уверена, чувствуя себя так, буд-то попала под табун лошадей.

– Надо показаться врачевателю! – Нарочито громко заявила девушка. – Сейчас не проверишься, а там кость сломана, воспаление образуется и инфекцию в кровь пустит. Мышцы начнут разлагаться, волосы выпадать, кому ты такая нужна будешь! – Я слушала ее, в красках представляя вышеописанную картину моей прискорбной участи. На лицах, окружающих, читалось то же самое выражение. Они, на всякий случай, уже начали отходить подальше, дабы предотвратить попадание на них трупного яда, который вот-вот по заверениям подруги, должен был просочиться через мою начинающую загнивать, плоть.

– А вы чего стоите? Лучше бы помогли ей дойти до знахаря! Она вон, смотрите, разогнуться не может- все одно, что бабка старая! – Анника впихнула меня в холеные нежные руки блондина и брюнета, которых я должна была устранить по плану. Ошеломленные, но не посмевшие отказать в помощи, хиреющей прямо на глазах, юной деве, они взяли меня под локти и маленькими шагами повели с площади. Напарница же осталась театрально рыдать на шее своей будущей жертвы и ее сконфуженных необычной ситуацией, подруг, причитая о скорой неминуемой смерти зашибленной кривоногим злодеем, Лолочки.

Я, постанывая от боли, которая была очень даже реальна, ковыляла по главной улице. Мои проводники шли молча и поочередно раздраженно вздыхали, жаждя, как можно скорее избавиться от навязанного груза.

Светило медицины, призванный на подмогу, как только первая капля крови из разбитого носа упала на помост, резво шагал нам навстречу, допустить которую было нельзя. Второго шанса избавиться от молодых людей, могло не предоставиться. У обочины слева, приветственно помахал на ветру, потрепанной веткой-рукой, знакомый куст жасмина. Знахарь приближался.

– А давайте поиграем в прятки! – Я кривым подскоком улетучилась из участливых, к чужому горю рук, переместив свое и без того скрюченное тело, в ненавистный лозняк. Парни, в недоумении переглянулись, вероятно подумав, что удар сильнее пришелся на голову, чем на поясницу. Оставалось лишь подыграть их мысли, выгадывая время. Да и точного представления о том, как удерживать этих двоих рядом с собой до заката, у меня все равно не было. Оставалось импровизировать.

– Ку-ку… – Сморозила я из кустов первое, что пришло на ум. Врачеватель с традиционной, для его занятия, торбой в руках, с вышитым красным крестиком, подошел критически близко. Надо было отвлечь внимание моих спутников от его персоны.

– Вы Лола, верно? – Обратился ко мне блондин. – Идемте, Лола, Вам что-то совсем плохо становится.

– Я перстень потеряла. – Соврала я. –Только что. Пока не найду – никуда не пойду.

Брюнет закатил глаза к небу и скрестил руки на груди, явно сожалея о том, что ввязался в сомнительное мероприятие по спасению сумасшедшей девки.

– Да ладно. – Прошептал ему друг. – Быстрее поможем отыскать кольцо- быстрее отведем к знахарю. А там пусть сами разбираются, что с ней дальше делать. – Он подошел к кусту жасмина и присев на корточки, принялся раздвигать ветки у земли, в поисках несуществующего украшения.

Лекарь как раз проходил мимо.

– Присоединиться не хочешь? – Недовольно отмахивая с глаз белокурые кудри, и проверив уже не только кусты, но и близлежащие камни, усердный помочник занервничал.

– Неа, вдруг еще клюнет. – Съязвил на счет моего кукования, невозмутимо ожидающий брюнет.

Шаги отдалялись, опасность миновала, можно было выбираться наружу.

– Ладно, к черту перстень! – Подведя конец поискам, я с треском, обламывая уже травмированные несколько часов назад ветки, явилась взору своих психически устойчивых провожатых.

– Вы уверены, что не хотите найти его? – С детства обученный, правилам хорошего тона, уточнил участник поисков, слегка удивленный резким перепадом настроения неадекватной подопечной.

– Даа… Он все равно был деревянный. – Я решила доиграть роль пришибленной на голову, до конца.

Парни снова переглянулись и осторожно взяли меня под руки, на этот раз, опасаясь не за мое, а за собственное здоровье.

Солнце медленно начало клониться вниз, но все еще сильно припекало, когда измученная троица, устало рухнула на уличную лавку в тени старенькой яблони. Единственная девушка в маленькой компании, судя по внешнему виду, чувствовала себя очень плохо. Ее спина была сгорблена, руки и ноги расцарапаны, а из приоткрытого рта донесся едва слышный шепот:

– Воды…

– Где мы тебе воду добудем? Вокруг ни души! Посмотри, весь город стекся на центральную площадь! – Наконец перестал сдерживаться подсобник, забастовавший еще на стадии поисков утраченного кольца.

– Там сейчас вино наливают… –Мечтательно произнес второй. – Начинается самая интересная часть торжества… Жаль, что все пропустим…

– Это ты виноват! – Распалившись, перевел стрелки на приятеля, первый. – Я же говорил, что палаты знахарей находятся в двух противоположных концах Княжеска! А ты все – “В центре, в центре”– Истоптали уже весь центр! Где теперь силы брать прикажешь, чтобы эту хромоногую дальше таскать?

– Эй, я вообще-то тут! – Возмутилась я неприкрытому хамству. Парни отвернулись в разные стороны. В воздухе запахло жаренным. Не хватало еще, чтобы они оскорблено ушли, оставив меня со сведенной поясницей и угрызениями совести по поводу заваленного дела. Требовалось срочно брать ситуацию в свои руки. Я покрутила головой, изучая местность. У сруба напротив, стоял деревянный колодец. Калитка во двор была приоткрыта. Рассудив, что в сложившейся обстановке ждать помощи от моих горе- провожатых с уязвленным самолюбием, не придется, я, не разгибая спины, перешла улицу и подтолкнула рукой досчатую дверцу, намереваясь проникнуть к заветному источнику. К моему негодованию, на крыльце, за столбом, подпирающим козырек веранды, сидела неприятного вида старуха. Задремав в кресле, пригретая солнцем, она тихонько посапывала. Странного общения с незнакомцами мне на сегодня хватило с лихвой, а потому, я решила не будить хозяйку, а организовать питье самолично. В конце концов – пора же было начинать становиться разбойницей! Мягкая молодая трава слева от протоптанной дорожки, отлично заглушала звук шагов. Подойдя ближе к колодцу, я обнаружила, что моя согнутая поза идеально подходит для обращения с его ручкой. Куст впереди зашевелился, и с него, с трепыханием сорвалась стая синиц. Я задержала дыхание и, стараясь не бряцать цепью водонаборного устройства, аккуратно опустила ведро вниз. Легонько ударившись о воду, оно начало медленно тонуть, наполняясь до самых краев. Я налегла всем весом на рукоять и сделала первый тяжелый рывок. С каждым движением, подъем требовал все больших усилий. Спина напомнила о себе, давая понять, что если сумасшедшая деятельность не прекратиться сейчас же, то она останется скрюченной до конца моих дней. Вода, проливаемая при каждом новом толчке, шумно падала, ударяясь о волнующееся дно. Я неотрывно смотрела на спящую старуху, методично продолжая, наматывать на барабан ржавую скрипучую цепь. Внезапно мою ногу пронзила острая нестерпимая боль. Что-то впилось мне в голень. Впилось и сжало ее стальной хваткой. Я ошалело перебросила взгляд вниз – на ноге повис огромный лохматый пес. Кровожадное животное стискивало пасть все сильнее. В шоке от увиденного, я выпустила ручку, она с силой ударила по моим ладоням, раскручиваясь в обратную сторону на огромной скорости, и отправляя, уже меньше всего интересующее меня в этой жизни, ведро с водой, обратно в недра колодца. Не осознавая, что приносит больше боли- отбитые и начавшие гудеть, пальцы, или отгрызаемая конечность, я громко закричала, разбудив бабку и привлекая внимание своих обиженных друг на друга, и на меня – особенно, спутников. Повскакивав со своих мест, все трое бросились мне на помощь.