– Мне, похоже, тут каюк, а ты сбежать сможешь, – прошептала, надеясь, что собачка размером с маленькую лошадку не отгрызёт сейчас эти самые руки.
К моему удивлению, пёс перестал рычать и позволил нащупать замок ошейника. Цепь глухо звякнула о землю, а я опустила руки. Надо же, как простое действие может утомить, если ко всему прочему у тебя жутко болит голова. Закрыла глаза, ожидая своей участи. Что будет дальше? Если меня прямо сейчас не начнут жрать, скоро придут эти мародёры, разберутся, что я вовсе не парень… не хотелось даже думать, что они со мной сделают, я ведь не то чтобы сопротивляться, даже шевелиться не могу. В лицо ткнулся холодный нос. Я открыла глаза.
– Беги, я подняться не смогу, – подняла руку и погладила по грязной шерсти.
Спустя несколько минут уснула, и снилась мне родная общага, девчонки, со смехом обсуждающие прикольные репортажи про вампиров, и тот самый вампир с красными глазами давал интервью. Мне в лицо ткнулось что-то мокрое и холодное, прервав увлекательное повествование о качестве крови алкоголиков. Я распахнула глаза – надо мной нависла коричневая морда собаки. Что-то изменилось: не было не струганых досок сарая, в который меня приволокли, не было вони, не было слышно разговоров и бряцанья оружия. А была кругом свежая зелень и пение птиц, аромат трав и мокрая коричневая шерсть, с которой сейчас мне на лицо капала вода. А ещё больше не было жуткой головной боли. С минуту я старалась найти объяснение, что могло произойти. Обвела глазами пространство вокруг себя – никаких неприятных ощущений, села, взглянула на собаку. Пёс сидел рядом и внимательно смотрел на меня. Я находилась на поляне в тени раскидистого дерева, а посередине располагалось небольшое лесное озеро. Кожу моего лица и рук стянула высохшая грязь. Одежда превратилась в панцирь по причине всё той же грязи, в которой я выкупалась основательно. Но теперь это было неважно, у меня больше не болела голова, и я была в безопасности. Возможно, в относительной безопасности, всё-таки рядом было огромное животное, да и я, похоже, была не в своём мире. Вопросы, как я попала в эту самую безопасность и что делать дальше, я оставила на потом, сейчас надо отмыться. Расстегнуть куртку, чтобы снять её, я не смогла. Молния, основательно забитая высохшей грязью, не пожелала расстёгиваться. И, плюнув, я прямо в одежде плюхнулась в воду. Как же было приятно смыть с лица и волос склизкую дрянь. Снова попробовала расстегнуть замок – получилось. Я избавилась от одежды, да и от белья заодно. Пучком травы потёрла тело, молящее о чистоте. Это, конечно, не мочалка с мылом, но всё лучше, чем совсем ничего. С берега гавкнул пёс – обернулась. У его ног лежал заплечный мешок. Я выбралась из воды и подбежала к собаке.
– Где ты его взял? – потрепала по голове своего добытчика и склонилась над мешком, высыпав содержимое на землю.
Это была поистине удача: кроме мыла, здесь нашлись: кое-какая одежда, нож, кусок хлеба, какая-то железка и камень, о предназначении которых я не имела понятия. Но главное – было мыло, схватив которое я с радостным гиканьем кинулась обратно в воду. С наслаждением отмыла волосы, которые, наконец, перестали вонять и приобрели мой родной соломенный оттенок. Покончив со своим телом, принялась за стирку. Жаль, что нет стиральной машинки. Наконец отстирав и развесив на ближайших кустах свои вещи, я снова подошла к мешку и разбросанным рядом вещам.
– Жаль, что нет спичек, можно было бы у костра погреться, – проговорила, натягивая чьи-то штаны и рубаху.
Одежда была мне велика, но всё-таки чистая и сухая. Я закатала штанины и рукава на рубахе. Схватила хлеб, разломала его пополам и протянула кусок своему напарнику. Пёс отвернулся и, поднявшись, скрылся в кустах. Какой же вкусный был хлеб!.. За пару минут я уничтожила свой кусок и посмотрела на тот, что давала собаке. Нет, надо оставить его, когда ещё придётся покушать. Впрочем, я в лесу, здесь должны быть ягоды, грибы, орехи. Я села, обхватив колени руками, и задумалась. Значит, в этот мир попадали несчастные из моего мира? И где они сейчас? Ни разу не слышала, чтобы кто-нибудь вернулся, значит, они живут здесь или погибли. Я уже успела убедиться, как не гостеприимны аборигены. Сама видела вампира, горы трупов, молоденького солдата, которого убили прямо на моих глазах, и бандитов, что обирают мёртвых. Мне повезло, каким-то непостижимым образом я избежала участи быть убитой или изнасилованной, спасибо этому огромному псу. Кстати, как это я оказалась не в обществе тех типов, а неизвестно где в компании доброй собачки, которая ещё и обеспечила меня едой и одеждой? Конечно, можно предположить, что этот самый мешок она стянула из того сарая, где мы оказались с ней вместе. Мешок пёс ещё мог унести, а вот меня… может, в этом мире такие умные животные? Я поискала глазами своего напарника – нет, наверное, ушёл охотиться, те типы говорили, что не кормили собаку. Но самое удивительное, у меня каким-то образом перестала болеть голова. Даже мой первый курс мединститута позволял определить наличие сотрясения мозга. Головная боль, тошнота, потеря сознания – всё это не проходит так быстро, неделя, а то и больше, и это при условии ухода. Странная на самом деле собачка мне встретилась, я снова посмотрела в те кусты, в которых исчез пёс. Прошлась по поляне, кустов с ягодой было не видно, с орехами тем более. Наткнулась на вещи, что вытрясла из чужого мешка. Что это всё-таки за камень и железяка? Взяла её в руки: широкая пластина с отверстием, похоже, для руки, пальцы удобно легли в отверстие. Может, оружие, что-то вроде кастета? Тогда для чего камень? Если рассуждать логически, мешок был собран для путешествия: чистая одежда, мыло, небольшой нож в ножнах, лезвие недлинное, сантиметров пятнадцать, очень острый. В поход в свой рюкзак я положила бы ещё соль и спички. Постой! Остановила собственные рассуждения. Вот оно! Чиркнула по камню железкой – небольшой сноп искорок подтвердил догадку. И я бросилась собирать по поляне сухие ветки. Через полчаса моих стараний глаза уже радовал небольшой костёрчик…
Кусты затрещали, и на поляну вышел пёс с добычей в зубах. Посмотрел на меня как-то странно, мне даже показалось, виновато, и положил на землю тушку кролика.
– Какой ты умница! Это ты мне принёс?
Я не знала, как правильно разделывать кроликов, но всё-таки это мясо, а в моём желудке больше суток не было ничего, кроме небольшого куска хлеба. Кое-как содрала шкурку с бедного животного, морщась, отрезала голову и лапки, распоров живот, избавила от внутренностей, промыла и, порезав на куски, нанизала на прутья. Опыта приготовления шашлыка тоже не было, так что мясо получилось сверху подгоревшее, а внутри почти сырое. И тем не менее я наконец-то наелась. Собака сидела напротив и внимательно наблюдала за моими потугами на поприще приготовления пищи. Мне было стыдно, что я такая неумёха. Но где, позвольте спросить, было научиться. Отмыв руки и лицо, которые успела извозюкать в мясном соке, я ощупала свою одежду. Бельё и блузка высохли, а джинсы… солнце ещё высоко, досохнут на мне. Тем более, что брючины штанов, в которых я сейчас рассекала, всё время норовили раскататься, впрочем, так же, как и рукава рубахи. Быстро переодевшись, я принялась собирать хворост, чтобы поддерживать огонь ночью. Вспомнила всё, что когда-то слышала о выживании в лесу. Наломала лапника на подстилку. Это было вовсе не так мягко, как представлялось, а ещё он оказался довольно колючим. Постелить на него, кроме своей куртки и тех вещей, что я позаимствовала в мешке, было нечего. Я, конечно, понимала, что это лучше, чем сырая земля, которая к тому же остынет, как только скроется солнце, так что с некоторыми неудобствами пришлось смириться. Подумала, что надо лечь спать пока тепло, день оказался весьма насыщенным. Поэтому, свернувшись клубочком на своей колючей подстилке, очень быстро отключилась. Проснулась оттого, что из-под меня кто-то совершенно наглым образом тянул вещи. Не открывая глаз, я схватила их, не давая вытащить окончательно. Затем вскочила и застыла в изумлении – передо мной, вцепившись в штаны, сидел парень лет шестнадцати, совершенно раздетый. То есть абсолютно раздетый. От неожиданности я выпустила своё имущество и отвернулась. Конечно, ему одежда нужна больше, чем мне.