Они уже все знают, узнали сразу же, как выбрались на швартовочную – Шерхан скинул им короткое донесение Владимира Ильича. Теперь все становиться на свои места.

Не было никакого десантного отряда Тартара, не было обстрела и торпедной атаки, не было вражеских кораблей на горизонте. Был отряд Топ Ган, прибывший на Ладогу-7 в полном составе, и получивший разрешение на посадку в частном секторе, поскольку бойцы Красного Рассвета были в союзниках капитана Климова, чей корабль стоит в доке на ремонте. Именно под его гарантию им дали причалить, ненадолго, только для передачи пленных, вызволенных из концлагерей Тартара.

Пленных привезли, без обмана, больше сорока человек для передачи родным. Но пленных не совсем обычных – в телах большинства из них уже заканчивали прорастать мощные бомбы, те самые, что синхронным взрывом разрушили внешний, частный сектор Ладоги, убив три с половиной тысячи человек разом. Но то у частников, отделенных от сектора Союза махиной складской палубы. Для военной базы нападавшие предложили другое решение, еще более изящное.

Один из доставленных на Ладогу пленных не был гражданским. Офицер флота Союза, попавший в плен несколько месяцев назад, высокопоставленный офицер, которого требовалось немедленно доставить в штаб флота, для чего ему был разрешен доступ на верхнюю палубу. Как именно инженерам Рассвета удалось имплантировать в него ледокол, не убив при этом, еще предстоит выяснить, но задумка удалась на славу. Одним ударом электронный хищник подчинил себе почти весь сектор, убив или искалечив всех, кто в тот момент был подключен к матрице. В том числе и Деда – старший механик как раз помогал инженерам на судоремонтном заводе в решении особо сложной проблемы.

– Шибануло здорово, никогда такой силы хакерской атаки не видел, – Анатолий пересказывает события последнего часа, пытаясь унять периодически идущую из носа кровь. Получается плохо, аптечка не справляется, он тоже пострадал, хотя и в гораздо меньшей степени, чем стармех. – Мы работали в локальной сети, так что нас только рикошетом задело, а Дед был в глубокой матрице, на самой стремнине. Выжил он только благодаря индивидуальному защитному модулю, которым снабдил его Ильич, все остальные, кто был в тот момент в сети – все накрылись, сгорели как сверхновая.

– Мы отрубили соединение и вытащили Деда, рядом все мертвые, кроме нас на заводе никто не выжил, – Борис продолжает рассказ, дав возможность брату еще раз попробовать остановить кровотечение. – Дальше было еще интереснее. Все кругом мертвы, связи нет, что с кораблем, где и в каком состоянии остальные – не знаем. Знали только, что вы на нижних палубах по барам шатаетесь, но взрывы мы тоже слышали.

– Короче, на палубу вышел, а палубы нет – вся швартовочная к чертям, большинство кораблей накрылись. Нашли скутер и покатили к своим, думаю, уж старик Ильич должен был удержать корабль. Едем, едем, а тут из аварийного люка выходят гражданские, они как-то сюда с самого низа поднялись. Ну и просят подвести: там, не доезжая до Большевика, еще два челнока целых стоят. Ну, вот и подвезли.

– Они тоже на вас напали?

– Ага, только не сразу напали, сначала мы их довезли до места назначения. Им же не мы были нужны, им корабль наш нужен, он все так же стоял в доках, захваты блокированы, просто сгорели. Довезли мы их до челноков, ну, тут они нас гранатами и приложили, а затем к Большевику бросились. Мы застрелили троих, еще двоих комендор сжег, но остальные успели подорвать заряды, у них при себе были флотские мины и гранаты. В общем, покорежило наш пароход, опять в ремонт надо вставать. Но на этом неприятности не закончились, они только начинались.

– Гражданские пытались атаковать еще трижды, пока мы шли к кораблю – все лезли и лезли из аварийных люков, некоторые в скафандрах и с трофейным оружием, другие просто в аварийных комплектах, замерзали почти сразу же. Шансов у них не было, морпехи уже подняты по тревоге, скосили всех. А потом пошло еще веселее – на наш док напали местные боевые роботы. Не все, часть из них не подчинилась ледоколу и просто сгорела. Но те, что перешли под его командование, тех было много, и проблем они нам доставили внушительные, два морпеха убиты, еще трое серьезно повреждены. Нападавшие пытались использовать против нас крепостные орудия, пришлось стрелять в ответ. Хорошо еще, что тут ядерного арсенала нет.

– Ладно, я понимаю насчет роботов – они переключились на ледокол, – раздраженно комментирует Ольга, наблюдая, как хирургический гель затягивает разорванное плечо. – С роботами все ясно, но почему гражданские на нас напали, почему они даже не пытались спастись?!

– Они все не думают о спасении, а подчиняются коммандеру Раде Джонс, как и роботы, только в данном случае она применила не ледокол, а газ и гипноизлучатели большой мощности, в точности, как в Тартаре. Видимо, взорвав частный сектор, ее люди собирали выживших в нескольких герметичных отсеках, и там наскоро облучали, превращая в зомби. Затем поднимали наверх, и там уже выдавали им трофейное оружие и скафандры. Сразу как поняли, что наш корабль не уничтожен ледоколом, они пустили гражданских в бой, и чуть было не достигли цели, уже потом подключали боевых роботов, по мере того как ледокол брал отсеки.

– Ясно. А второй залп Жукова и удар за ним, от которого бублик чуть не раскололся – вы от роботов так отбрехивались?

– Нет, по пехоте Северов лазерами работал. А Георгий Константинович нам понадобился для другой работы. Как только Джонс смекнула, что первая волна не достигла цели, и орудиями Ладоги нас тоже не достать, она подняла в пустоту свой транспорт, который, естественно, был замаскированным боевым кораблем с полным комплектом бомб и снарядов. Они стартовали с внешнего радиуса, обогнули станцию на малой высоте и затем атаковали, хотели разбомбить док, но Ильич их упредил, и вражеский корабль разбился, едва не похоронив нас при падении. Думаю, вы слышали, как он навернулся.

– Вот почему коммандер сказала нам, что ее корабль уничтожен, не соврала. А дальше что было?

– Отразив первую атаку, нам надо было действовать дальше. Большевик все так же стоял в доке, вывести корабль в пустоту не получается, чертов ледокол блокировал захваты и пусковую рампу, собрали туда всех наших ремонтников и часть морпехов, все еще работаем, режем и сбиваем захваты взрывами. Тем временем Климов послал Шерхана с бойцами на поиски остальных, то есть нас с вами. Нас-то они быстро нашли, а тут Ильич, частично заборов ледокол, обнаружил вас – вы, оказывается, поднимаетесь наверх через шахту, вместе с несколькими нашими врагами – очевидно, бойцы Рассвета хотели прикрыться вами как заложниками в случае чего. Повезло, девчонки, очень повезло, что Ильич сумел предупредить.

– Да уж, спасибо за лампочку.

– Так, приехали.

Заложив еще один вираж над горящим тороидом, Токарев притыкает Отца Народов на поверхности станции рядом с доком, снова подняв челнок в пустоту сразу, как большевики выбираются наружу.

– Быстрее, давайте Деда сюда, реанимационная капсула уже готова, – Чернова принимает пациента. – Оль, тобой займемся позже, мне еще Бурлакова вытаскивать. Тебя ждут на рабочем месте.

– Кузнецы – на разборку завалов!

– Есть!

В доке и вокруг него обстановка тяжелая, здесь только отгремел суровый бой. Подступы к стартовой площадке устилают тела десятков гражданских и разбитых роботов, кольцевой гребень искорежен многочисленными взрывами и попаданиями тяжелых снарядов. И все это погребено махиной рухнувшего транспорта Топ Ган, закрывающего выходы из дока. На обломках грузовика идет напряженная работа, ремонтные машины орудуют лазерными резаками, периодически вспыхивают беззвучные взрывы, раскалывающие корпус врага. Сам крейсер не пострадал при падении транспорта, но получил повреждения от близких разрывов мин и гранат, а также многочисленные легкие попадания лазеров и бронебойных пуль. Борис прав, им опять потребуется ремонт, но только после того, как корабль покинет разрушенную Ладогу, сделать это надо как можно скорее.