Всё в России нынче - шито-крыто,

И в январский, бархатный сезон

Нашего, уральского бандита

Убивают в камере СИЗО…

Когда-то именно на Урале начиналась русская промышленная революция. По злой иронии судьбы в наши дни именно здесь зарождалась и революция криминальная. Нефтяные и газовые месторождения, залежи полезных ископаемых, стратегические промышленные предприятия… Все это вкупе с фактором близости границы и есть те самые «уральские самоцветы», за обладание которыми погибла не одна тысяча человек в лихие девяностые.

Урал стал одним из первых российских регионов, принявших на себя удар разгула бандитизма новой волны. Уличные битвы за кусок территории, расстрелы средь бела дня, вооруженные захваты предприятий… Сценарии криминальных войн, вскоре охвативших всю Россию, шлифовались и оттачивались в том числе и здесь, за Уральским хребтом. Где подальше от начальства и поближе к народу. Или, как говаривали ещё в демидовские времена, здесь «до Бога - высоко, до царя - далеко».

Неудивительно, что нынешняя элита Уральского региона - депутаты, топ-менеджеры крупных заводов, общественные деятели - в большинстве своем выходцы именно из таких вот «волчьих стай», которые рвали на части уральские богатства, наживая собственный капитал. Недавние бандиты стали представительными персонами, которые поддерживают уже не закон улицы, а партию власти бал дотируются в депутаты и мэры и всячески открещиваются от своего кровавого прошлого.

Не такого уж, заметим, и давнего - ведь «великой криминальной революции» всего-то от роду пятнадцать-двадцать лет.

Но только задень, только попробуй встать на пути или просто косо посмотреть на такую «персону» - внешний лоск мгновенно исчезнет, а натянутая на челе маска благодетеля и радетеля народных интересов тут же сменится волчьим оскалом. Ибо, как пел уроженец здешних мест, лидер группы «Чайф» Владимир Шахрин: «В этом месте по-другому не прожить!»

Синие [146]

Развитие криминальной обстановки на Урале имеет свои особенности, продиктованные самой историей индустриализации Страны Советов. В годы первых пятилеток одной из самых больших ударных строек бывшего СССР был Уралмаш. Вопреки бытующему, особенно среди стариков, мнению тогда на стройках Урала трудились не столько комсомольцы-добровольцы, сколько искупающие вину перед родиной уголовники. До сих пор в Екатеринбурге существуют семьи, где в трех-четырех поколениях сидели все. Не мотавший срок на нарах считался здесь человеком второго сорта, белой вороной и всеми силами старался смыть «позорное пятно» законопослушания. Пожалуй, ни водном регионе России преступность не носит такого семейного характера, как в Екатеринбурге - самом крупном промышленном центре Урала.

Один из наиболее показательных тому примеров - История семейной банды братьев Лесных, которая образовалась в Екатеринбурге в 1989 году. Сначала они занимались квартирными кражами, но по мере роста банды перешли на разбойные нападения и грабежи. Только за период с 8 сентября по 18 октября 1989 года они совершили 24 преступления. Короче, работали по-стахановски, не жалея себя и уж, понятное дело, не жалея своих жертв.

В начале девяностых «лесная братва» была обезврежена. По делу в качестве обвиняемых проходили 22 человека, в том числе две женщины. Банда работала «грязно», в ней не было дисциплины, не было и единого, всеми признанного лидера.

Словом, полнейшая анархия. А поскольку тщательного отбора «кандидатов-душегубов» не проводилось, неудивительно, что в ряды банды затесался некто Александр Махов - полный, как выяснилось в дальнейшем, беспредельщик. В ночь с 18 на 19 июля на пару с ещё одним «лесным» он затеял ссору на Макаровском мосту. В результате Махов с дружком сбросили двоих противников с моста, с высоты семи метров.

Впоследствии подельник Махова получил срок, а вотсам Махов, как значилось в обвинительном заключении, «3 июля 1990 года, находясь в спецмашине (автозаке) при этапировании его конвоем из СИЗО г. Свердловска до Верх-Исетского суда, отогнув лист железа на полу кузова машины, вылез в проделанное отверстие и скрылся» [147]. Снова объявился Махов уже в банде Овчины. Но это уже была новая глава в криминальной истории Екатеринбурга, история вражды двух преступных группировок - Трифона и Овчины.

Собственно, вражда их и погубила. В конце восьмидесятых Андрей Овчинников (его вторая кличка - Банзай) и Алексей Трифонов подчинялись местному авторитету Черепу (Черепанов), вместе ходили на дело в масках а-ля Кинг-Конг, а в 1990 году уже вовсю охотились друг за другом и плевать хотели на своего бывшего наставника [148]. Причина весьма банальна: нежелание мирного раздела сфер влияния. А ведь ещё кот Леопольд учил: «Ребята, давайте жить дружно!»

Только что вырвавшийся на волю Александр Махов, прозванный за способ побега Шварценеггером, попал аккурат к началу войны и уже с осени 90-го вовсю участвовал в погонях со стрельбой. До января 1991 года между враждующими группировками произошли как минимум пять стычек с пальбой. Причем не только из гладкоствольных обрезов-лупар: банда Трифона стреляла по своим врагам из пулеметов (не из чапаевских ли?).

Поздним вечером 7 января 1991 года во время очередной автомобильной погони «трифонят» за машиной Овчины слепая очередь угодила в автобусную остановку. Погибла 48-летняя женщина, мать семейства. По тем временам это был пока ещё беспрецедентный случай, а посему к расследованию этого преступления подключилось местное управление КГБ. Именно его сотрудникам, при силовой поддержке бойцов «Альфы», в конечном итоге удалось разгромить и команду Овчины (к тому времени «трифонята» успели ликвидировать его ближайшего помощника - некоего Зацепина) и команду Трифонова. Оба авторитета отправились отбывать срок в места отдаленные (их предусмотрительно развели по разным зонам дабы они не продолжили выяснять отношения), причем прощальный звонок для Овчины прозвенел лишь в 2005 году.

И, как говорят, прозвенел очень кстати - как раз в тому году синие Екатеринбурга готовились встречать Овчинникова с распростертыми объятиями, поскольку в свете последних событии они остались без единого мощного лидера. Так что в этот момент им было особенно важно заполучить в свои ряды собственного авторитетного и коронованного товарища, дабы тот смог возглавить борьбу с пришлыми московскими кавказцами (об этом - см. далее).

«Центровые»

У истоков группировки «Центр» (ее народ в ту пору кучковался в районе Центрального рынка, отсюда, собственно, и название) стояла команда так называемых космических катал - карточных шулеров, которые ещё в советские времена «обували» клиентов в подвалах известного в Екатеринбурге ресторана «Космос». С началом перестройки перестроились и сами каталы - прежние невинные картежники занялись рэкетом, благо собственные команды спортсменов у них имелись и раньше. Долго переучиваться не пришлось, потому как дурное дело - оно, как известно, нехитрое.