Среди наиболее страшных по жестокости преступлений, которые вменяются группировке, - убийство владелицы ресторана «Камелот» Румии Аскаровой в декабре 2003 года: 52-летняя бизнес-леди была застрелена в собственном доме в Астрахани, причем перед убийством её жестоко пытали. Преступники прихватили с собой золотые изделия, аппаратуру и похитили автомобиль жертвы. По подозрению в совершении этого убийства в 2004 году были задержаны Казбек Кокунаев, Магомед Расулов и Рустам Бекмембетов - все выходцы из Чечни и Дагестана. Затем оперативники взяли и лидера группы - 36-летнего инструктора рукопашного боя Астраханской ассоциации восточных единоборств Асламбека Даташова.

Еще не прошло достаточно лет, чтобы объективно оценивать генезис криминального мира Поволжья - ещё живы некоторые отцы-основатели, ещё не закончен кровавый передел.

И непредсказуемые последствия былых кровавых войн за обладание куском (АвтоВАЗа ли, КамАЗа ли, хлеба с маслом ли) ещё долго будут будоражить умы не одних только местных жителей, но и социологов, политологов, журналистов. И всё же смеем надеяться, что того десятилетия насилия и жестокости, которое пережило Поволжье в девяностые годы прошлого века, скорее всего больше не повторится.

И дай Бог, чтобы наши подросшие дети всего лишь смеялись над кинолентами вроде балабановских «Жмурок», в то время как их отцы станут мрачно морщиться - мол, вот ведь, блин, все так и было.

…А вот был ещё такой случай!

Рассказывает один из бригадиров питерской ОПГ, которая в начале 90-х находилась в состоянии конфликта с другой группировкой из Пскова.

«В какой-то момент всем стало ясно, что разборка неизбежна Мы сказали им, куда приехать. Место называется Толмачево, это примерно посередине между Псковом и Петербургом. Им сказали, что нужно свернуть с шоссе около моста через Лугу, проехать мимо заброшенного пионерского лагеря, подъехать к берегу реки недалеко от моста и ждать у кучи мусора. Я заранее нашел своего приятеля-летчика, командира толи звена, толи чего-то ещё истребителей, которые базировались на аэродроме в Сиверской, недалеко оттуда (в то время на аэродроме базировались сверхзвуковые истребители-бомбардировщики Су-17. - Авт.). За 500 или 700 долларов, уже не помню, он должен был сделать некий маневр, это было нормально, Они часто использовали этот мост в качестве учебной цели. Мы условились по времени, и он должен был пролететь очень низко, а затем уйти вверх примерно над тем местом, где куча мусора. В общем, летчик все это сделал, реактивная струя должна была разметать мусор. Не знаю точно, что с ними было, мы туда не ездили, а просто позвонили им потом и спросили, хотят ли они продолжать… Некоторое время после этого ещё ходил слух, что мы крышевали аэродром».

Там некогда бывал и я, но вреден Север для меня.

А. С. Пушкин

Север европейской части России испокон веков был богат ценными породами рыб и полезными ископаемыми, в частности металлической рудой. Соответственно, наряду с общепринятыми в криминальной среде преступлениями (рэкет, наркобизнес, кражи, грабежи) именно эти так называемые сырьевые направления стали ключевыми в развитии «русского бандитского Севера». Кроме того, сильное влияние на развитие организованной преступности оказали «Москва воровская» и, в первую очередь, «бандитский Петербург».

Как и большинство регионов России, оргпреступность европейского Севера пережила несколько этапов развития; Напомним, что, по мнению экспертов, признаки организованности российская преступность стала приобретать к началу 90-х годов. К этому времени у нее появились разносторонние специализации, связи с бизнесом и властью, сформировалась четкая внутренняя структура.

А начиналось все с банального рэкета. Как только появились первые кооператоры и частные предприниматели (на языке тех времен - барыги), так организовались и первые бригады, вставшие под знамена под лозунгом - «Надо делиться!». Этап этот длился с конца 80-х до середины 90-х годов.

Накопив первичный капитал, братва постепенно стала легализовываться. Именно легализаций черного нала лежала в основе втоpoгo этапа развития организованной преступности Русского Севера.

В ходе его бывшие рэкетиры принялись активно вкладывать деньги в наиболее перспективные отрасли - такие как сырьевой бизнес и ценные бумаги. В ходе легализации налаживались новые и упрочнялись старые неформальные взаимоотношения новых бизнесменов с законодательной и исполнительной властью, равно как с правоохранительными и судебными органами. Помимо этого некоторые представители преступной среды сами предпринимали попытки хождения во власть и иногда - вполне успешно. Этап легализации продолжался вплоть до дефолта 1998 года. Тогда! обесценивание рубля сказалось йа разных «предпринимателях от братвы» по-разному: одни потеряли большую часть средств, другие, напротив, стали обладателями огромных состояний.

Третий период развития организованной преступности - активизация слегка оправившихся от тотальной демократизации правоохранительных органов. В ходе этого этапа в отношении многих легализовавшихся преступных авторитетов была возбуждена масса уголовных дел. Часть из них закончилась судебными процессами, какую-то часть удалось замять, а некоторые тянутся по сей день. Параллельно с этим в поле зрения авторитетных предпринимателей попадают крупные промышленные предприятия. ОПГ начинают самостоятельно заниматься пересмотром итогов приватизации, и процесс этот сопровождается заказными убийствами и коррупционными скандалами.

Наконец, наступает четвертый этап, который характеризуется повальной легализацией бывших руководителей ОПС, появлением в лексиконе бизнесменов давно распространенного термина «рейдерские захваты» и ещё большим интересом со стороны авторитетных бизнесменов к властным должностям.

Словом, похоже, что действительно напрасно «называют Север Крайним»… Уж не знаем, как рядовые северяне, но вот местная братва все это время внимательно следила за столичной криминальной модой и по мере сил старалась, что называется, соответствовать.

На обломках великой флотилии

В отличие от Москвы и многих других регионов России воры в законе в северной европейской части России не играли серьезной доминирующей роли. Как и Санкт-Петербург, Север был бандитским регионом. В конце 80-х - начале 90-х годов в столице Русского Севера Мурманске, конечно, имелись представители воров, в чью юрисдикцию входили сбор средств в общаки, «подогрев» сидящих на зонах и прочая.

Однако реально действующих представителей воровской криминальной элиты в городе не было: то ли «климат не климатил», то ли просто исторически не сложилось.

Во время первого периода зарождения оргпреступности в Мурманске действовали разрозненные группировки, численность большинства которых редко превышала с десяток слабовооруженных человек. Костяк таких ОПГ составляли бывшие спортсмены и матросы, но с ухудшением экономической ситуации в стране их ряды стали пополнять также и выходцы из правоохранительных органов. Всеобщее обнищание, как известно, негативно сказалось и на Вооруженных силах, в результате чего местные ОПГ получили едва ли неэксклюзивную возможность приобретения оружия и взрывчатки с армейских складов. А что делать - если в ту пору страна фактически жила под девизом - «Все на продажу!».

Наряду с рэкетом главной темой начала 90-х становится торговля наркотиками. Дурманное зелье на Север в основном завозили курьеры из Средней Азии, вследствие чего в Мурманске постепенно стали формироваться этнические преступные группировки. Поначалу на местном наркорынке были представлены лишь легкие наркотики, вроде марихуаны, и тяжелые - в виде переработанного мака (опиаты). Однако в самом скором времени в регионе получил широчайшее распространение героин.