Я просто сам покой. Я рассудительная, как батюшка в церкви. Я здравомыслящая, как дальновидный политик. Я мудрая, как китайский философ…

-Какого черта тебе здесь надо, Берт? — рявкнула так, что мужчина отшатнулся.

-И тебе здравствуй Эн. Можно я зайду, твой пацан дома?

-Мой муж ушел к Саше, — с нажимом сказала я, — Что надо, в двух словах, а потом я решу, пускать тебя в дом или нет, — я отстранилась от двери, открывая молчаливого добермана. Берт тяжело вздохнул.

-Э-э, тут такое дело. На меня вышел один человек, из Европы. Он хотел бы купить у тебя картину…

-А ты типа посредник? Совсем обалдел, что ли? Я ничего не продаю!

-Лика, пожалуйста, можно я войду. Я гнал машину из Финляндии двенадцать часов. Таню с сыном похитили…

-А что здесь происходит? — резкий, недовольный голос Артема заставил меня вздрогнуть.

-Проходи…те, — отступая в глубь комнаты сказала я, опуская Чучу на пол и бросив Шерлоку, — Свои.

-Какие свои? — Артем свел брови и продолжал стоять в дверях, — Какого тебе надо от моей жены?

-Артем, Таню с сыном похитили, и всё из-за картины, будь она неладна.

-Ха, — кривая усмешка появилась на губах моего мужа, — И ты ему веришь?

-Пока не знаю, — ответила я, — Давай послушаем, а там решим, что нам делать. Проходи, Берт. В доме ты ориентируешься, иди в ванную.

Артем был раздражен до крайности, Берт уныл и сломлен, а я воплощенная Ангерона — таинственная римская богиня молчания, богиня тревоги и беспокойства, не только возбуждающая такие душевные настроения, но и освобождающая от них. И это непередаваемое ощущение тишины и спокойствия внутри… это обращение к тому месту в теле, где ничего нет… где никого нет… есть только ты, которого тоже нет..

-Сейчас кое-кого разорву на мелкие кусочки и никого не будет, — сказала я завершающую мантру и повернулась в Берту, — Ну?

-Чайку плесните, с ног валюсь, — и бесцеремонно плюхнулся на диван, потом заметил террариум, — Ни фига себе, у вас игуана есть, здоровая какая, и собак целая куча. Осуществляешь детские мечты, Эн?

Проигнорировала.

Берт выдул две кружки чая, сожрал наш ужин, и, наконец, перешел к рассказу.

-Я был в Финляндии по делам фирмы. Вдруг звонок, номер незнакомый, и с ходу мне: "Хочешь увидеть своих жену и сына, слушай внимательно. У твоей бывшей жены есть картина. Один человек хочет её купить. Вот поедешь к ней купишь мазню и привезешь в Питер. Продашь человеку и получишь свою бабу и щенка. Не привезешь — не получишь". Что мне было делать? Я сразу погнал к тебе.

-Домой звонить не пробовал? — зло спросил Артем.

-Пробовал, — махнул рукой Берт, — Попросил секретаршу съездить в нам в дом, она проверила, никого нет. Лика, продай мне эту чертову картину, умоляю.

-Как с тобой должны связаться? — уточнила я.

-Сказали, позвонят сами через два дня. Один день уже прошел. Значит завтра. Да что за картина такая, ты мне можешь объяснить?

Я постукивала ложечкой по столу и думала, что-то было не так. Да всё было не так! Артем поднялся и принялся ходить по комнате, Кузя, распушив хвост, ходил за ним. Это было смешно, особенно, когда они разворачивались чуть ли нога в ногу.

-Знаешь Берт, твое вранье шито белыми нитками. Про картину знал нотариус в Польше и Лех. Допустим этот ненормальный колобок не оставил попыток завладеть картиной. Но почему, и главное как он вышел на вас? Логичнее было обратиться к моим родителям.

-Да скажет мне кто-нибудь, о какой картине идет речь? — сложив руки перед собой взмолился Берт.

Артем показал на стену. У Берта от изумления брови норовили переместиться на затылок.

-Это что такое? Ребенок рисовал?

-Это Наталья Гончарова…, - я не успела закончить, Берт заржал, как придурок.

-Я, конечно, институтов искусств не заканчивал, но никогда не слышал, чтобы жена Пушкина рисовала.

-Если бы ты умел слушать, скольких проблем можно было бы избежать, — резко оборвала я его смех, — Короче, эта картина дорогая. И как о ней узнала твоя жена, вот в чем вопрос.

-Ты о чем? Танюшу похитили…, - Берт смотрел на нас растерянно и осуждающе.

-Знаешь что, иди ка ты, дорогой к…Ромке. Завтра с утра решим, что делать. Мне надо кое-что кое с кем обсудить и уточнить. Хотя, с Ромкой и надо уточнить, — я набрала номер Романа, и через пять минут сосед был уже у нас.

Берт и Рома долго обнимались, хлопали друг друга по спине. Когда ритуал закончился, я в двух словах обрисовала ситуацию и спросила.

-Рома, ты о наших приключениях в Польше кому рассказывал?

Мужчина задумался, потом спокойно ответил.

-Я тогда тебе, — Ромка повернулся к Берту, — звонил, но что-то там чинил и трубку Таня взяла, — потер переносицу и хмыкнул. — Слушайте, она так ловко из меня всю историю вытащила. Охала, ахала, сочувствовала. Я сделал что-то не то?

-Нет, Рома, ты просто рассказал типа "друзьям", — показала я пальцами кавычки, и набрала телефон нотариуса. — Пан Казимир, здравствуйте, это Ангелика.