-Будем считать, что да. А выедем сразу, как оформим животных и пристроим ценности. Лех, я хотела уточнить, в тетрадке были только даты и перечень драгоценностей? Фамилий не было?

Кладоискатель помотал головой.

-Не было, да ты сама посмотри. А что?

-Я подумала, а вдруг родственники или дети тех, с кого снимали эти вещи живы…

-Ой, прекрати, у меня мороз по коже. Давай быстрей избавимся от этого проклятого золота. Решили же, отдадим в фонд защиты животных. Если ты уж решилась идти по стопам дяди, так и иди.

Мы вызвали полицию, оформили находку, потом передали её в Варшавский фонд защиты животных. Там же благодаря сослуживцам Леха удалось оформить ряд справок и сертификатов. Вернулись из Варшавы уже ночью.

-Когда уже в Польше сделают нормальные дороги, — бухтела я, — Двести пятьдесят километров ехали четыре часа.

-Не говори, — вытянув ноги согласился Лех.

Устали все. Собаки, как только мы вошли в дом улеглись спать. Да, пришлось их брать с собой. Вот прелесть обладания собаками, ты больше не свободен, можно попросить соседей покормить кота и поменять ему наполнитель в лотке, а вот погулять с доберманом согласятся далеко не все.

Я набрала номер Артема, с каждым днем, с каждым звонком мне всё трудней было сдерживать его порывы прорваться через границу и приехать ко мне.

-Артем, я выезжаю через два дня. И ты нужен мне в России. Найми фургон для перевозки лошади и приезжайте с Ромкой в Брест, там и встретимся. Ромку я попрошу сама. Ну, а вы уж там договоритесь.

-Лика, я всё понял, и всё сделаю.

Утром меня разбудил стук в дверь, привезли фургон для перевозки Маркизы. Пришлось взять большой фургон, чтобы туда влезла еще и клетка для Шерлока и террариум для Принца.

Вот и всё готово, все мыслимые и немыслимые документы собраны, машина проверена, можно ехать. Я закрыла дом, второй комплект ключей передала риелтору. Отец наотрез отказался оставить дом в семье и не продавать его.

-Зачем он нам, мы никогда не поедем туда жить. У нас есть дача в Подмосковье, мы лучше ее на эти деньги благоустроим и будем там проводить лето.

-Я тебя поняла, папа, — вздохнула и отключилась.

Я не сказала родителям о еще одном подарке дяди, и теперь размышляла, это вранье или нет? С одной стороны, картина — семейная реликвия, но с другой — она завещана исключительно мне. И вот вопрос, отец ничего не знал о ценности картины? Думаю нет, наверное, никто не знал, потому что очень тяжело поверить, что нагромождение непонятных кубов, труб и еще чего-то могут стоить бешеные деньги.

Совесть моя не позволит умолчать и скрыть от родителей такое сокровище, каким оказалась эта картина. Совесть, свобода совести, не в том глобальном, государственном смысле, а в своем, субъективном. Насколько она свободна и позволяет тебе делать, или не делать что-то…

-Чего загрустила, Ангелика, — Лех уже завел Маркизу в фургон, — Шерлок до границы поедет на заднем сиденье, а Принца я устроил в фургоне. Можем ехать. Или ты всё-таки решила остаться? Посмотри, как тут хорошо, обживешься, я буду к тебе в гости приезжать. Ты не поверишь, но ты мне стала не чужой, прямо как сестра.

-Поехали, Лех. Мое место в Москве. Да и языка я не знаю, — усмехнулась я, — И отец настаивает на продаже дома.

-А ты скажи, что не продается, — пожал плечами Лех, — Делов-то.

Через пару часов пути остановились выгулять собак и немного размять ноги. А через десять минут Лех сказал.

-Ангелика, мне кажется, или этот автомобиль следует за нами?

Я обернулась и увидела черный внедорожник, который действительно тащился за нами. Именно тащился, потому что скорость была 60 км/ч

-Сбавь скорость Лех, посмотрим.

-И зачем мы поехали на границу с Беларусью, до Львова ближе, — заныл поляк, но послушно сбавил скорость до 40 км/ч, внедорожник тоже замедлился.

-Потому что в Белоруссии считай дома, а украинцы очень придираются к животным.

-Это точно за нами, — совсем запаниковал кладоискатель, — Сейчас прижмут к обочине и убьют. Я знаю, это чертов нотариус! Отдай им картину, умоляю.

-Ага, может еще ключ от квартиры, где деньги лежат? — нехорошее предчувствие закопошилось и у меня, но ничего и никому я отдавать не собиралась.

-Какие деньги? Ты забыла в доме деньги? И ключи ты отдала пани Домбровской, я сам видел, — с ужасом посмотрел на меня Дех.

-Веди машину, это из классики. Крепче, как говорится, за баранку держись, шофер.

А Лех совсем сдулся и смотрел не на дорогу, а только в зеркало дальнего вида.

-Останови машину, я сяду за руль.

-Что ты такое говоришь? Какие баранки, как ты можешь думать про еду? Нас преследуют! А если я остановлюсь, а нас того? — он сделал выразительный жест рукой по горлу.

По-хорошему, надо бы треснуть Леха чем-нибудь по башке, для придания смелости и отваги. Но, ничего подходящего под рукой не было.

-Заткнись, — жестко сказала ему, — Вот заправка, тормози там.

-Но у нас почти полный бак…

-Тормози сказала! Ещё слово и тебе никакие преследователи не понадобятся, я тебя сама выкину из машины!

-Да, милая Ангелика, отличное решение. Поезжай дальше сама, а я как-нибудь доберусь домой. За меня можешь не беспокоиться.

-Лех, и как я буду пересекать границу на твоей машине?

-А ты её брось рядышком и пешочком, или на Маркизе, седло же купили, — без тени улыбки ответил он.

-Лешик, соберись пожалуйста, ты довезешь меня до Бреста, а то наследства лишу! — рявкнула я, чем вдохновила Леха так, что и скалка не понадобилась.

-Добже, — собрался горе-кладоискатель и лихо затормозил.

Я вышла из машины, посмотрела на притормаживающий автомобиль. За рулем сидел обычного вида мужчина, рядом женщина. Кто там был на заднем сиденье не увидела. Лех быстро пересел на пассажирское место и мы поехали дальше.

"А если это и впрямь пан Казимир никак не успокоится? А что, можно подумать не осталось бандитов в Европе. И что делать? Думай, Эн, думай. Баба Марфа, ну когда этот дар начнет работать? Во сейчас бы как швырнуть заклинание, и бабах — все шины проколоты", — я тихонько засмеялась.

-Она еще и смеется, — запричитал Лех — Мы на волосок от гибели, а ей весело. Нам еще почти триста километров до границы, и дорога пойдет по глухим местам, после Пшиточно лес, озера, болота, — с подвыванием закончил мужчина.