Спокойствие, ни крупицы паники. Цепкий взгляд – бессменный мой помощник, а быстрое решение – единственный спаситель. Секундная стрелка на часах – вот злейший враг который раз подряд.

Деревья, одни деревья и нет ни одного крутого выступа. Могу зацепиться за ветку, но тогда придется платить за потерянного сарена. Немного камней, высокая трава. Чешуйчатый без остановки двигался вперед. Мы обошли черш справа, потом по дуге длиннохвостый завернул влево и снова бежал по прямой линии. Теперь перед нами простиралось поле, цветы которого постоянно бились об мои ноги.

Я раз за разом пытался наклониться всем телом, чтобы только сдвинуть в нужное направление сарена. Без остановки дергал за усы, обвивал его огромную шею и тянул в сторону, но ничего не получалось. Эта гадость почувствовала свободу и совершенно не реагировала на своего ездока. Даже наклонился назад, намереваясь ухватиться за хвост, чтобы выгнуть его, но тот постоянно менял местоположение, не давая никакой возможности уцепиться за скользкие чешуйки.

Была мысль закинуть веревку на дерево, чтобы по полукругу изменить направление движения, но нет ее с собой. А есть только плащ, нагрудник кентавра и кортик – отличный набор погонщика сарена.

Глаза!

От этой мысли даже сердце забилось быстрее. Я наклонился вперед, прикладывая руки к глазам животного. Оно видит в темноте, но что будет делать с закрытыми?

Первые пару секунд чешуйчатое все равно бежало, но вскоре начало тормозить и мотать головой из стороны в сторону, пытаясь сообразить - почему стало так темно. Оно вообще остановилось, даря мне долгожданную возможность вздохнуть спокойно. Хотелось расслабиться, сделать небольшую остановку, вытереть проступившую испарину на лбу, но время до сих пор поджимало. Надо было срочно возвращаться, а без помощи сарена я не доберусь до черша так быстро, как хотелось бы.

Снова пришлось придумывать выход. Казалось, мне никогда в жизни ничего просто так не дается. Раз за разом она подкидывает новых испытаний, пытаясь доказать, что не так обычна, как я считаю. Но нет, моя хорошая, ты монотонна, неинтересна и совершенно не достойна того, чтобы тебя ценили.

Приоткрыл левый глаз сарена, на что тот начал поворачивать в нужную мне сторону. Казалось бы, нашел способ управлять, но это ведь временные меры. Оторвав руки от его головы, зверь снова начал свой быстрый бег, словно не он только что стоял как вкопанный, не зная куда двинуться дальше.

Я чуть не вскрикнул от радости, когда заметил высокие каменные дома черша Первой окраины. Гористая местность мешала, заставляя чешуйчатого постоянно вилять вокруг выступающих скалистых образований. Огромного труда составило просто выдержать нужное направление, нагибаясь, чтобы прикрыть какой-либо глаз. И так сложно удерживаться на движущемся животном, а тут еще и усы надо отпускать, сильно сжимая колени и полностью ложась на спину сарена.

Мы почти добежали до первой линии зданий, когда я полностью закрыл обзор чешуйчатому, чтобы тот остановился. Но он стал вилять и с той же скоростью несся вперед, на стену высокой темно-серой скалы, которая никаким образом не уходила с нашего пути. Пришлось приоткрыть глаза зверя и резко дернуть вправо, из-за чего мы начали падать вниз с выступа прямо в колючие кусты.

- Мар, - выругался со всей накопившейся злостью.

Сарен постоянно крутился в воздухе, не давая никакой возможности остаться сверху и не пораниться. Пришлось отпускать усы и, чуть приподнявшись, отталкиваться от чешуйчатого, чтобы приземлиться на твердую землю и прокрутиться там через голову пару раз, смягчая тем самым падение.

Когда же все это закончится?

Животное начало вылезать из кустов, сильнее и сильнее раня себя. До черша было всего пару шагов, но довести сарена у меня точно не получится. Один выход – оставить его здесь, но тот вскоре выберется и убежит, из-за чего придется платить огромную сумму, которой у меня нет в наличии.

Встав на ноги, слегка отряхнувшись от налипшей грязи и пыли, я подошел к длиннохвостому, который не переставал вырываться из цепких лап кустарника.

- Дааа, - слегка почесал голову.

Из многочисленных царапин уже начала течь грязно-красная кровь, что совершенно было не на руку. Такие животные используются только в целом состоянии, а этому еще долго придется восстанавливаться. Не то чтобы я его жалел, просто мне может влететь в копеечку.

Веревки у меня как не было, так и нет. Но вот на нагруднике до сих пор оставались ремешки, которые я без промедления срезал и начал связывать между собой, делая тем самым подобие поводка. Но тот получился коротким, вокруг шеи обвязать не получилось, поэтому пришлось обматывать угловатую ногу животного, сразу же сцепляя с рядом растущим деревом.

Они друг другу подходят.

Оба коричневые – длиннохвостый и ствол дерева – сливались даже своим оттенком, что наводило на интересные мысли. Да и ремешок пришелся в той же гамме, заставляя меня улыбаться. Сарен подергался еще в разные стороны, утыкаясь то в колючие кусты, то ощущая привязанную ногу, и вскоре спокойно лег, совершенно не обращая внимания на полностью израненную кожу.

- Глупое животное, - пробубнил себе под нос, поднимая с земли недавно кинутый туда нагрудник.

Оказалось, что ноги сильно затекли, плохо слушаясь своего хозяина. При такой напряженной езде и не заметишь насколько неудобно было сидеть на сарене, постоянно пытаясь не упасть, проделывая многочисленные попытки замедлить бешеного зверя.

- Зато теперь знаю как остановить, - нервно хохотнул и пошел в черш.

А там меня уже ждали. Злой Люмен и очень обеспокоенный матхир, который и подсунул плохую утагасию.

- Сарен за чершем, - показал пальцем за спину, обращаясь к мужчине в годах. – Следующий раз проверяйте качество уты, а то можете и вообще потерять свое животное. За его состояние платить не буду, - и прошел мимо, слегка приподнимая голову.

- Но… - начал было возмущаться тот, но был остановлен отрицательным покачиванием головы.

Пререкаться с ним не время, я еще навещу его сегодня. Ох и сложно же будет.

- Дольше кататься не мог? – поравнялся со мной друг.

- Хотел, но животное решило отдохнуть в кустарнике. Вот не повезло, правда? – слегка повернулся к Люмену.

Что с ним не так? Все пять лет мы с ним бок о бок учились, тренировались, отлично ладили. Беловолосый друг частенько понимал меня с полуслова, как и я его. Ни разу не позволял себе разговаривать со мной в таком тоне. Он стал братом, единственным знающим полностью мою историю, все цели и желания. Да, про Люмена так и не удалось разведать многого, но мне и той поверхностной информации хватало.

А тут… резкие перемены, совершенно необъяснимые. И это заставляет нервничать, ведь все должно быть логично и последовательно. Есть причина, которую обязательно узнаю, сколько бы времени не прошло.

Люмен никак не отреагировал на мой ответ, а только быстрее пошел к трехэтажному зданию на противоположном выходе из черша. Оно было больше остальных, шире, крепче, как во всех поселениях. Если засчитают это испытание, то проживание в такой постройке мне будет обеспечено в любом месте Кловерка. А пока приходится снимать комнаты в трактирах, тратя деньги. Не то чтобы мне их жалко, но без поддержки родителей сложно вообще найти способ их заработать.

Поднявшись по боковой деревянной лестнице, каждая ступенька которой не забыла скрипнуть под нашими ногами, мы постучали в небольшую дверь, которая сразу же открылась.

- Добрый день, - слегка наклонили головы перед двумя сидящими Охари.

Один из них был нашим, ежедневно обучавшим, не успевшим полностью узнать жестокость этого мира. А второй, со шрамами на лице, явно побывал ни в одном сражении, ведь его перевели сюда с почетной должности о’Анахари, на замену умершего старшего. С одной стороны, я рьяно стремился занять их место, но иногда пугали их потухшие глаза и губы, застывшие в неизменной прямой линии. От одного цепкого взгляда холодок пробегал по коже, они словно больше не видели красок нашего мира, а только жестокость и постоянные убийства, непрерывно слышали отголоски криков женщин и детей, которых пытались уберечь от нападавших зверей, но не успели.