Наверное, пошёл, потому что, когда Лара, сняв рюкзак и куртку, с трудом протиснулась между бетонными столбиками, она услышала топот и голоса. Так, если хочешь шкуру сохранить, надо ускоряться.
Оглянулась, на бетонной ограде уже сидели двое. Увидев, что она смотрит за них, заулюлюкали. Лара наступила на рельс и почувствовала вибрацию. Товарный идёт, это опасный, но шанс. Она обежала старый полуразбитый вагон, с незапамятных времён стоящий здесь, в тупике, с трудом подтянулась и полезла по скобам, закреплённым на стене. Уже один из догоняющих вслед за ней подбежал к вагону и схватился за нижнюю скобу, и тут по соседнему пути пошёл длинный состав. Эх, не повезло, в вагонах щебень, местные обалдуи обычно прыгают в вагоны с песком. Но выбирать не приходится. Лара разбежалась и прыгнула. Больная нога дала о себе знать, и она повисла на борту хоппера. Пока подтянулась и перевалила через борт, поезд уже начал замедлять ход. Лара знала, что этот состав здесь надолго, тепловоз будет маневрировать, часть вагонов отцепят и оставят в тупике, часть подхватит другой тепловоз. Она только примерилась, с какой стороны удобнее прыгнуть, как по соседней колее навстречу медленно двинулся тепловоз, за которым тащился пустой двухъярусный автомобилевоз. Лара очень удачно перепрыгнула на верхний ярус. Из окна тепловоза грозил рукой и что-то орал железнодорожник. Она показала на тех, кто гнался за ней следом: четверо бежали по земле, а двое спускались с вагонов остановившегося товарняка. Ничего себе, они прыгнули вслед за ней! Наверное, машинист понял, потому что высунулся из окна и скрестил руки. Ага, значит, на стрелке он остановится. Лара кивнула ему, прижав руку к груди, спустилась на нижний ярус, дождалась почти полного замедления хода и спрыгнула. Теперь вперёд, к гаражам! И надо ускоряться: около четырёх пойдёт электричка на Ефимовск. Если успеет проскочить на ту сторону до четырёх, шпане придётся пережидать, пока электричка пройдёт.
Или Лара неправильно рассчитала, или электричка опоздала, но шпана уже её почти настигла. И сил уже не осталось. Она едва передвигалась, держась за бок. И вдруг наткнулась на металлический чёрно-белый столбик. Но, если сейчас четыре… да, уже слышна электричка! Она упёрлась руками в верхний набалдашник столбика и обхватила столбик коленями. Ничего не происходило. Набежавший первым Ваня Гнутый толкнул её на кучу песка, и тут рядом застучали колёса. Скрежет, дикий крик! И внезапная тишина.
***
Лара медленно встала. Получилось! Вокруг, насколько видит глаз, песок. Только песок красный! И сидит рядом с ней на песке ошарашенный Ваня Гнутый.
– Ах ты, сволочь, – бросилась она на него. – Жри песок, шпана проклятая!
Ох, и наваляла же ему Лара! А этот шакал привык стаей нападать, один-то он против спортсменки, хоть и худенькой, но роста немаленького, выйти бы не посмел.
Оставив его утирать сопли, она отправилась к столбику. И убедилась, что это не так-то легко! Три шага – и воздух стал упругим. Какая-то невидимая стена. Двинувшись вдоль неё, она совершила круг и вернулась на исходную позицию. Какой-то странный оптический эффект: когда стоишь и смотришь на столбик, видишь прямую линию границы между жёлтым и красным песком. Когда идёшь по дуге и глядишь на столбик, граница вращается вслед за тобой, оставаясь прямой. Когда Лара пошла на второй круг, Ваня заржал.
– Заткнись, убоище! Мы вернуться можем только от того столбика, а попробуй к нему подойти!
Ваня лениво потянулся, встал и двинулся к столбику. Прошёлся по дуге метров пять. Оглянулся на Лару. Посмотрел растерянно вокруг и дрожащим голосом спросил:
– Э, а где мы вообще?!
– Вообще мы не на Земле. На другой планете. Название – из одних согласных. Звучит как хрип, сип и рык одновременно. Условно говоря, Харуда.
– Ты гонишь!
– Ну, а сам-то ты как думаешь?
Лара отмахнулась от него и стала озирать окрестности. Красная пустыня отличалась от жёлтой не только цветом, но и рельефом. Там холмы и барханы, здесь почти ровная поверхность, только лёгкая рябь на песке. А растительность? Унылая доска до самого горизонта. Только вон там, почти у кромки пустыни и неба виднеется какая-то чёрная точка. Лара поправила лямки рюкзака на плечах и двинулась к ней.
– Эй, ты куда?
Она и не думала ничего ему объяснять. Отвернулась и забыла. Подумаешь, ауешник, подрастающая смена уголовная!
Он догнал её минут через десять:
– Ларка, ты куда? Если такое дело, надо нам вместе держаться.
– Куда глаза глядят. Мне с тобой, мордой уголовной, не по пути. Мало того, что ты братишку моего обирал, ты ещё мою подругу порезал. На фига я тебя спасать буду?
– Это не я резал! Это Финик!
Финик, то есть Игорь Афиногенов. Лара не понимала, что этому сынку начальника может нравиться в этой гоп-компании. Разве что власть и возможность пакостить.
– Если удастся вернуться на Землю, я этого Финика в землю зарою.
Как она и предполагала, то, к чему она пришла, было деревом. Но не водянистой пальмой. Лара залезла на эту уродливую корягу и оглядела окрестности. Вот ещё одно дерево вдалеке, следом за ним ещё одно, и ещё… такое впечатление, что они указывают ей путь. Будь она драконом, так бы и пошла от дерева к дереву. Но она не дракон, эта древесина ей не по зубам. Интересно, как выглядит водянистая пальма? Живой она её не видела, только куски обугленной. Есть хочется, она с утра в колледже две пары отсидела, потом в бассейн поехала, с завтрака маковой росинки в рот не попало.
Надо решать, куда идти дальше. Наверное, всё-таки от дерева к дереву, ведь если они растут, значит, в этом месте подземные источники. Может, и пальма встретится. Ох, как же есть хочется!
Всё, хватит страдать, надо двигаться! Лара решительно зашагала по намеченному пути. Ваня Гнутый плёлся сзади, то нагоняя её, когда она присаживалась отдохнуть, то отставая. Почти всё время он ныл, призывая её не бросать его. Вдруг нытьё сменилось на крик. Лара с раздражением повернулась к нему. Он указывал куда-то вдаль. Чёрная точка на горизонте. И что? Ваня догнал Лару и, задыхаясь, крикнул: «Движется! Движется!»
Лара пригляделась и убедилась, что чёрная точка ползёт по красному песку.
– Значит, так, Гнутый, имей в виду, на этой планете, насколько я знаю, три вида разумных обитателей: огнедышащие драконы, ещё водяные, это гуманоиды типа нас, только кожа у них коричневая… ну, типа негров, наверное, и ещё оборотни. Оборотни – это вообще непонятно что, потому что могут принимать любой вид. То, что ползёт нам навстречу – либо второе, либо третье, потому что дракон летел бы…
– Ты гонишь!
– А других слов ты не знаешь? Примитивное ты существо! Только и дела мне, чтобы тебе сказки рассказывать!
Лара развернулась и пошла навстречу неизвестному, лихорадочно вспоминая, что Каю рассказывал об обитателях своего мира. Оборотни – это «те, у которых тысяча лиц». Захочет – в дракона оборотится, а захочет – в водяного. А может и в зверюшку какую. Никогда не угадаешь, кто перед тобой. Оборотни обычно стараются не выделяться. Значит, если тот, кто идёт навстречу, оборотень, то превратится он в человека. А если он в Ваню превратится, как его от настоящего Вани отличить?
– Слышь, Гнутый, если навстречу тебе выйдет что-то похожее на меня, как ты нас различать будешь?
Ваня заржал:
– Я тебя, Лопахина, ни с кем не перепутаю! Такой заразы больше нигде нет!
– Ладно, думать некуда. Если встанет перед тобой две Лары, то настоящая покажет тебе кукиш. А если к нам подойдёт твой двойник, уж сделай милость, покажи кукиш ты!
– С удовольствием!
Лара зашагала, вспоминая, что ещё Каю говорил о своём мире. Ага, водяные недоверчивы к себе подобным и постоянно изобретают и совершенствуют аппараты для определения свой-чужой, ещё делают другую сложную технику, например, автоматические переводчики для драконов. Значит, высокий уровень цивилизации. Оборотни питаются чужими эмоциями, а водяных это истощает. К драконам оборотни обычно не присасываются, потому что драконов не так уж много. В пустыню, где проходит граница дня и ночи, иногда проникают странные личности, обитатели других миров, как случилось с Ларой уже второй раз. То есть можно встретиться ещё с какими-нибудь инопланетянами.
