— Знакомьтесь. Сийра Саттия, сестра жены Теодора Кэррогес, — представил Стеф женщину. — Сёстры вместе содержат едальню. Сийра Саттия будет у вас поваром. Договаривайтесь сами об оплате, графике работы. Мне нужно идти. Лео, ты не забыла, что тебе послезавтра нужно в салон для сийр?

— Спасибо, Стеф, что напомнил, — поблагодарила, удивляясь, что ещё и это он в голове держит, словно более важных забот нет.

Стеф ушёл, а я, Милли и Саттия отправились на кухню для более тесного знакомства. Саттия выглядела лет на тридцать, круглолицая, с добрым взглядом серых глаз, с лёгкой курносинкой. Шатенка. Слегка полноватая. Но высокий рост скрадывал полноту, преобразуя её в статность.

Договорились, что она будет приходить раз в день, готовить обед. А так же заранее на ужин и завтрак, сохраняя в стазисном шкафу. В нём в одном отделе сохранялись горячие блюда двое суток, в другом холодные. Саттия показала, как работать с духовкой.

Я тут же быстренько сообразила бисквитные два коржа, вбив в них ягоды. Потом решилась на эксперимент. Взбила белки с сахаром, с добавлением загустевшего сиквая и соком киклика до плотной пены. Застелила противень упаковочной промасленной бумагой и выложила массу ровным слоем. Поставила в духовку с камешком для сушки. Через несколько минут вынула. Нужно было остудить. Ждать, когда остынет, было некогда. Саттия магией остудила полученный продукт. А получилось в результате нечто среднее между зефиром и суфле с липким низом и подсохшим верхом. Аккуратно переложила получившееся нечто на корж. Разрезала на небольшие пирожные. Зефиросуфле получился не сладким, разве что чуть-чуть сластил, зато бисквит был сладким. Сиквай при загустевании приобретает сладковатый вкус.

— Сийра Лео, это что у тебя получилось? — заинтересованно спросила Саттия.

— Это пирожные. И сийра Саттия, если можно, давай без этикетов. Нам работать, тесно сотрудничая, так что просто по имени. А то на кухне это, по-моему, неуместно. В общем, давай дружить, — предложила я.

Саттия весело рассмеялась и поддержала моё предложение.

— Лео, можно я приготовлю твои пирожные в нашей едальне? — спросила Саттия, когда сняла пробу с незнакомого продукта.

— Ой, да пожалуйста! — разрешила. А что? Мне не жалко.

Приготовили омлет с колбасой и тонкие сырные лепёшки. Ужин получился на славу. Пирожные понравились всем. Катерина и омлет есть не стала, бисквитами наелась. Договорились с Саттией, что она приступит к работе с завтрашнего дня. Приедет с расчётом, чтобы успеть приготовить обед. С собой я положила ей оставшиеся два пирожных и четыре бисквитика.

Утро началось с пробежки. Завтрак готовили втроём: я, Милли и Марилица. Сварили на всех кашу с молоком, напекли тонких лепёшек, посыпали тёртым сыром и, сложив вместе, прогрели в духовке, чтобы сыр расплавился. Порезали на порционные кусочки. Леополек тоже угостили сырным слоёным пирогом. Им понравилось. Ривису я предложила дать на пробу черешок мангольда. Не отказался, схрумкал только так. Марилица открыла секрет, что ест курбик не только фрукты, но и овощи, и сочные стебли трав, молодые веточки деревьев и кустарников.

А после завтрака я с Катериной пошла на урок начальной грамоты. Вот так, бабушка Леокадия, ты с сего дня первоклассница. С Катериной мы сидели за одним столом. Ей под попу подложили подушку. Ривис устроился у неё на плече, а Лёвка разлёгся у моих ног. Страж, ёшкин кот! Даже на улицу с Полькой не пошёл. Но, думаю, он не столько охраняет, сколько сторожит, чтобы без него куда-нибудь не сбежала.

Нортон ушёл на службу. Милли с Варьяном убежали заниматься на тренировочную площадку под чутким руководством Петрикса.

Занимались мы два часа. Точнее, я занималась два часа, а Катерина только час и была отпущена в сад. Лёвка тоже не выдержал и убежал с Катериной, поняв, что маман никуда не денется из этой комнаты.

В тетради я записала местный алфавит печатными и письменными буквами, а напротив свой. У зегорцев оказалось на три буквы-звука больше, к коим мне пришлось записать транскрипцию. Вот и первое домашнее задание — выучить алфавит.

После занятий пошла на кухню. Там уже пришла Саттия. Я ей предложила сварить суп из мангольда, назвав его борщом. Я вообще люблю овощные блюда. Вот как я варила капустные щи у Рэда в тот день, когда камни разбирали, так и с мангольдом сделали. Лук и корнеплод мангольда обжарила для заправки, а черешки нарезала небольшими кусочками и залила горячим маринадом, использовав сок киклика вместо уксуса. И мясо, отварив, через мясорубку пропустили, и блины испекли, нафаршировав этим мясом. Милли сунулась помогать. Она-то уже знала, как блины завести, как выпекать и фаршировать.

Саттия смеялась, за что она плату будет получать, если мы сами готовим. На что я ей ответила:

— Саттия, не переживай. Скоро нагрузка у меня увеличится, и я носа на кухню не покажу. Ты же будешь готовить те блюда, что приняты у вас.

— А ты откуда? — поймала меня за язык повариха.

Вот я расслабилась, так расслабилась. Трудно за собой следить. Напрягает. Придется с Саттии и Марилицы взять магическую клятву. Вот придёт на обед Нортон, и обговорим эту ситуацию, а пока просто замяла эту тему. Саттия поминать не стала. Умная женщина.

Нортон на обед не пришёл, а появился ближе к ужину. Хорошо, что Саттия уйти не успела. Я объяснила Нортону складывающуюся ситуацию с моими проколами. Мало того, что блюда готовлю не известные в этом мире, так ещё и на язык не сдержанна.

— Мы со Стефом предвидели это. Что ж, свяжем вас всех магической клятвой.

Катерину отправили в сад на прогулку со зверинцем и с Петриксом, а остальных Нортон собрал в гостиной. Перед нами стоял очень собранный, несколько суровый молодой человек.

— Сийра Саттия и сийр Ярод, вы уже догадались, что попали на службу к людям непростым. Я должен с вас взять магическую клятву о неразглашении. Мне известно, сийр Ярод, что ты дал таковую сийре Лео. Но у нас под охраной ещё два человека и ребёнок, тоже со своими тайнами. Давайте мы не будем подвергать их лишним волнениям. Вы даёте клятву не только о неразглашении, но и о том, что не будете пытаться узнать их тайны. Они сами вольны, если захотят, открыть их вам и друг другу.

Клятву давали все, но не у всех она получилась со спецэффектом. Не знаю, как у Варьяна, а у меня что-то болезненно кольнуло в центр правой ладони. Я даже прошипела. О, нет. И Варьян что-то почувствовал, бровями дёрнул. Нортон, внимательно следивший за нами, удовлетворённо кивнул.

Ну, вот, теперь можно не опасаться сболтнуть лишнее и смело делиться некоторыми своими секретами. Да и учиться будет легче. Марилица не будет так явно удивляться, вскидывая вверх брови, при виде не знакомых каракуль, на кои я перевела местный алфавит. И с цифрами та же история. Местные закорючки пришлось тоже переводить на земную цифирь.

— Лео и Милли, — привлёк наше внимание Нортон. — Спешу вас обрадовать: через пять дней вы приглашены во дворец на аудиенцию. Сийра Марилица, постарайся подготовить Лео к этому мероприятию.

Вот, обрадовал, так обрадовал! У меня даже ступор на нервной почве приключился и, кажется, ноги отнялись. Паникой накрыло. Все в столовую ушли, а я ещё минут пять сидела, переваривала. Хоть предупреждал Стеф, что мне грозит такое мероприятие, но когда это ещё произойдёт? А оно вот — раз! И вот оно — пять дней осталось. А перед королём надо будет, наверное, в реверансе приседать?

Даже не поняла, что на столе было. Ела, не замечая, что ем. Перебирала в памяти фильмы, где старинные времена показывали, приёмы королевские. Но там реверансы все невнятные были.

— Лео, — вздрогнула от голоса Нортона. — Тебе плохо? Ты бледная сидишь. Если ты так переживаешь об аудиенции, то не стоит. Всё нормально будет.

Может и нормально, а всё равно страшно. Это же не губернатор, а целый король, что «царь всея Руси».

Вечером перед сном вышла на улицу выгулять Лёвку. Следом выскочили Милли и Катерина, выпустив Польку, на спине которой сидел Ривис. Зверьё ушмыгнуло подальше от крыльца.