Под этот аккорд моего ворчания лопата обо что-то ударилась. Я нахмурилась, кляня все на свете за такой ужасный день! Склонилась над землёй и почувствовала, как голова закружилась.
Панама.
Блин, я не надела панаму!
Глава 2
«Это надо же так психануть, чтобы упасть в обморок. И почему я не вернулась за панамкой в дом?» – вертелось в моем сознании.
– Больно, наверное?
Да, наверное, я точно перегрелась! Этот голос меня преследует в голове.
– Так, а почему ты мужской-то? – пробубнила я, все ещё лёжа на спине, не открывая глаз.
– Наверное, потому что я мужчина.
– Мужчина… Стоп.
За долю секунды я раскрыла глаза и вскочила на ноги. В глазах все ещё летали тёмные пятна от яркого солнца, и я толком ничего не видела вокруг.
– Кто это говорит? Не подходи ко мне!
Я вертелась как юла на месте, пытаясь хоть что-то увидеть. И наплевать мне уже, что притопчу всю пахоту.
– Не надо так резко двигаться, только же очнулась.
– Где ты, черт тебя дери?!
– Э-э-э… Не угадала. Нет! Замри! Там…
Я резко мотнула головой в сторону, и со всего маху впечаталась во что-то лбом.
– …камень, – закончил странный голос незнакомца.
Я застонала и осела. Лоб ужасно саднило, боль сильная, но терпимая. Я принялась растирать ушибленное место ладонью, кривясь от боли. Один плюс – зрение прояснилось. И только сейчас я поняла, что это не чёрные пятна плясала перед глазами, это просто я сижу в каком-то подземелье.
Что за?..
– Сильно больно? – опять этот навязчивый голос.
– Ты у меня в голове? Я все же сошла с ума, – вздохнула, – Михаил Сергеевич был прав. Совсем с ума сошла. Надо было добросовестно посещать собрания.
Усмешка.
А потом к моей руке что-то прикоснулось, пока я думала, истерить мне или нет. Может, опять вскочить на ноги? А если опять ударюсь? В общем, пока принимала решение, мою руку аккуратно отняли ото лба, и в полумраке я увидела лицо молодого темноволосого парня. Уставилась на него не моргая. Тот поначалу осматривал мою голову, а потом, под силой моего придурковатого взгляда, посмотрел на меня. Смутился. А я все ещё глазела на него. Тот даже отодвинулся от меня, прячась в тени подземелья. Я очнулась и тут же схватила его за руку.
– Постой! Ты кто такой? И где это я? На мой огород это не похоже. – Тут меня осенило. Я даже слегка визгнула. – Картошка осталась под солнцем! Сдрябнет! Сестра вряд ли додумается убрать.
Я захныкала. Парень в это время смотрел на меня, утирая нос рукавом.
– Подожди, у меня есть платок, – я потянулась в карман рубашки, зная, что носовые платки сую в каждую одежду на всякий случай.
Но вот привычка у меня такая. Достав клетчатый платочек, протянула безымянному незнакомцу. Тот посмотрел на платок как на чудо света. Помялся, но все же взял. А потом как сморкнется от души в него. Мне почему-то стало смешно.
– Простыл, что ли? Я тоже летом всегда умудряюсь простыть и хожу чуть ли не до осени сопливая.
Парень хмурился, глядя на меня, но продолжал сморкаться в платок.
– Так как тебя зовут?
Победив свой нос, парень улыбнулся и торжественно произнес:
– Я домовой твой! Зовут Ванькой. Вернее, меня ещё не назначали именно в твой дом, но…
– Стоп, стоп… Э-э-э… Ваня. Ты это сейчас так шутишь, да? Потому что выглядит все это как бред и похищение.
– Это не бред! – обиженно произнес парень.
– Хорошо, если это не бред, то я, пожалуй, пойду.
Я поднялась на ноги, предварительно ощупав низкий каменный потолок пещеры. Ну, точно похищение. А этот чувак был у меня на даче, говорил со мной. А потом…
Трясь!
По голове.
И вот я здесь, в пещере.
Здесь полутьма, значит, откуда-то льётся свет. Потому принялась искать взглядом его источник. Парень в это время все ещё сидел, молчал. Обиделся что ли?
– Почему ты не можешь поверить, что я домовой? Неужели вам, людям, проще сочинить неправду, нежели поверить в то, что говорят другие?
Я усмехнулась.
– Потому что люди, как правило, лгут. Лгут и не краснеют.
– Люди – да. Но нечисть всегда говорит правду. Ну, или не говорит вообще.
Я покосилась на парня. Вид у него был крайне обиженный, даже оскорблённый. Только сейчас заметила, присмотревшись, что у него заострённые кончики ушей. Это, конечно, не повод ему верить, но все же.
– Ваня, послушай, – я присела возле него на корточки.
Да, я человек, который сам чуть не сошёл с ума от горя, и у меня вряд ли получится играть роль здорового и здравомыслящего психолога.
– Я, конечно, не верю в домовых и прочую нечисть, ты уж извини. Но я тебя впервые вижу, и вроде парень ты не плохой. Предлагаю выбраться из этой пещеры. И разойтись каждый своей дорогой. Хорошо? Кстати, ты не знаешь, как мы здесь очутились?
Парень шмыгнул носом.
– Вот так всегда! А ведь нас предупреждали, что люди нынче в ничего не верят. А я все хотел попробовать!
Я пожала плечами.
– Жизнь такая. Никому не веришь – дольше живёшь, потому что нервы целы. А теперь идём…
Я не договорила. Сбоку от нас что-то зашипело. Я и Ванька одновременно повернули головы на движение в темноте. А в ней свернули будто бы жёлтые глаза. Не знаю, кто из нас громче заорал, но вскочили на ноги мы лихо. Кинулись бежать со всех ног в противоположную сторону от чудовища, скрывавшегося во мраке. Слабый свет освещал путь, и я бежала что было силы. Тут же в голове заиграла ритмичная боевая музыка, которую слушала в электричке. Я даже почувствовала себя крутым бегуном-ниндзя. Позади послышался оклик Вани. На ходу я обернулась, споткнулась, и вся моя музыка стихла. Бранясь, как сапожник, я откинула волосы с глаз. Начала вставать, как в меня врезалось нечто тёмное и непонятное. Тупая боль отозвалась в ребрах. И последнее, что я увидела, испуганное лицо домового.
Домового?
Я поверили ему? Да бред. Это просто сон. Сейчас я проснусь среди своей картошечки в городе. Я говорила, что не люблю сажать её? Вот к чему приводит самовнушение…
Сознание вновь меня покинуло, унося в тёплую и влажную темноту.
Глава 3
Темнота, хоть глаз выколи. Холодно, мерзко и совершенно безумно.
Я преподаю современный танец в академии искусств, и так хотела отдохнуть от своих лоботрясов этим летом, насладиться одиночеством, взахлёб насытиться тишиной, но сейчас готова оказаться вновь в студии в окружении тех, кто не понимает, что они тут делают, но только бы сбежать отсюда.
Как вообще я сюда попала? Отпрыски сестры разнесут мне всю дачу! Солнце испортит картошку, протравленную в дорогой отраве от колорадского жука, и подсушит пахоту! И тут я застонала от столь неудачного стечения обстоятельств, потому что по-настоящему плакать не могу уже больше года. Все мои слезы остались в прошлом.
– Ты плачешь? Все хорошо?
Я слегка подпрыгнула от внезапного знакомого голоса. А чтоб тебя!.. Домовой, блин!
– Плачу?.. Пф… Я никогда не плачу! С чего ты решил? Я просто кайфую, что продрогла до костей и ни хрена не вижу! Кстати, где ты?.. Опять…
– Я в клетке слева от тебя. Видишь ли, у нечисти другое зрение. Для меня здесь и не так уж темно.
Видишь ли? Да не вижу я! И меня это начинает бесить! Как и до безумия вежливый парень, каждую десятую секунду шмыгающий носом!
Но это я, конечно же, не сказала. Я же культурная. Как-никак учитель, черт меня раздери!
Поэтому тихо сопела, держа язык за зубами.
– Ты злишься?
Эка какой догадливый смазливый мальчишка. Дай хоть посопеть от злости и от души!
Но я опять промолчала.
– Ты это, прости меня, что не уберег. Хреновый получится из меня домовой, наверное. А ведь я уже почти на последнем курсе!
В темноте что-то мелькнуло. Вряд ли мне показалось. В себе я уверена. Всегда.
– Что? – слетело с губ, когда я разглядело то, что точно не сулило ничего хорошего.
– Я говорю, плохой из меня домой. Хозяйку дома вот…
