Вся жизнь Деты прошла в окружении родителей, рассказывающих ей о величии её рода, её самой, богов которых несправедливо отвергли люди, жаждущих возмездия и дарующих свою силу тем, кто готов им помочь.

Под влиянием родителей юная баронесса выросла гордой, высокомерной, мстительной и злопамятной собственницей, считающей всех вокруг себя лишь расходным материалом, который можно использовать и выбросить в любой момент.

На других аристократов, хвастающихся силами своих светлых духов, она смотрела с глубоким снисхождением. Как смотрят отжившие свои века старики на подрастающее поколение. Она видела в них лишь домашних животных, не осознающих истинные масштабы мира, его секреты и возможности, которые он может дать.

По этой же причине у неё не было друзей.

Детройа считала, что находиться выше по статусу любого из своих ровесников из аристократии, начать знакомство первой, для неё, было сравни оскорблению. Но делать это приходилось не только по велению отца, но и ради рода в будущем, нужны были полезные знакомства. Однако всё общение сводилось к пустой болтовне о жизни и о тёплых дружеских отношениях речи и не шло.

Даже дома горничные служанки боялись свою госпожу. Кто-то не выдерживал её характер, прихоти, повеления и убегал из замка. Другие, навлёкшие на себя её гнев, могли вообще попрощаться с жизнью, так как отец и мать тут же придут и покарают ту тварь, что посмела навредить их дочке. Ведь она одна-единственная, и больше сделать таких они не могут.

Казалось, что юной баронессе было суждено прожить жить в гордом одиночестве. Но была одна девочка, что смогла пробиться сквозь тернии и козни своей госпожи, и добиться её расположения.

Звали её Окла, простодушная, но невероятно упёртая девочка её возраста, что ни смотря ни на что, всеми силами пыталась подружиться со своей новой начальницей. Та, в свою очередь, специально давала самые сложные, долгие и муторные задания, чтобы проверить на прочность свою новую игрушку.

Достойно выдержав все испытания, Окла даже не подумала идти жаловаться её родителям или просто сбежать обратно в дыру, из которой вылезла. Она даже не стала идти стучать церкви, когда узнала о том, что её госпожа одержима злым огненным духом. Наоборот, поддержала, когда Детройа только его получила. Они вместе общались на тему других богов, о силе, о прошлом, будущем и даже немного личном. Так, незаметно они стали доверять друг другу и сближаться.

Всё было хорошо, до одного рокового дня.

Во время занятий по верховой езде, лошадь на которой ехала Детройа взбрыкнула, чуть не выкинув её из седла. Идущая рядом в качестве поддержки Окла успела поймать госпожу, спасая её от падения, но не себя. Споткнувшаяся об камень лошадь легла прямо на неё, сломав колени.

Травма была очень серьёзной, ни один лекарь не мог вернуть её на ноги. Только маги могли её исцелить, но где их найдёшь, когда кроме святош никого не осталось? Отец предложил просто поменять Оклу на другую служанку, на что Дета легко согласилась, поражаясь самой себе.

Возможно, из-за того, что непосредственно на тот момент Оклы в комнате не было, или по другой причине, всё было уже решено. Когда Оклу выгнали из замка, Детройа с ней даже не попрощалась.

Через пару дней она узнала, что Оклу убили. Сожгли на костре заживо, когда она намекнула одному из жителей, что участвовала в ритуале призыва тёмного огненного духа. Приехав на место казни, от неё не осталось ничего, кроме обугленных костей и сгоревшего мяса.

Вернувшись домой, Дета впала в отчаяние. Она никак не могла поверить, что из-за неё погиб единственный человек, который вызывал у неё симпатию. Что так легко взяла и избавилась от неё, как от бесполезного мусора! Боялась даже представить, что она чувствовала в тот момент, когда её вышвырнули вон и положили на костёр.

Отец и мать пытались загладить вину, говорили, что она не виновата, что найдут ей ещё одну игрушку, и вообще она сама виновата, раз не могла отбежать в сторону, когда увидела, что на неё конь падает.

Словно этого было мало, к поеданию мозгов бедной девочки подключился ещё и внутренний голос, говорящий ровно то же самое, что и родители, только уже от её лица. Этот голос был страшнее любого, которого она слышала до этого. Магия, пока она пребывала в депрессии, также стала значительно слабее. Особенно в те моменты, когда она не соглашалась с голосом в своей голове.

После этого случая её сознание раскололось надвое. Первое было тем самым голосом, вобравшим в себя все качества Деты, до её знакомства с Оклой. И второе, состоящее из сожаления, надежд, переживаний и человечности.

Первое она использовала при общении с людьми, ведя себя сдержанно и холодно. Но наедине с собой, она часто размышляла над тем, сколько боли она принесла тем людям, которых вышвырнули из замка по её прихотям.

Со временем этот инцидент она стала забывать, вновь становясь всё той же высокомерной тираншей. Даже когда она попала в другой мир, лишившись всего, в том числе и тела, её характер никуда не делся. Её хотелось сохранить хотя бы память о своём пропавшем величии.

И теперь, за секунду до неминуемой смерти, глядя, как две огромные каменные плиты сейчас её раздавят, она ни думала ни о чём другом, кроме, прощения у всех тех, кому она успела причинить боль.

Как бы она хотела всё исправить…

— БЕГИ! — Раздался голос хозяина слева от неё.

Не успев даже повернуть голову, она почувствовала, что её кто-то толкает, сшибая с ног в сторону от каменного капкана. Через мучительно долгую секунду она смогла разглядеть Горелого, что, жертвуя собой, пытался спасти свою подопечную.

Ускоренное магией тело летело быстро, но недостаточно. Избежав моментальной смерти, плиты сомкнулись на его ногах, раздавливая в тонкую лепёшку всё, что было ниже колен.

— ААААААААААААААА!!! — Заорал от адской, всепожирающей боли Паша.

Эта была боль, с которой даже та авария не сравнится. Боль от зубов просто небольшая чесотка на фоне этого! Никаких слов не хватит, чтобы описать её. Это сравнимо с засовыванием пальцев в мясорубку, и то не уверен, что-то больнее.

Детройа, смотря на то, как её хозяин вопит от адской боли, держась руками за фонтанирующие обрубки, отказывалась верить в происходящее. Перед глазами вместо Паши возник образ Оклы, в тот момент, когда на неё упала лошадь.

"Всё повторяется…" — С застывшим от ужаса лицом, думала она. — "Всё повторяется! Снова. И снова. Не может быть. Не может быть! Не может быть!"

Пока жертва собственного разума пребывала в шоке, каменный дух, не теряя времени, снова направился к своей жертве, намереваясь убить её аккуратно, так чтобы не задеть тело самого мага.

Вновь захлопнулся очередной капкан. Казалось, что уже всё и они обречены.

— Не стой! — Крикнул Пепел, спасая за секунду до смерти весёлую парочку.

Поставив между плитами свой меч, он упёрся спиной и ногами, изо всех сил сдерживая их.

— Выведи его отсюда! — Привёл он в чувства свою мелкую хозяйку.

— Да. — Неуверенно ответила Дета, смотря на орущего безногого инвалида.

Стоило только взять, как пол под ногами разошёлся и огненная демонесса чуть не улетела вниз, на пару со своим хозяином. Успевший поймать их за секунду до падения Пепел, ещё сильнее сжал зубы, от прилагаемых усилий. Дух был очень силён. Ещё бы, съев пятнадцать человек, не быть сильным!

Оценив обстановку, рогатый Чёрт принял единственно верное решение.

"Я сейчас опущусь пониже и вместе спрыгнем на этаж ниже. Держи нашего общего хозяина крепко." — Передал он по мысле-связи Дете.

"Хорошо." — Не стала спорить она.

"На счёт три!" — Взяв другой рукой меч, теперь он держался только ногами и спиной. — "Три!"

Резко толкнув две плиты в сторону, весёлой троицей они полетели вниз. Моментально среагировав, Пепел создал под собой облако дыма, которое замедлило их падение, позволив безопасно приземлиться.

Достал меч и сделал им один широкий замах. Всё окружающее помещение тут же заволокло густейшим дымом, дальше носа в котором ничего не видно.