Впрочем, Рене может попасться, если сунется в подземелья, а особенно на территорию Сноука. Нужно придумать какой-то предлог, объяснение, как мальчик мог там оказаться. Приор обронил что-то в крипте? Отправил послушника искать? Или послушник по своей инициативе, проявляя рвение при поисках, влез в подземелье? А мог приор вообще показать послушнику вход в подземелья? Скорее всего, нет. Не очень убедительная версия, хотя волшебное слово “приор” может помочь в первый момент, до тщательного разбирательства, если кто-то поймает Рене. А там уже действовать по ситуации…

Рей поежилась. Рискованно. Слишком рискованно, и пока этот риск не очень-то оправдан. Ладно, оставим в покое крипту. Что еще можно сделать, не навлекая подозрений? Попробовать снова сунуться в привратницкую? Посмотреть документы, узнать что-нибудь про брата Лорана?

Она постучала карандашом по губам, обдумывая план. Можно взять мусорное ведро — Рене, прибрав в квартире, решил вынести мусор. Пройтись мимо привратницкой. Вдруг брат-привратник снова отсутствует? Ну и вообще, оглядеться лишний раз не помешает. Потому что во время своего “мусорного послушания” она практически ничего больше и не успевала. Сейчас, когда нет никаких дел, можно невзначай поискать ход за церковью, куда в ту первую ночь отвели Рене…

Неожиданно раздался звон колокола, и Рей вздрогнула. Черт! Обед! Приор же сейчас придет! Спрятав карандаш и блокнот, она метнулась к двери, слетела вниз по лестнице и со всех ног кинулась к кухне.

К счастью, Митака забрал для нее и выпечку из пекарни, и еду для Кайло поставил на поднос, так что сразу протянул все это ей, едва она заглянула в дверь кухни. Уж он-то понимал, насколько страшен гнев приора. Особенно голодного.

Рей понеслась обратно, пыхтя, взбежала по лестнице, стараясь не растрясти накрытое крышкой блюдо.

Но Кайло все еще не было дома.

Отдышавшись, она накрыла на стол. Красиво разложила приборы, выставила масло, соус перелила в соусницу. Когда она уже в десятый раз расправила салфетку, раздумывая, не придется ли греть еду в микроволновке, дверь наконец открылась.

Рей выбежала в коридор:

— Мессир, обед готов!

Кайло быстро прошел в спальню, чем-то зашуршал, грохнув ящиком в тумбочке, потом так же стремительно вышел.

— Мессир… — повторила Рей.

— Мне некогда, — отозвался он, нахмурившись. — Уезжаю по делам. До вечера. Обед можешь съесть сам.

— Бла… годарю… мессир… — растерянно пролепетал Рене, пока Рей пыталась понять, что бы это значило.

Кайло вдруг шагнул к ней. Совсем близко, так что она невольно попятилась к стене. Какой же он огромный! И… от него будто волнами исходит жар, или ей просто кажется? Она сглотнула, чувствуя, что почему-то краснеет.

Кайло протянул руку, двумя пальцами приподнял ее лицо за подбородок. Рей вздрогнула, ощущая прикосновение мягкой кожи черной перчатки…

— Я уезжаю, — медленно повторил он, глядя ей прямо в глаза. — Веди себя хорошо.

Он чуть наклонился, как будто… Рей поймала себя на том, что будто против своей воли чуть подалась ему навстречу. А потом он отступил так же стремительно, как и подошел.

Дверь уже закрылась, а Рей все так же продолжала стоять у стенки. И щеки у нее горели. Что происходит? Почему она… так на него реагирует?

Треска была отменная, спасибо мессиру и его внезапным “делам”. На десерт Рей все же решилась отщипнуть кусочек шоколадки, чтобы приор не начал упрекать бедного Рене в том, что тот ему не доверяет. Ну и вообще, необходимо было взбодриться и как-то себя утешить после всего этого, потому что... черт, она даже думать об этом не хотела! Надо выбросить эти глупости из головы, взять себя в руки наконец и заняться делом.

Быстро выпив кофе и все убрав, Рей решила, что пора действовать.

Из приорского дома она вышла, волоча за собой черный пластиковый мешок, куда напихала весь найденный в квартире мусор. Его было мало, но дурачка Рене это не смущало. Он шел к воротам почти уверенно, хоть и втягивая по привычке голову в плечи. Знал, что теперь находится на особом положении, но при этом все равно ощущал себя скованно — что и неудивительно, учитывая совместное проживание с долбанутым приором.

Однако удача была не на стороне Рей — в привратницкой сидел монах, и когда она выходила с мусором за ворота, и когда возвращалась обратно. Что ж, если здесь не повезло, можно заглянуть к Митаке. Напроситься выполнить какое-нибудь поручение? Предложить свою помощь? Вдруг он отправит ее в птичник или еще куда. А там уже, под благовидным предлогом, можно будет и обойти церковь и поискать вход в подземелье.

Митака сидел на кухне, печально глядя в полупустой стакан. Рей сначала было решила, что он снова в стельку пьян, но, к счастью, оказалось, что все не так плохо.

— Дофельд? Приор уехал! А у меня тут немного свободного времени есть, давай я тебе помогу?

Тот посмотрел на нее круглыми глазами. Как будто мысль, что кто-то тратит свое свободное время, чтобы ему помочь, показалась ему совершенно невероятной.

— Да я тут… Надо стаканы протереть. Я один разбил уже. У меня… невралгия...

— Да, это страшная штука, — согласился Рене и взял стакан. — Слушай… А где я могу найти отца Амитажа?

— А тебе зачем?

— Я… Понимаешь, я… все думал, читал “Приказ 66”... Есть вещи, которые я не понимаю. Духовные. Я попытался у приора спросить, но…

Митака посмотрел на нее с сочувствием и пониманием.

— Да, мессир Рен не по духовной части… — Он задумчиво кивнул. — А отец Армитаж… тоже уехал. По делам… духовным.

У Рей екнуло сердце. Так, отлично. И Рен уехал, и Хакс. Попробовать разузнать еще чуть-чуть? Чутье подсказывало ей, что стоит. Но осторожно.

— Слушай, а… какой духовности нужно достичь, чтобы… еще раз показали подземную капеллу? — Рене смотрел восторженно и наивно. — Там так красиво было, я чуть не умер прям на месте. Все такое… Сияет. Благодатное... Я бы только там время и проводил. Молился бы… Мне кажется, там так… ну, как в раю… Ты туда ходишь? Или кто-то из братьев?

Митака молчал, глядя в стакан, лишь едва заметно качнул головой.

— Неужели она пустует? Такая красота пропадает… Может, рыцари? Они там все время? — Рей сначала спохватилась, что выдала себя: Рене неоткуда было знать, что монахов в масках называют рыцарями, но пьяный Дофельд, кажется, этого не заметил. Отлично — проверить и этот факт из рассказов Финна однозначно стоило.

— Они… — Дофельд запнулся и перешел на шепот: — Они сюда редко приходят. На службу только, ночью.

— А днем? Что они делают днем?

— Служат дьяволу.

Он вздрогнул и вдруг заозирался, как будто испугался, что кто-то подслушивает. Снаружи и правда раздался нетерпеливый стук. Рей тоже насторожилась.

— Эй, Дофельд, — послышалось от двери, — ты птицу будешь забирать или нет?

Митака встал, покачнулся и оперся на стол. И, наклонившись к Рей, шепнул:

— Не попадайся! Поведут сегодня… в полночь… к дьяволу. Спрячься, Рене… чтоб тебя не нашли… спрячься…

Приор в отъезде, Хакс тоже. Отлично. Рей быстрым шагом, сложив руки на груди и опустив голову, направлялась к дому. Рискнуть? В капелле не должно быть никого. Если только Сноук… Ну, допустим, она изобразит дурачка Рене, которому захотелось снова увидеть красоту и благолепие подземной крипты. Рискованно, да, опасно, но нельзя упускать такой шанс! И ночью что-то должно случиться, если верить Митаке. Вряд ли его пьяные бредни только бредни, они больше напоминали… иносказания. Как будто он говорит на каком-то своем языке. В любом случае, его слова не лишены смысла. Значит, ночью что-то будет. А если ночью что-то будет, то, может быть, она увидит следы приготовлений? К чему? К чему-то страшному? Рей невесело усмехнулась про себя, представив кровавый алтарь для закланий, на котором будут приносить жертвы дьяволу. Прямо посреди райской капеллы… Но все же — что может готовиться? Куда и кого поведут? И стоит ли соваться в крипту? Если как раз успеть до наступления темноты…