Хатгар намеревался забрать Ису из штольни – сегодня уж точно. О том, как она пережила эту ночь одна в таком месте и в такую погоду, он даже боялся думать. Что ж, как оказалось, Ракун может быть гораздо опаснее заброшенного карьера. Только этой мыслью и утешал себя молодой человек, идущий к воротам города.

По пути в селах еще предстояло раздобыть еды и воды для девушки, после посещения дома деньги для этого у него имелись. А когда они встретятся, нужно будет решить еще одну задачу – каким-то образом предупредить дядю о грозящем ему аресте. Но как это сделать? Обратиться к отцу нельзя – он не приветствует общение сына с братом покойной жены. Друзей лорда Орбана племянник не знал лично, да и кто поручится, что они еще не переметнулись на сторону его оппонентов. Пока решения не было. Но он обязательно что-нибудь придумает.

Постепенно Хат обратил внимание, что все прохожие движутся ему наперерез. Он остановился и проследил взглядом, как людской поток стекается в сторону городского центра. Ноги сами понесли парня вслед за остальными. Вспоминая, как плотники расширяли деревянный помост на главной площади, он уже догадывался, что заставило горожан собраться на ней. И к сожалению, он не ошибся.

Первым на эшафот взошел лучник, чьи стрелы унесли жизнь одного из чернокожих командиров в позавчерашней битве. Закованные в кандалы руки были неестественно вывернуты в суставах и безвольно висели. Разорванная сзади рубаха обнажала сплошную залепленную грязью рану на месте спины. Он плакал и звал маму.

Толпа от этого зрелища начала разогреваться – нарастал возбужденный гул, в заключенного полетели камни и какие-то огрызки.

– Предатель!

– Вонючая крыса, ты чуть не угробил нас всех!

Странно было видеть слезы взрослого мужчины, на счету которого не одно сражение, чьи-то смерти, насилие, и, возможно, мародерство. Когда до него дошло, что кричат люди, рыдания стали еще громче. В глазах застыл ужас и обреченность.

Под звуки горна на площади показался второй несчастный. Вчерашние товарищи волокли его за цепь, прикрепленную к ошейнику. Беснующиеся зеваки пытались дотянуться до истерзанного солдата, чтобы ударить или хотя бы ущипнуть. Перед самыми ступенями бедолага запнулся и рухнул навзничь. Стражники буквально втащили его наверх, чуть не задушив при этом.

– Чтоб ты сгорел, отправляйся на тот свет, крысеныш!

Потом была еще одна жертва. И еще, и еще. Пока на деревянном помосте не оказалось двенадцать замученных смертников. Некоторые из них, кажется, вообще не понимали, что происходит, ослепленные болью.

Людское море беспокойно колыхалось вокруг лобного места в ожидании главной интриги. Высоко над площадью уже кружили вороны, это была их любимая кормушка. И наконец долгий унылый звук горна раздался снова. Когда согнутая фигура появилась на фоне ворот темницы, единый вздох сотен зрителей прокатился над каменной мостовой.

Одна половина лица узника была абсолютно неузнаваема, раздутая и посиневшая с не открывающимся из-за отека глазом. Уже на эшафоте осужденный повернулся к толпе и выпрямился, показав знакомые каждому жителю Ракуна черты.

Он дрожал всем телом, а штаны густо пропитались кровью в области паха и по внутренней поверхности ног, на босых ступнях которых остались только большие пальцы и мизинцы. Пикемаль застыл в ожидании приговора. Казнь такого высокопоставленного человека невозможна без уважительной причины, поэтому сначала служители Ордена отлучат его от Света.

На комету в небе уже давно никто не обращал внимания – на земле творились куда более интересные дела.

Вот так. Теперь те, кто осмелился противостоять врагу, должны каяться. Герои превратились в изгоев. Глупое, трусливое большинство фактически поддержало вторжение и переворот. Надеясь отвести удар от себя, неблагодарные слабаки готовы были разорвать своих же защитников, чтобы угодить захватчикам. Не люди, а овощи, не понимающие, что жатва на этом не закончится. Победителям всегда будут нужны новые жертвы.

Не помня себя, Хатгар старался скорее покинуть этот зверинец, именуемый городом.

Над домами уже видна была зубчатая стена и ворота. Их арку венчала башня из коричневого камня, который когда-то добывали в том самом карьере, где ждала его сейчас Иса. Многие старые постройки Ракуна были выполнены из этого материала. Технология обработки просто потрясающая: огромные блоки так плотно прилегали друг к другу, что в щель не вошло бы и лезвие. Более молодые здания сложены из песчаника или обожженного кирпича, самые простые и бедные – из дерева. Примитивные и уродливые по сравнению с древней архитектурой.

Широкая улица превращалась в просторную площадь у самих ворот. Приближаясь к ней, парень все больше нервничал, поскольку все пространство вокруг было усеяно захватчиками. Воины в рогатых шлемах неподвижно стояли тут и там, внимательно разглядывая каждого прохожего, словно выискивали кого-то конкретного. Ручейки горожан по широкой дуге обтекали их мощные фигуры, избегая слишком близкого контакта. Почти все кланялись новым хозяевам и старались быстрее проскочить.

Хатгар не стал сбавлять шаг, чтобы не выделяться, и на ходу встроился в группу хорошо одетых молодых людей, которые шли вальяжно и смеялись. К сожалению, их шумное поведение привлекло внимание стражи. Компанию остановили, и началось какое-то выяснение. Стоя за спинами спорящих, парень оглянулся по сторонам.

Мимо проходила семья. Крепкий седовласый мужчина нес здоровенную корзину с пожитками, за ним семенила женщина с малышом на руках и ребенком постарше. Седой немного прихрамывал, из-за чего в какой-то момент оступился, и его ноша опасно накренилась. Хат вовремя подхватил ее и пошел рядом, поддерживая со своей стороны.

– Спасибо тебе, дружище, – благодарно улыбнулся глава семьи.

– Мне не сложно, отец, – ответил молодой человек, молясь, чтобы прикрытие сработало, – давай помогу немного.

Они уже миновали двух здоровенных интервентов, которые лишь безразлично скользнули по ним взглядами.

– Куда путь держите? – поинтересовался Хатгар.

– Перебираемся к ее сестре, – мужчина кивнул на свою жену, – наш дом совсем немного подгорел позавчера, можно было бы и поправить, но рядом поселили кое-кого.

Он с ненавистью зыркнул на фигуру в черных доспехах и сразу отвернулся.

– В деревне будет проще, – мужчина оглянулся и негромко добавил, – и уходить легче.

Женщина предостерегающе шикнула на него. Но эти слова расслышал только Хат. Над их головами уже была арка ворот. Стража не препятствовала неприметной семье, бредущей по своим делам.

– Я бы купил у вашей сестры немного еды, – обернулся парень к матери с детьми.

– Конечно. Будем рады. Меня зовут Коган. Это Лили, – ответил за жену его спутник, перехватил корзину и дружелюбно протянул руку.

– Я – Корд, – солгал Хат, пожимая его крепкую ладонь. С незнакомыми людьми он часто употреблял это имя, чтобы сохранить анонимность, – моя семья сейчас на юге. Повезло, как раз уехали по торговым делам и не застали эти события.

– События? Это ты красиво выразился, друг. Кого тут, за городом, стесняться? Говори, как есть. Нас просто наклонили. А лорды, мать их, подонки, продали нас проклятым дикарям!

– Коган! – умоляюще воскликнула Лили.

– Не волнуйтесь, госпожа, – успокоил ее молодой человек, – ваш муж совершенно прав. И меня вы можете не опасаться.

– Я не ошибся в тебе, Корд. Видно, не спроста твоей пошкарябанной физиономии пригодились скромные трудяги, чтобы выбраться из, мать его, Ракуна.

Впервые за долгое время, Хатгар позволил себе, рассмеяться. Не так прост и примитивен оказался его попутчик, прочитавший ситуацию с самого начала. Парень разглядывал его исподтишка. Мощный торс, лучи морщин в уголках глаз, аккуратная борода. Речь грубая, много крепких слов. По всем признакам бывший военный. Едва заметно хромает – возможно, осел в мирной жизни из-за ранения.

Хат был благодарен ему за прикрытие. Теперь, покинув городские стены, он наконец-то сможет забрать Ису из штольни.