Как и его строгий особняк, сам дядя Хатгара был из старой формации дворян. Пережиток прошлого или вымирающий вид, как часто называли его за глаза в сегодняшнем высшем обществе. Он давно перестал вписываться в этот круг и, наверное, уже мог быть выброшен из него, если бы не ценные качества государственного деятеля.

Пожилой лорд все еще участвовал в военных походах и подавлении мятежей, выступал меценатом при строительстве акведуков и дорог, нередко подвизался в общественных судах и совещаниях. Но от всего прибыльного и перспективного был мягко отстранен с подачи приближенных короля. То есть, он постоянно был занят делом, все меньше получая взамен, а потому вызывал только отторжение и презрение той знати, что расцвела при нынешнем монархе.

Современных изнеженных аристократов он считал паразитами, которые рано или поздно погубят страну. А бесконечные насмешки и попытки залезть в его карман заставляли лорда-изгоя месяцами жить в военных палатках и делить походные тяготы с теми, кто избрал своей профессией войну. Такое окружение больше импонировало старику. Мужчины, умеющие владеть мечом, а не искушенные в приготовлении ядов, женоподобные существа. В жару и холод здесь сидят в провонявшем потом седле, а не расслабляются в банях и кутаются в политые духами пестрые наряды.

Хат многого не знал о том, как живет брат его покойной мамы, но всегда чувствовал в нем родственную душу, с детства испытывая больше привязанности и уважения к этому человеку, чем к собственному отцу.

Управляющий Сторк явился на стук очень быстро, как будто не спал, а стоял прямо за дверью, ожидая гостя. Узнав парня, сутулый, высохший мужичок почтительно поклонился и пригласил того войти. Опытный слуга из деликатности лишь секундой дольше задержал свой взгляд на свезенном лице, давая понять, что заметил.

– Здравствуй, дорогой друг! Дядя, конечно же, в столице?

– Так точно, милорд, – на военный манер ответил вышколенный хозяином в армейских традициях Сторк, – но вы, как всегда, можете распоряжаться в его отсутствие. Дом и я – к вашим услугам.

Такую речь, молодой человек слышал при каждом своем визите. Видимо, на этот счет старый лорд оставил инструкции много лет назад, когда потерявший маму мальчик только начал навещать ее брата.

– Хорошо. Я бы помылся и переоделся. И пить очень хочется.

– Вы можете пока подняться к себе, милорд. Это не займет много времени.

– Я просохну у камина, пока ты будешь греть воду, – Хат сбросил у порога мокрый плащ, и что-то дернуло его в этот момент – с силой пнул тяжеленный ком напитанной влагой ткани в угол.

– Как вам будет угодно.

Управляющий ловко развел огонь и на время скрылся в недрах дома. Тревоги и усталость взяли свое – когда он вернулся, неся в руках аккуратно сложенный костюм, парень уже дремал, согретый теплом ярко пылающих поленьев. Слуга положил около него стопочку чистых вещей и отправился за водой.

В этот момент раздался мощный стук в дверь. Кто-то нетерпеливо колотил в нее, а на улице сквозь шум дождя звучали голоса. Хат, моментально вырванный из сна, подхватил чистую одежду и на носках взбежал по лестнице на второй этаж.

Несмотря на продолжавшийся грохот и громкие окрики, Сторк дождался, пока гость скроется, и уже затем отворил засов.

– Это дом Виктора Орбана?! – отблеск молнии осветил целую толпу людей у входа, а раскат грома заглушил ответ слуги.

– Что ты сказал?! – проорал высокий незнакомец с козлиной бородкой и в шляпе с пером, бесцеремонно отодвигая управляющего. Вслед за ним в дом проникли и остальные посетители, судя по внешнему виду, какие-то городские чиновники. Были среди вошедших и офицеры стражи. У каждого на правом плече красовалась черная повязка.

Скрытый темнотой Хатгар наблюдал за происходящим сквозь лестничные перила, благодаря Солнце, за то, что так предусмотрительно убрал из поля зрения свой плащ. С визитеров уже натекли на пол целые лужи, так что, оставленное им самим небольшое пятно у входа растворилось в них.

– Где хозяин? – все с той же наглой интонацией поинтересовался предводитель группы, – он сейчас в Ракуне?

– Никак нет, ваша светлость, хозяин дома должен быть в столице.

– Когда ты видел его в последний раз?

– Недели три назад, ваша светлость. Он редко бывает здесь в последнее время.

– А теперь, вообще, не будет бывать! – захохотал верзила в шляпе, и перо заколыхалось в такт его смеху. Другие незваные гости также веселились.

У Хата все внутри заледенело. Нежели он навлек на своего дядю беду. За глупость и непредусмотрительность парня не должен был отвечать один из немногих близких ему людей. Следовало немедленно сдаться и попытаться объяснить, что дядя Виктор не при чем, да и сам он ни в чем не виноват – просто оказался в неподходящее время в неподходящем месте.

Терзаемый страхом и сомнениями, молодой человек уже поставил ногу на ступень, собираясь спуститься. Но тут предводитель группы заговорил вновь:

– Постановлением Совета Виктор Орбан лишается титула лорда. Принадлежащее ему городское имущество, а также владения в Моравии будут конфискованы. Ему предписывается явится на суд, который состоится сразу по возвращении его в Ракун.

По спине Хатгара пробежали мурашки. Внизу Сторк зашатался и схватился за сердце. Пожилой управляющий также тяжело воспринял эту новость.

– Как ты связываешься с ним?

– Раньше была голубиная почта, ваша светлость. Но во вчерашних пожарах голуби погибли.

– Что ты хочешь сказать, а, дешевка? – носитель шляпы угрожающе завис над дрожащим слугой.

– Только то, что связи с лордом нет, ваша светлость.

От удара в голову управляющий упал на мокрый пол.

– Я уже сказал, что он больше не лорд. Что тебе не ясно, дешевка? – вероятно, это было его любимое ругательство.

Один из подручных грубияна жестоко ударил лежащего старика ногой в живот. Тот еще больше скорчился, но не издал ни звука.

Хатгар сгорал от бессильной ярости, оставаясь незамеченным. Он уже понял, что пришли не за ним, но ненависть переполняла его. Родной дядя теперь под ударом. За что у заслуженного подданного короны отбирают дом и его земли в захваченной королевством Моравии, за которые Орбан лично проливал свою кровь? И кто дал право этим мерзавцам избивать управляющего, не оказавшего ни малейшего сопротивления, этого безобидного человека?

Один из военных, только что вошедший с улицы, о чем-то негромко переговорил со Шляпой, как его уже обозначил для себя Хат. Тот выслушал доклад и окликнул всех остальных, которые уже вели себя в особняке, словно хозяева.

– Внимание! Чрезвычайное происшествие. Пару часов назад в районе порта на один из патрулей совершено нападение, убит черный офицер. Совершенно очевидно, что в городе действует подполье. Всех членов Комиссии вызывают в Совет.

Чужаки один за одним покинули гостиную. Шедший последним верзила в шляпе задержался в пороге и посмотрел в сторону лестницы на второй этаж, где в темноте притаился Хат. Спустя долгое мгновение гость все же ушел. В опустевшем доме стало тихо, только потрескивали уже остывающие поленья и через оставленную распахнутой дверь слабо шуршал дождь.

Хатгар аккуратно спустился по ступеням и приблизился к лежащему управляющему. Парень легонько потряс его за плечо. Слуга все так же не шевелился. Какое-то время потребовалось Хату, чтобы осознать – Сторк умер.

Всю ночь он провел в доме с покойником. Хат очень хотел поднять Сторка на кровать и сложить по обычаю руки, но не стал трогать, чтобы не выдать своего присутствия тем, кто, несомненно, придет за имуществом дяди.

Оставаться здесь и дальше – значило дождаться их, а потому к утру парень все-таки решился покинуть особняк. Дождь прекратился, на дорогах появились люди, и он больше не рисковал замерзнуть или нарваться на патруль на пустынной улице. А разбитое лицо? Это, конечно, проблема, но отек уже немного сошел, капюшон частично прикрыл ссадины. В конце концов, мало ли сейчас горожан со следами травмы?