— Иди спать. Сегодня я первый дежурю.

— Но я не устала… — пробормотала она, зевнув. Ведьмак покачал головой.

— Спи.

***

Мисселина проснулась ночью.

Костёр горел всё так же ясно, отпугивая лесных зверей. Искры взлетали высоко, словно до самого неба. Над девушкой возвышался Эскель, держа её за плечо.

— Твоя очередь дежурить. Или будешь спать?

— Я… я подежурю… — девушка села, зевнув. Ведьмак покачал головой, ухмыляясь.

— Как хочешь.

— Ага… — опять зевок. — Спи.

Мужчина лёг на землю и тут же уснул, как убитый. Мисселина всегда удивлялась, как он мог так быстро засыпать? Может, пьёт какие-то эликсиры?

В любом случае, он спал. Мёртвым сном. Ну не может человек так спать.

Почему она вообще задумалась над тем, как спит Эскель?

Почему она не может думать о том, как бледна его кожа даже при золотом свете костра? Как выделяется его шрам, уродующий щеку?

Прямо-таки уродующий…

А ну прекрати!

Ну не может же человек со страшным шрамом на лице быть таким… таким… привлекательным, что ли…

Ну всё. Крыша едет окончательно.

С другой стороны, он её учитель. Он старше, опытнее и в принципе… просто друг и наставник. Ну, а Мисселина всегда – с самого детства – имела тенденцию рассматривать людей. Смотреть на их лица, особенно на лица старших мужчин. Даже Кагыр – а он ведь старше её почти на десять лет…

Кагыр! Мисселина запомнила их последнюю встречу навсегда. Только сейчас она поняла, что это был её последний шанс остаться с ним, она упустила возможность быть с ним, даже выйти за него, если бы отец дал согласие… Она любила его, и он её тоже. Раньше это казалось ей таким романтичным, и она всегда выбирала Кагыра, его чёрные локоны и молодое, красивое лицо…

Но потом она выбрала ведьмака.

«А может, это моя судьба – не быть доброй, послушной женой и заботливой матерью. Видно, мне предначертано быть свободной ведьмачкой, или её подобием, убивать чудовищ. В этом моё предназначение?»

Конечно, она ведь уехала с Эскелем.

Сначала он казался ей совершенно чужим, она даже старалась его ненавидеть… но постепенно она поняла, что он чувствует те узы, которые их связали. И он… заботится о ней.

«Так-то, Мисселина – променяла юного офицера знатной крови на вагабонда, без имени и отечества».

На своё предназначение, исправила она. Если это оно – а теперь Мисселина была уверенна, – то будь, что будет.

«Хватит тебе бояться, Мисселина. Время не повернуть вспять».

Рассвет наступил скоро. А вместе с ночной тьмой улетучились и сумбурные мысли девушки.

***

К вечеру они прибыли в Новиград.

Мисселина чуть ли не с открытым ртом рассматривала всё вокруг себя. А смотреть было на что.

Живя в Туссенте всю жизнь, Мисселина видела только один-единственный город, но им же было её родное Урбино. Она никогда не бывала дальше, чем граница виноградников отца, даже ни разу не ездила в Боклер! Мать вечно оставляла её на попечение слуг, пока сама сопровождала отца по разным делам к герцогине Анне-Генриетте. Даже остальные её братья и сёстры, и те могли легко уговорить родителей взять их с собой. Сейчас же, путешествуя с Эскелем по большаку, Мисселина поняла, что её растили, словно цветок в теплице, в тепле и заботе. Однако никто из родственников не учёл того, что крутой нрав был присущ Мисселине с детства.

И всё-таки, она была поражена Новиградом. В какую именно сторону – сложно сказать. Вонь канав и пьяниц смешивалась с запахом, шедшим из борделей. То духи, то рыба, то дерьмо и опять духи… а ещё алкоголь и сотни других ароматов, происхождение которых Мисселина не могла себе объяснить.

Они проехали через ту часть города, которую Эскель назвал Застенье. Затем, спешившись, прошлись по более-менее цивилизованным улицам района, названного Путём Славы. Миновав и его, они вышли к огромной площади, где был рынок. Утром, видимо, здесь кипела жизнь, хотя даже в сумерках торги всё шли. Мисселина потянула носом запах мяса, хлеба и других продуктов питания.

— Это площадь Иерарха, — сказал Эскель, останавливаясь. — Вернее, рынок на ней. Теперь нужно…

— Эскель!

Мисселину чуть не сбил с ног вихрь в голубом платье и с рыжими волосами. Вихрь бросился на шею ведьмаку, и тот с лёгкой улыбкой подмигнул Мисселине. Та, однако, нахмурилась.

— Здравствуй, Трисс.

Девушка, обнимавшая Эскеля, отстранилась от него и мягко улыбнулась, демонстрируя идеальные ровные зубки. У Мисселины засосало под ложечкой при виде лица этой… красавицы!

Она имела тонкие, аккуратные черты лица. Немножко курносый носик, в меру пухлые розовые губы, голубо-зелёные глаза, каштановые волосы с рыжеватым отливом. При том, что она была одета в вполне «взрослое» платье, она выглядела как девчонка едва старше Мисселины. Незнакомка показалась девушке доброй.

— Мисселина, — Эскель тронул ученицу за локоть. — Это Трисс Меригольд, чародейка.

— Так вы и есть та, Четырнадцатая с Холма?! — неожиданно для себя взвизгнула Мисселина, тут же потупившись. — Простите. Мне не стоило…

— Ничего-ничего! Поверь, я не обижаюсь на это прозвище, — Трисс мягко посмотрела на Мисселину. — Эскель, что вы делаете в Новиграде?

— У меня… есть пара дел, — уклончиво, но вежливо ответил ведьмак. — А Мисселина должна найти кузнеца, чтобы, наконец, обзавестись мечом. Так что мы, считай, проездом.

— Оу… — тихо выдала Меригольд. — И… где вы хотите остановиться?

— Да я вот думал…

— Послушай, Эскель, — Трисс подошла к ведьмаку и коснулась его плеча. Внутри Мисселины что-то неприятно кувыркнулось. — Мне не очень хотелось бы, чтобы вы шлялись по разным заездам. Тем более, изготовление меча – не краткий процесс, — чародейка кивнула на Мисселину. — Останьтесь у меня. И я не хочу слышать «нет»! — она пригрозила ведьмаку тонким пальцем.

— Нет, Трисс. Мы и сами…

— Эскель, не ворчи, — наконец нашла в себе силы пошевелить языком Мисселина. — Я бы на твоём месте приняла бы предложение госпожи Меригольд.

— Вот видишь! — улыбнулась Трисс и подмигнула Мисселине. — Пойдём, не будем терять времени! Я живу недалеко, вот тут, за поворотом…

Все следующие слова Меригольд Мисселина пропустила мимо ушей. Всё, на чём она сосредоточила внимание – это спина её наставника, рядом с которым шла красивая чародейка.

***

— Мисселина, я могу войти?

Девушка подпрыгнула, услышав мягкий голос чародейки, заглядывавшей в дверной проём. Мисселина кивнула, и Трисс вошла. Она слабо улыбнулась, присев на стульчик около зеркала.

Комната, которую выделили Мисселине, располагалась на третьем этаже, была небольшой, но аккуратной. Здесь было всё, в чём нуждалась ученица ведьмака: мягкая постель, окно с видом на внутренний дворик и столик с зеркалом. В него Мисселина старалась не смотреть: полтора месяца на большаке отбили у девушки желание смотреть на себя. Зачем? Она и так знала, что истощала.

— Ты стала сухой, но не тощей, — улыбаясь, сказала Меригольд. Она звонко засмеялась, встретившись со взглядом Мисселины, и подняла руки. — Прости за это. Ты громко думала.

— Госпожа Меригольд…

— Трисс. Зови меня так, и обращайся на «ты». Я же гожусь тебе в старшие сёстры, милая! — чародейка улыбнулась девушке.

— Трисс… я не очень понимаю, почему ты приютила нас у себя… скажи, пожалуйста…

— Мисселина, — чародейка подошла к девушке и взяла за руку. — Эскель мой друг. Друг, Мисселина. Не волнуйся…

— Что?!

— Мне показалось, тебе нравиться Эскель? — лукаво прищурилась Трисс. Мисселина чувствовала, что краснеет. Чародейка нежно погладила руку девушки. — Не бойся, я не скажу. Я советница короля и умею хранить секреты.

— Но с чего ты взяла, что мне нравится Эскель? — воскликнула Мисселина. — Да, я нахожу, что его шрам не очень отвратителен, а сам по себе он не урод, а вполне симпатичный. Он и вежливый, и заботливый, и вообще очень хороший… Но это же ничего не значит!

— Хм, — усмехнулась Меригольд. — Возможно, нам стоит закрыть эту тему и поговорить о других разных вещах…