Кладу ладони на живот и веду вверх, врезаясь в грудь, обхватываю, несколько массирующих движения под её хриплые стоны. Спускаюсь в партер. Ты достаточно готова, чтобы не тормозить это?
И еще одна волшебная точка. На самом деле, три… треугольник… это усилит ощущение при оргазме.
Мой большой палец ложится ей на лобок, чуть выше клитора, два других отыскивают нужные точки вдоль гладких губок.
Еще один рваный стон. Уже откровенный. Плавно прогибается. Пальцы впиваются в кушетку.
– Олег… твою мать…
– Узнала, детка?…
Её рука взлетает к повязке, перехватываю свободной.
– Тихо… Расслабься…
Вскрикивает, хватаясь за мою руку.
Теперь можно всё…
Вдавливаюсь основанием ладони в клитор. Несколько круговых движений… Полетела! Вскрик… задыхается… еще вскрик… такой сладкий… бедра дрожат! Давлю сильнее, удерживая её метания.
– Первый… – шепчу ей.
Отпускаю её руку, стягиваю повязку вверх.
Зажмуривается. Задыхается.
Мне хочется целовать. Но я не стану. Я обещал только массаж!
Перехватываю её руки, фиксируя своей над головой.
Она сейчас не в состоянии сопротивляться.
Мои пальцы, испачканные шоколадом, скользят внутрь.
Туго… и очень мокро! Сжимается… сопротивляется…
– Не сжимайся… Я всё равно войду.
Толкаю их резче.
Задыхается, вскрикивает.
Несколько вибрирующих движений вверх, в зону J.
– Теперь по-взрослому, моя девочка… – мне сложно контролировать свой голос.
Я очень близок к ней по ощущениям.
Крупная дрожь по телу, изгибается, рваный хриплый выдох.
Полетела…
– Второй…
Зависаю над ней. Пью её перевозбужденный, невменяемый взгляд. Её тело дрожит.
Вытаскиваю пальцы, вталкиваю их между искусанными от страсти губами.
– Вкусный шоколад?..
– Да… – почти беззвучно.
– Оближи.
Послушный ласковый язык.
Только массаж, – торможу я себя. – Сука… Как же это тяжело… Совсем не пальцы мне хочется засунуть в эти послушные губы! И размазывать по ней совсем не шоколад!
Только массаж! Не надо портить эту партию.
Но мои руки дрожат. И нас обоих трясет от желания.
– Еще разок, детка… – шепчу ей в губы.
Она закрывает глаза. Тянется… Но я отстраняюсь!
Нереально это… я жаждал этих губ шесть ё**ных лет!
Подожди и ты моих немного, моя сладенькая.
Я поцелую другие! По ним я скучал не меньше. Развожу её колени, подтягивая за бедра к себе. Впиваюсь, опять врываясь пальцами внутрь.
Её руки сжимают мои волосы. Выгибается. Да, так гораздо удобнее. Поднимаю её колено выше.
Мой язык кружится медленно. Несколько резких толчков пальцами, и она снова летит.
Так может только она! Несколько раз подряд, от нескольких лайтовых подач…
– Да… моя девочка!
Надо тормозить… Хватит. Мы и так отымели весь салон её воплями и нашим огнем, которым пропитаны все стены.
Целую её пальцы.
Облизываю со своих шоколад и её возбуждение под гневным прищуренным взглядом.
– Мерзавец… – рвано выдыхает она. – Только массаж, да?
– Ты не остановила, – пожимаю плечами.
– Моветон… прерывать чужой ход… – пытается отдышаться.
– Я люблю твою фанатичную преданность играм! – хрипло и нагло смеюсь.
Умываю в раковине руки.
– Жду тебя в машине.
Обуваюсь, выхожу.
Девочки на ресепшне в шоке. И не особо пытаются это скрыть. Смотрю им в глаза. Останавливаюсь на Катиных.
– Чаевые, – кладу крупную купюру на стойку и ставлю масло. – Как обещал. Спасибо за услугу.
Выхожу.
Твой ход, Хищница. Сожри меня…
Глава 6 – Ты же хотел!
НЕ ПРЕДСТАВЛЯЮ, как мы сейчас поедем в одной тачке.
Прокручиваю в голове произошедшее…
Единственное, чего мне хочется сейчас, чтобы она села и…
«Поехали…»
«Куда?»
«К тебе…»
Потому, что я, безусловно, терпелив, но есть границы и у моей физиологии.
Давай же, детка… Знаю, что ты тоже хочешь продолжения банкета. Позволю тебе кататься сверху!
А может, и не позволю…
И, вообще, не доедем до меня…
Тебе нравилось раньше делать это спонтанно, в машине.
Лучше, конечно, доехать.
Там можно отрываться. В тачке – только расслабиться.
Не знаю, чего мне сейчас нужно больше.
Мне нужно сначала в тачке, потом ко мне.
Ну, где ты там, м?
Скушала уже приправленных мной девочек на ресепшне?
Ха… уверен, что да!
Выходит…
Красотка.
Всё, как я хотел: на подкашивающихся ногах, растрепанно-сладкая, затраханная. Взгляд ленивый, но хищный. Глаза прячет за темными очками. Сегодня солнечно, да. Джинсовая куртка распахнута. Тепло…
Оглядывается.
Подъезжаю ближе.
Карета подана, моя королева!
Выйти не успеваю. Открывает дверь сама.
– Поехали…
АААА! Да!?
– Куда?…
– Центральный парк.
– Куда!?
– Ты слышал.
Я слышал… Не прокатило… Ладно.
Надо как-то отлепить от неё глаза и сосредоточиться на дороге.
Встряхиваюсь. Давлю на газ. Это совсем рядом…
Сдвигает на волосы очки, погружается в переписки на телефоне.
С кем?..
Выходит из машины тоже сама. Не дожидаясь, пока открою дверь.
Какого черта мы здесь делаем?
Солнце слепит. Достаю из кармана куртки очки, прячу глаза. Разглядываю ворота.
– Ты долго… – закатывает в раздражении глаза.
Хватает за руку. Срывается с места, тянет за собой.
Это немного неожиданно.
Подчиняюсь, сосредотачиваясь на ощущении её теплой крепкой хватки на моей руке. Сжимаю её ладонь.
– Что ты задумала? – заходим в ворота. – Ответочка?
– Ну, что ты! – зло ухмыляется она, отпуская мою руку. – Всего лишь небольшая демонстрация. Ты так упорно раздуваешь то, на чем сгорел… Присядь! Я буду через минуту.
Сбегает к кассе.
Ах, твою ж мать!
Я оглядываюсь. Аттракционы!
Нееет…
Пожалуй, после моей маниакальной зависимости от порядка, это – пункт номер два. Не выношу потерю контроля. Мне нужно рулить самому. Это тоже до маниакальности. С трудом научился ездить пассажиром на тачке. Не люблю самолеты. Но это могу контролировать, так как в этом есть смысл. Аттракционы – нет! Не вижу ни смысла, ни кайфа, ни…
Нет!
Вообще не моя тема. Никогда. Ни в каком виде.
– Соскучился по адреналину?.. – хватает снова за руку, тянет. – Так я тебя тоже покатаю.
Подлетаем к… «Падающая башня»?
Высокая…
Даже знать не хочу, как эта хе*ня работает!
– Ты серьезно?..
– Раздели со мной мои кайфы! – оскаливается она. – Ты же ХОЧЕШЬ!
Отдает билеты парню.
– Беременным, слабонервным, пожилым, с больным сердцем – нельзя, – заученно перечисляет он.
– Мне нельзя! – выдергиваю я руку. – Я – старый больной человек с разбитым сердцем!
– Это дяденька шутит, – усмехается она, давя мне в спину. – Он – живее всех живых! Вперед… Моветон – прерывать чужой ход!
– Вам повезло, сегодня последний день работаем, – поясняет парень.
Повезло, так повезло!
– Женя…
Сглатываю ком в горле.
– Давай, давай… Не надо мне тут умирающего лебедя разыгрывать, – зло шепчет она.
– Что оно хотя бы делает?
Оглядываюсь на все крутящиеся и летающие в разные стороны аттракционы вокруг. Этот кажется статичнее… И никуда не падает.
Она выбрала ЭТО из соображений заботы, надеюсь.
– Считай, что я завязала тебе глаза и это – сессия.
Затягивает на платформу.
– Садись. Пристегните его покрепче!
– Очки снимите… нельзя…
Это пугает… Снимаю.
Садится рядом. Ремни, каркас сверху.
– Мне бояться?
– О, дааа!
Механизм запускается, нас медленно тянет наверх. Высоко. Красиво. Пока терпимо. Высоты я не боюсь.
Но что-то мне подсказывает, что это не то «покатаю», которое она имела в виду.
Её рука ложится мне на бедро, скользя ребром по ширинке.
Смотрю на её лицо. Улыбается, облизывает губы, она – в предвкушении… ЧЕГО!?
