Он чувствовал удивленный взгляд на себе, даже не видел, а именно чувствовал кожей. Он не смотрел на Даню, а глядел мимо, в стену, затем перевел взгляд на картину. Красивое поле. Как одно из тех, что они проезжали по пути в ЗАГС. Он позволил себе ухмыльнуться и продолжил:
— В свете последних событий, это будет глупо… а то ты так окончательно раскиснешь. Можешь шататься по клубам, съездить к своей маме, навестить друзей и все такое… можешь трахать шлюх сколько душе угодно. Да я даже денег тебе на это дам!
Рома чувствовал себя совсем глупым. Но он понимал, что если сейчас этого не разрешит, то в один прекрасный день Данька может повторить свою попытку, и она может оказаться удачной. Все эти злоключения, которые он испытал, все старания пойдут насмарку. Да и Даньку жалко…
— Только если я увижу тебя милующимся с парнем… на цепь посажу, как пса.
— Милующимся? — переспросил вдруг Даня.
Парень наконец посмотрел на него. Лицо посветлело, все-таки правильное решение он принял. Оно пойдет ему на пользу. По крайней мере, так думал Рома.
— Глупое слово, — пробурчал парень, — Да и меня парни не интересуют.
Ромка улыбнулся и переспросил:
— Серьезно?
Кажется, не стоило этого делать. Даня сжал губы и возмущенно сказал:
— Серьезно! Я, вообще-то, не… — вдруг он замялся. Рома понял причину этого и хотел было подсказать ему то самое слово, которое он сейчас не мог сказать (почему?), но Даня вывернулся, — Я традиционной ориентации.
Вывернулся. Но слово-то в голове у него было другое, чувствовал это Рома. Но он не стал это говорить, чтобы еще больше не путать этот странный разговор. Вместо этого он сказал твердо:
— Подойди сюда.
Даня удивленно расширил глаза. Это прозвучало, как приказ. Было видно по глазам, как раздумывает над этими словами парень, выполнять или заупрямится. Но в конце концов он встал. Рома тоже встал.
Они оказались так близко друг к другу, что парень буквально чувствовал тепло, идущее от тела Дани. В голове возникли приятные сердцу… и не только ему… картинки, но Рома сразу же отстранился от них. Этим он снова перечеркнет то, что сейчас пытается наладить. Они стоят так близко, что одного шага Роме хватит, чтобы совсем приблизиться и…
— Знаешь… ты можешь спокойно называть меня “пидорасом”, — проговорил Рома, глядя прямо на Даню, — Может, потом найдешь более культурное слово.
Он улыбнулся — это шутка, приятель, не сердись, — и хотел было еще что-то сказать, но волнение в груди мешало, ох как оно мешало! Словно как первоклассник на первом сентября.
Он сделал шаг к Дане и, не дав ему опомниться, потянулся и все же накрыл его губы своими. Они оказались сухими и… вкуса-то и не было никакого. Просто мягкие и сухие губы. Прикосновение длилось несколько секунд — Даня сразу же отстранился с безумным выражением в глазах.
А волнение из груди как-то само собой рассосалось.
Рома улыбнулся невинно и пробормотал, почесывая шею:
— Теперь точно можешь называть так.
========== Глава 14. Обида ==========
Едва парень получил долгожданную свободу, он отправился прямиком к себе домой. К этому моменту мама должна была вернуться.
Рома милостиво разрешил Даниилу взять его машину с Виталием в качестве шофера, но парень отказался. Он выбрал тряску в автобусе, лишь бы поскорее избавиться от всего, что напоминало ему о неволе. Именно поэтому он даже не оборачивался на особняк, в котором провёл почти месяц. С каждым метром, отделяющим его от это здания, Даниил чувствовал себя все увереннее и спокойней.
Но перед самым домом он вдруг растерял всю свою уверенность, будто её и не было. Парень чертовски волновался. Если мама и в самом деле отправилась отдыхать, позабыв о лежащем в больнице сыне, и деньги на сие мероприятие выдал ей Рома, значит она его попросту продала этому богатенькому мальчику-одуванчику. Предала за тридцать серебренников. А если её держали в заточении дружки Ромки, то легче не становилось, как ни странно. Жизнь матери полностью зависит от его действий и от настроения Ромки. Захочет — искалечит, захочет — убьёт и в лесу закопает. И так сразу не поймешь, какой из этих вариантов хуже.
Парень просто стоял недалеко от подъезда, так он и не решил, заходить или нет. Возможно, он бы смог решить и даже уйти, но некстати распахнулась дверь и из дома выплыла женщина предпенсионного возраста из соседней квартиры. Её хмурое лицо при виде Дани вдруг просветлело, и ничего хорошего для себя парень в этом не видел.
— Данечка! Здравствуй! Чего это тебя так долго не было видно?
Она засеменила к нему. Даниил расплылся в виноватой улыбкой. Разговора было не избежать. Или…
— Здравствуйте, теть Тань! Я так рад вас видеть! А мама уже приехала с отпуска?
Женщина испугалась такой бурной реакции и только кивнула. Парень выдохнул с облегчением (хотя на самом деле легче не стало) и побежал к входной двери:
— Спасибо большое! — болтал парень, не глядя набирая код. — А то я вчера дома почему её не застал… хоть встретимся наконец-то.
Главная тактика при разговоре с тетей Таней — не дать ей слова вставить, иначе она его уболтает, да так, что мало не покажется.
Она успела только пробормотать растерянно «Да ладно…», прежде чем Даниил не исчез за железной дверью в подъезде. А дальше он побежал по ступенькам вверх, хотя и знал, что тётя Таня догонять его не будет, да и при всем своём желании не сможет этого сделать. Затормозилось парень только перед пятым этажом. Теперь выбора у него нет.
Он понял это и побрел дальше. Ненадолго задумался перед самой дверью, но все-таки открыл её.
Никто не встречал его у входа. Если прислушаться, то можно было услышать весёлый свист, что доносился с кухни. Парень хмыкнул и хлопнул дверью, привлекая к себе внимание.
Свист прервался. Услышала. Даниил принялся стягивать кроссовки, опустил взгляд вниз. Услышал шаркание тапочек по полу и пробурчал:
— Привет, мам!
Тягу к перфекционизму он ощутил в себе, когда ставил обувь. Хотелось поставить её идеально ровно. А вот поднять взгляд на мать не хотелось.
— Я хотела тебе позвонить, но номер был недоступен… но Ромка мне сказал, что все с тобой хорошо. Он хороший парень и… я одобряю твой выбор.
Даниил вздрогнул, услышав последние слова. Твой выбор… если бы только мама знала, что его выбор как раз никого не интересовал, что решил все «хороший парень». Она не знает. Не стала бы она говорить такие слова, если бы знала настоящего Рому.
Вдруг парень ясно понял: она и в самом деле отправилась на отдых за счёт Ромы. Никто её не крал. Да и не нужно это было.
Он спросил, ни на что уже не надеясь:
— Как отдохнула?
— Замечательно! Знаешь, Дань, это был самый лучший отпуск в моей жизни! Я наконец-то увидела море…
Мать болтала, с радостью рассказывала о проведённом времени. Парень слушал вполуха, думая больше о своём.
Мысли были, по большей части, тяжелые. Все они вертелись вокруг одной мысли — его предал самый близкий человек. Бросила в больнице, даже не позвонив, оставила на этого самого «хорошего человека».
— Данька… — начала она серьёзно, — Рома мне всё объяснил.
Он удержался от того, чтобы не скрестить руки на груди и не усмехнуться иронично. Объяснил Рома всё. Что он там напридумывал, чего наплел на уши его матери?
— Я тебе не объясняла, что… есть люди, которых не привлекает противоположный пол, — было видно, как мама мучилась, говоря все это.
В другой раз Даниил, может, просто бы перевёл разговор на другую тему. Но с каждым словом все сильнее парень накручивал себя, тонул в страшной обиде на весь мир и на собственную мать в частности. Парень смотрел на попытки матери найти нужные слова и на её смущение, чувствуя странное наслаждение. Он мучился из-за нее, пусть теперь помучается она.
— Это в порядке вещей. Ты не должен думать, что это болезнь или… отклонение. Это нормально. Так что можешь не беспокоится, я тебя не перестану любить от того, что ты любишь парней.
