— Лебен? — позвала его Ева, но тот словно не услышал ее.

— Не дай свои парням погибнуть напрасно, — сурово проговорил Сколлар. — Мы оба знаем, что если туда сунешься, ты не жилец. Закончи сначала то, зачем сюда пришел, а потом, если захочешь, возвращайся.

Циано смерил демона сердитым взглядом, но тут же опустил его, пряча свою скорбь.

— Веди.

На следующем пролете Сколлар принюхался. Мешанина ароматов, наполняющих лабораторию, уже начинала чувствоваться, но источник явно был выше. Значит, в этот раз третий этаж, который, впрочем, ничем не отличался от предыдущих: все те же голые каменные стены, мрачные коридоры, едва освещаемые редкими тусклыми светочами, все такие же пустынные залы, где эхом разливался звук их шагов. Да, Цитадель была богата на необитаемые помещения, особенно в основании. Тронный зал, личные покои Повелителя и комнаты приближенных — все это находилось наверху замка, что сейчас играло им на руку.

Сколл пытался сообразить, сколько уже прошло времени, успеют ли они прежде, чем Дэрил решит, что безопасная для него самого пауза выдержана. Запах трав, костей, запекшейся крови и невесть ещё какой дряни стал насыщеннее, и вот, наконец-то, показалась арка, ведущая в нужный зал. Сколл притормозил. Глубже вдохнул воздух, прислушался. Да, только бесчисленные реагенты, никаких сумеречных демонов, скрытых в тенях.

— Чисто.

Первокамень, само собой, так и лежал среди осевшей черной пыли. Сколл отпустил руку Евы, и она кинулась к артефакту. Циано же, насторожившись, вновь разжег энергию в своих руках и осмотрелся.

— И никакой охраны? — спросил он, разглядывая ряд столов, заполненных различными склянками, катализаторами, ингредиентами и свитками.

— Обычно сюда не доходят, — ответил Сколл, смотря, как Ева дрожащими руками взяла камень, который тут же ответил на ее прикосновение легким свечением, и аккуратно, словно страшась обрезаться, провела тонкими пальцами по сколу. — Уводи ее, пока не поздно.

Ева подняла на Сколлара испуганный взгляд:

— А ты?

Сколл лишь невесело ухмыльнулся. И что сказать? Насколько бы наигранно не звучала фраза, что он нигде и никому не нужен — все именно так и обстояло. Особенно с без двух минут озвученным указом о его казни. За Сколлом в любом случае придут, и он не мог себе позволить добавить этот риск в чью-либо жизнь. Особенно в ее.

— Либо решайся, либо оставишь ее ребенка сиротой ещё до рождения.

— Лебен! — щеки Евы загорелись румянцем то ли от возмущения, то ли от смущения. — Откуда ты…

Сколл словно получил хороший удар под дых. Мысли о ребенке, о собственной обреченности, о жизни Хранителей, что всегда висит на волоске, и недостижимости такой банальной вещи, как нормальная семья, вихрем пронеслись в его голове, острой тоской отозвавшись в сердце. И из этого потока Сколлар сейчас смог вынести лишь одно — он хочет дожить до рождения своего дитя, и Циано, если Сколл не ослышался, только что предложил ему такую возможность.

Но не успел он ничего ответить, как услышал шорох шагов и резко развернулся к выходу, обнажив меч. Отругал себя, что не подумал про ловчих, чей запах не так-то легко поймать, но нет, за спиной оказался элизианец, с луком в руках и взведенной стрелой, стальной наконечник которой был нацелен Сколлу в грудь. О, его он хорошо помнил.

— Энж, опусти, он на нашей стороне, — вмешался Циано.

— Лебен, ты в своем уме? — процедил сквозь зубы Страж. — С каких пор ты доверяешь демонам Круга?

— Ухо это тебе не вернет, Веласкес, — зная, что нарывается, фыркнул Сколл.

Если Страж будет предельно точен, то этот выстрел закроет все вопросы. Если же нет, то Сколл не даст ему второго шанса… Незамедлительно выпущенная стрела разбилась в щепки об алый барьер, внезапно возникший между ними.

Сколл обернулся и взглянул на Еву, что сжала в своей ладони Первокамень, сердито глядя на Стража. Но тут же в ее глазах отразился испуг. По стенам лаборатории пошли рябью черные тени, и казалось, что где-то в глубине Цитадели завыли порывы ветра. А вот это уже плохо.

— Уходим, — бросил Сколл и схватил девушку за руку.

Скачок, и они оказались на вершине Хребта, под Часовой башней.

— Ухо? — одновременно с любопытством и возмущением спросила Ева, пока Сколл вел ее к элизианскому краю плато.

— Должен же я был как-то отблагодарить его за модную прическу, — усмехнулся Сколл.

— Никогда так больше не делай! Он бы убил тебя!

На каменной кромке над густым лесом Сколл остановился, убрал меч в ножны и, притянув девушку к себе, заключил ее в объятия, приподняв над землей.

— Я не тот, кто тебя достоин, — Сколл не был силен в таких речах, но хотел, чтобы она знала, что он чувствует. — Но клянусь, пока бьется мое сердце, я буду защищать тебя и нашего малыша. Держись крепче.

Ева обвила его шею своими руками и уткнулась лицом в щеку, наградив коротким, но ласковым поцелуем, что обжег его кожу похлеще пламени Древних.

— Тебя ждут на Земле или во Врэиме?

— На Земле, — тихо ответила девушка.

Сколл расправил крылья и прокрутил в голове все знакомые ему миры с безопасными ключевыми точками или с истонченными границами, куда бы он мог без проблем провести Еву, а затем спрыгнул со скалы. Отдалившись на достаточное расстояние от Хребта, тем самым усложняя возможным преследователям поиски его следа, Сколл сделал первый переход. А дальше, мчась через вереницу непохожих друг на друга миров, покидая их с различными интервалами и меняя на лету направление, Сколл последовал выбранному маршруту.

День сменялся ночью, окрашивая высь в самые непостижимые цвета. Миновав мир, где тяжелые золотые тучи грозились вот-вот пролиться дождем, они приземлились под фиолетовым небосводом, а уже следующий шаг сделали под чутким надзором девяти лун, вызвав у девушки неподдельный восторг.

Решив, что этого достаточно, Сколл перенес Еву во двор дома, куда, казалось, целую вечность назад его привел след бывшего Хранителя, где он впервые почувствовал ее запах, куда возвращался, чтобы спасти ее. Циано, очевидно, выбрав менее окольные пути, нетерпеливо ждал их у входной двери. Не сложно было догадаться, что он не был рад врагу на своей территории, но, опустившись хмурым взглядом на Еву, глаза Циано смягчились.

— Поговорим? — спросил демон.

— Поговорим, — ответил элизианец.

========== Эпилог ==========

«Не дури, слышишь. Еще есть возможность все исправить. Твою мать, Сколл, она не стоит твоей жизни!»

Сколлар зажмурился. Отчаяние в словах брата плетью разрывало душу. Пусть с каждым годом становилось все сложнее и сложнее находить общий язык, в конечном итоге это ничего не меняло. Ведь сколько было пройдено вместе с того самого дня, как он забрал Сколла еще щенком из стаи. Сколько лет вдвоем, когда больше никому не было дела до них. Плечом к плечу в строю в легионе и спина к спине в Кругу. Оба знали, что всегда рядом есть тот, на кого можно положиться, несмотря ни на что. Даже если в ушах стоял хруст собственных костей, даже когда захлебывался кровью, Сколл ни на секунду не сомневался, что брат прикроет, вытащит. Прикрывал, вытаскивал, и вот она, его благодарность.

Сколл открыл глаза и опустил взгляд на Еву, что сидела рядом с ним на диване. Та прислонила голову к его плечу и, борясь с тяжестью век, пыталась вслушиваться в диалог. И, кажется, сама не замечала, как кончиком пальца постоянно водила по отколотой грани Первокамня. Устала, переволновалась, не смогла сдержать слез, узнав, что, кроме Циано и Веласкеса, из Стражей никто не вернулся. Неистово хотелось прижать ее к себе и скрыть от всех ужасов проклятой войны. Нет, Спирит был не прав, еще как стоила. Впервые за долгое время его жизнь приобрела цель куда важнее, чем банальное выжить.

Циано задавал много вопросов, — само собой, он хотел получить максимальную выгоду за свое покровительство, — но у Сколла не на все были ответы. С одной стороны, он не желал, чтобы из-за его решения пострадал кто-то ещё, с другой — действительно мало что знал о нынешнем базировании и составе легионов. Если легаты и отчитывались перед Кругом, то только перед их Лидером, Сколл никогда не лез в эти дела.