— А я уже не надеялся, — услышала Ева над ухом ехидный голос Спирита.

Демон внезапно натянул поводья и развернул тварь. В черном небе над наездниками, расправив белоснежные крылья, отражая в резных доспехах послеполуденные лучи Джаро и небесно-голубой свет собственного заклинания, готовился к следующей атаке элизианский воин.

Спирит спрыгнул с седла и растворился во тьме, в то время как Ева не сводила глаз с напавшего. Она не могла видеть его лица из-за вычурного шлема, но заметила, что тот даже не шевельнул головой в поисках демона и как целился в химеру, так и продолжал. Ужасающее осознание пришло, когда он выпустил заряд светлой энергии. Тут справа от Евы возник рыжий детина, который одной рукой потянул за поводья, вынудив химеру припасть на передние лапы, а второй мощным шлепком прижал девушку к холке. Элизианец промахнулся, но свет тут же снова разгорелся в его руках. Еве хотелось выть от несправедливости и безысходности: привязанная к седлу и прижатая подбородком к чешуйчатой шкуре, она желала, чтобы ее похитители защитили ее, как бы это не было с ее стороны подло, как бы не было от этого на душе гнило.

Краем глаза слева от себя Ева увидела огненную гриву второго демона. «Где один, там и все», — вспомнилось ей. Несколько молниеносных движений рук, два из трех метательных ножей достигли цели — между воротом кирасы и шлемом хлынула кровь, и элизианец, неестественно сложив крылья, рухнул вниз. И ещё четверо приближались к ним.

Позади и чуть выше бойцов Элизия, взмахнув мощными кожистыми крыльями, возникла тень. Ева наблюдала, как руки преследующего их демона загорелись, явив ее взору не только ставший уже привычным оскал, но и метаморфозы, что начали происходить со Спиритом. В его глазах воспылал огонь, кожа почернела, и казалось, что вены демона раскалились, проступив по телу и крыльям пламенным узором. При каждом взмахе в воздух взмывал сноп искр, а огненная глыба в руках набирала мощь. Зависнув на мгновение в воздухе, Спирит обрушил в спины светлых воинов волну жара, лишь опалив крылья одному, но изжарив второго. Оба упали на землю с немалой высоты. Отвратительно пахнуло горелыми перьями и плотью. На глазах Евы навернулись слезы, ей не хотелось этого видеть, но вместо того, чтобы уткнуться лицом в шею химеры, она продолжала смотреть.

Осталось двое. Один из них даже не обернулся, а продолжил опасно приближаться к своей цели, готовя заклинание, второй же развернулся к Спириту, намереваясь его отвлечь. Демон сделал взмах, озарив высь новыми искрами, и исчез. А через миг оказался над первым элизианцем и, сложив крылья, упал на него камнем. Воин взвыл и попытался защититься, но даже с места Евы было видно, что раскаленное тело демона источало сильнейший жар. Крылья истлели, но элизианец умер раньше, чем достиг земли. Спирит набрал обратно высоту. Теперь они остались один на один.

Белокрылый воин развел руками, и его окружил мягкий тончайший свет. А затем он поспешил атаковать демона. Спирит ловко увернулся и в ответ, будто проверяя, отправил в элизианца огненной вспышкой, что разбилась об этот барьер. Демон сделал движение, словно выхватил что-то из воздуха, и в его руке возник меч, тяжелый полуторник с броской рукоятью. За пару взмахов мощных крыльев он сократил расстояние до соперника, пока тот готовил следующее заклинание. Еве, несмотря на противоречивые чувства, что разрывали ее сердце, стало жаль элизианца, который, замешкавшись, не успел ни применить заклинание, на которое понадеялся, ни достать оружие из ножен. Одним рубящим ударом Спирит оборвал его жизнь.

Демон приземлился на дорогу. Меч из его рук исчез точно также, как появился, крылья сложились за спиной и пропали в ворохе искр, кожа начала приобретать нормальный оттенок, а пламя в жилах гаснуть. Когда он приблизился к химере, его лицо озаряла довольная ухмылка, а с учащенным дыханием изо рта вырывался дым, словно пар на морозе.

— Никакой оригинальности, — фыркнул Спирит, забирая поводья.

Рыжий коротышка, ткнув пальцем в шею химеры, с неподдельным восторгом спросил:

— Где такого достать?

— Там, где взял, больше нет, — соврал его командир, взобравшись в седло.

— Эх… — раздосадованный демон отступил от химеры и исчез в языках пламени.

Второй молча последовал его примеру. Ева и ее похититель остались на тракте одни. В воздухе висел невыносимый смрад, а тишину нарушал тихий треск тлеющей вокруг трупов травы. Ева, не без помощи Спирита, выпрямилась в седле. Даже через куртку она чувствовала остаточный жар, исходящий от демона.

— Ну, как тебе доблестные воины светлейшей? — услышала она.

Ева вдруг поняла, что ей все равно. В голове и на душе было настолько пусто, что единственным ее желанием было закрыть глаза и обратно уснуть. И будь, что будет…

========== Глава XII ==========

Еще одна короткая остановка в конце дня, за которой последовала еще одна ночь в дороге. В те часы, что Ева не проваливалась в тревожный сон, она наблюдала за тем, как местность постепенно менялась и становилась оживленнее. Вдоль тракта выросли крупные деревни, а на самом пути все чаще встречались обозы и одинокие всадники. Вид простых лошадей, впряженных в повозки, надо сказать, уже немного удивлял.

С рассветом густая тьма на горизонте приобрела очертания высоких башен и городских стен, и чем ближе они становились, тем больше девушка убеждалась, что это и есть пункт их назначения. Нельзя сказать, что Еве не было страшно, но утешало то, что так или иначе, все скоро должно закончиться.

Первое, что бросилось в глаза на подъезде к городу — это опоясывающее его по периметру чудовищных размеров заграждение, образованное из тех самых обсидиановых сталагмитов, что напугали Еву в павшей крепости. А сразу за этим острейшим частоколом возвышались могучие стены Дор’Шадаса, чьи врата, обрамленные знаменами с красным солнцем на черном поле, словно пасть, поглощали въезжающих путников.

Складывалось впечатление, что этот город и не спал никогда. Для столь раннего часа было невероятно многолюдно и шумно. Широкая вымощенная улица, по которой лежал их путь, буквально кишела народом, от чьего разнообразия пестрило в глазах, будь то экзотический цвет кожи — девушка готова была поклясться, что видела золотистые лица и сизые оголенные плечи, — или же чрезвычайно замысловатые костюмы, что одновременно привели бы в шок и неописуемый восторг любого кутюрье.

Равно как и жители, многоликой была и архитектура, от скромных окраинных лачуг до богатейших особняков, от витиеватых арок и остроконечных башенок до грозных шипованных фасадов. Ева понятия не имела, кому город принадлежал раньше, но среди всего зодческого многообразия можно было увидеть по-настоящему древние, некогда белокаменные постройки, которые, вполне вероятно, были довоенными. К обветшалым стенам одного из таких зданий с тонкими окнами-бойницами пристроился яркий шатер торговца, словно прямиком с восточных базаров. Что именно громко и задорно тот предлагал зевакам, Ева не успела расслышать. Но больше всего поражало обилие света вокруг. Дор’Шадас, разгоняя вечную ночь, горел мириадом огней, как естественных, так и магического происхождения, чего никак не ждёшь от столицы темного государства.

Следуя очередному витку улицы и пугая недовольным рыком замешкавшихся прохожих, химера вывезла наездников на просторнейшую площадь, в сердце которой, окруженный заключенным в камень рвом, словно огромная скала, возвышался замок. Увенчанный острыми зубьями, уходил вверх меньший бастион. Над ним вздымался ещё один, за которым располагались чернокаменные стены Цитадели. Венчала твердыню узкая круглая башня, чья острая кровля пронзала темное небо. Рядом с этой массивной крепостью, по разные стороны от нее уходили ввысь две башни, оканчивающиеся парными шпилями, будто две исполинские руки, предостерегающие окружающих от посягательств на покой обитателей замка.

Через ров к открытым вратам был переброшен мост, на котором несли службу четверо вооруженных глефами стражников в черных доспехах с закрытыми шлемами. При виде командира Круга они синхронно отдали честь, приложив сжатые кулаки к нагрудным пластинам, беспрепятственно позволив проехать во внутренний двор. Спешившись и стащив с седла пленницу, Спирит передал поводья подоспевшему мальчишке.