— Что не так с моими доспехами? — Рыцарь продолжал стоять боком, медленно развернув массивный шлем к рыжеволосому путнику. Это движение сопровождалось металлическим скрежетом, что заставило безумца прищуриться от мерзкого звука.

— Ну, знаешь, закон не любит бежавших легионеров, и даже если ты простой путник, неизвестно зачем надевший эту броню, тебе будут не особо рады. А где же оружие, чтобы отбиться, хотя зачем отбиваться от стражи, это ведь все усугубит. — Размышлял он. — Как минимум, назначат штраф, но как знать, может, тебя ожидает виселица или того хуже.

— Ты слишком много болтаешь.

— Это моя особенность.

— А это мои доспехи. — Донеслось из забрала, массивное стальное тело зашагало дальше.

— Ты бы снял их. — Засмеялся он.

— Сниму, когда узнаю как. — Угрюмо проговорил стальной рыцарь, даже не замедлив шаг. Но интерес рыжеволосого наемника нельзя было удовлетворить, пробурчав что-то себе под нос, собеседник только сильнее разжег в нем интерес. Хоть у Измаила были срочные и важные дела, нельзя было просто пройти мимо. Он быстро догнал незнакомца.

— Эй, постой! — Рука упала на тяжелый наплечник громилы. — Да ладно тебе, я хоть должен узнать имя своего спасителя. — Измаил замер, преграждая дорогу. — Если ты вправду воин Легиона, то о чести забывать нельзя. Хотя какая честь у дезертира. — Едва слышно, но намеренно сказал он, легионер замер, после чего злобно рыкнув, схватил наглеца за черно-красный воротник и приподнял на полметра вверх. Невиданная сила, как показалось наемнику, ведь поднять человека лишь одной рукой — очень сложно.

— Меня зовут Кастиэль! — Гневно процедил рыцарь, после чего открыл забрало свободной рукой. От увиденного у Измаила сбилось дыхание: лицо человека было выпалено до кости, отчего приобрело бордовый цвет, кожи не было, губ — тоже. Казалось, что рыцарь когда-то горел заживо. Забрало открывало лишь нижнюю часть лица, скрывая взгляд закованного в броню человека. — Я не дезертировал, меня сожгли живьем в горе трупов, приняв за мертвеца.

— Поразительно. — Улыбнулся он.

Рыцарь гневно отшвырнул Измаила, словно тряпичную куклу, отчего он угодил в дерево, стоящее рядом. Раздался хруст: то ли треснула ветка, то ли у наемника сломалась кость. Легионер не собирался его убивать, хотя такое желание было. Когда в глазах Измаила прояснилось, безумец поднялся на ноги, начав собирать с земли разбросанные метательные ножи. В отличие от безумной улыбки, так и оставшейся на лице, при ударе они не удержались за поясом и, кажется, порезали ему поясницу — жилет стал пропитываться теплой кровью, а ноги слегка онемели. Подняв взгляд от земли, Измаил наблюдал, как грозный стальной рыцарь уходил в сторону гор, покидая поле зрения, кажется, он ненадолго потерял сознание, минуты на две, поэтому легионер был уже довольно далеко.

— Темнолесье во всей своей красе. — Заметил Измаил, уважительно покачав головой. — Кого здесь только не встретишь. — Как только все ножи были вновь собраны за поясом, он отряхнулся и размял плечо. Измаил хотел сделать шаг в сторону, но чуть не угодил под копыта черной инквизиторской лошади, скакавшей галопом, всадник вовремя успел остановить ее, а он наемник — отскочить, припав назад, вновь рассыпав ножи. Подняв помутневшие глаза, наемник увидел двоих всадников на черных лошадях, в черной одежде и медных шлемах с красными окулярами.

— Подумать только.

— Смотри, куда идешь. — Сказал офицер-инквизитор, поправив ремешки наспинной батареи.

— Слишком людно для Темнолесья, раньше оно таким не было. — Сдерживая смех, пояснил безумец.

— Рай для путешественников. — С сарказмом пояснил инквизитор, поглядывая за тем, как рыжеволосый незнакомец собирает ножи — вполне боевое оружие. — Видел где-то вблизи магов, серых легионеров?

— Где-то вблизи? — Задумался Измаил, глянув в сторону, куда пошел Кастиэль. — Нет.

— Держи рот на замке, странник. — Предупредил второй всадник.

Инквизиторы переглянулись и галопом помчались вглубь леса. Пожав плечами, безумный наемник пошел своей дорогой, насмехаясь над грубой шуткой судьбы. Идти было недалеко, но из-за боли в спине путь растянулся на пару часов. Боль постепенно стихала, хоть и создавала немало неудобств. Утро уже наступило, тело чувствовало это, но из-за вечного мрака нельзя было подтвердить эту догадку. Вот и вершина холма. Осмотревшись по сторонам, Измаил насчитал четверых волков, следящих за ним голодным взглядом с расстояния около сорока метров.

Лесные хищники давно шли за ним, но теперь наемник был еще и ранен, что очень усугубляло ситуацию. Подмигнув стае, он принялся карабкаться на дерево, которое своей прочностью, шершавостью и формой листьев напоминало дуб, но тянулось к небу, словно сосна, только было выше ее в несколько раз. Путь вверх занял приблизительно четверть часа. Чем выше он поднимался, тем прохладнее был ветер, ожидая вот-вот увидеть дневной свет, наемник разочаровался. Было пасмурно, солнце скрылось за грозовыми тучами. Он потерял счет времени, что очень его огорчило. Неужели навыки уже не те, что раньше? — Наемник стал наблюдать.

— Красота. — Едва шевеля губами, произнес Измаил, которому было не привыкать к беседам с самим собой, ведь мало людей могло понять его натуру, а еще меньше — вникнуть в суть его речей. Даже когда он хотел сказать что-то разумное, часто получалась полнейшая бессмыслица.

Оставалось полчаса до наступления полудня, но никого не было видно. Измаил понимал, что самый неблагоприятный итог для него — пропустить рыцаря и позволить жертве уйти. Но как увидеть цель в темноте, повезет ли наемнику? Вдруг этот седоголовый уже мертв, может, Кроули переоценивал его способности? Солнце скрылось окончательно. Наемник напрягал глаза так, как его когда-то учил отец, но никого не было видно. Он слегка надавливал на веки, дабы зрение адаптировалось к темноте. Привычный оскал снова появился на лице безумца, все его внимание было охвачено двумя персонами, которые заходили в лес. Слишком далеко, чтобы разглядеть в них кого-нибудь, но стоит проверить.

Этот контракт для Измаила был слишком необычным, более того, при таком ничтожным запасе информации — практически невыполнимым. Но он сталкивался и ни с такими трудностями, порой, наемнику приходилось убивать так, чтобы все напоминало очень абсурдный несчастный случай. Например, в прошлом году он подстроил убийство, но со стороны это выглядело как унизительное, но фатальное падение с лошади. Даже если это не они, он даст цели шанс дойти до гор, где и будет выжидать, словно охотник. Вдруг Титус нашел себе компаньонов, глупо было бы лезть в бой против них, если скоро засада инквизиции сделает все за него. Да, он знал, что инквизиция устраивает рейд, было бы странно, если бы это было ему неизвестно — около дюжины информаторов в столице, за неделю пришло несколько писем с сообщением о планах, как думалось ордену, секретных.

Убийца знал, что ему закажут кого-то, ведь маги, идущие через границу, были неплохим прикрытием, но он не думал, что его целью станет рыцарь. Кто бы мог предположить такое? Я в выгодном положении. — Подумал Измаил, быстро спускаясь с дерева. Ведь помимо вероятности, что Титуса уже убили люди Кроули, его обязательно уничтожит или Темнолесье или инквизиция, а награду все равно получит наемник.

*****

Высокий стальной рыцарь Кастиэль шел без сна и еды вот уже третьи сутки, делая небольшие привалы. Выносливости у него было больше, чем у буйвола, иначе бы он не выжил семь лет тому назад. Воспоминания были свежи, словно это было вчера. В отличие от прочих выживших легионеров, он не бежал с поля брани. Воин познал участь, которую не пожелал бы даже врагу. В бою он был сбит с лошади пушечным ядром, слегка зацепившим его и оставившим внушительную вмятину на плече. А пока Кастиэль был без сознания от удара, его приняли за покойника. Живого человека бросили в гору трупов, которую потом сожгли.

Рыцарь оказался на самом дне братской могилы, из-за чего он не смог вырваться из-под пламенного завала, как бы ни кричал. Наверное, боги сохранили ему жизнь, чтобы дать возможность отомстить предателям — он считал именно так. Ты бы снял их — звучали в голове слова рыжего наглеца, да, снял бы, но как это сделать. Каждый знает, чем славятся доспехи Серого легиона. — Ювелирно тонким исполнением внутренней части брони: узоры, желоба и кольчужное покрытие. Зачем? Это символический вопрос. Раньше Серый легион существовал только в легендах, оказавших влияние на принца, воплотившего сказку в жизнь. Выходит, человек-оружие сам должен выглядеть как оружие, поэтому снаружи доспех был гладкий, отполированный до блеска, без единой лишней выемки. Бессмертная душа — главный символ Легиона, за который сражались воины, должна быть наполнена красотой и гармонией. А значит, внутреннюю часть доспеха делали неповторимой и прекрасной.