Девушка покинула Дом заседаний тем же путем – через черный ход. Когда она садилась в карету, слух уловил знакомый голос. Тетка! Велев немного обождать, Ефимия обернулась на голос. Она не боялась быть узнанной: плотная вуаль скрывала лицо, а шикарное платье и карета с гербами никак не вязались с дочерью опального генерала.

Анжела стояла к ней спиной возле угла Дома заседаний и выговаривала Анне. Ее Ефимия не видела, только слышала всхлипы и робкие оправдания. Сердце сжималось, толкало открыться, успокоить сестру, но девушка мужественно терпела, лишь подошла чуточку ближе. Стоявшая в проулке карета надежно загораживала ее от цепкого взгляда тетки.

– Куда она могла податься, если не сюда? – не отставала от племянницы Анжела. – Ведь Эффи украла приглашение. Или ты его потеряла?

– Не зна-ю-у! – по-детски подвывала Анна.

– Да что ты вообще знаешь?! – в сердцах прикрикнула тетка и протянула племяннице платок. – На, утрись! Нечего и думать показываться перед комиссией с таким лицом. Видела, какие тут краса-вицы?!

– Я не хуже, – обиделась младшая девица Брок.

Ефимия улыбнулась. Вот и слезы высохли. Все же тетя – умная женщина, нашла верный способ успокоить Анну.

– Посмотрим! – буркнула Анжела и неожиданно обернулась.

Ефимия вжалась в стенку экипажа. На мгновение ей показалось, что тетка догадалась, заметила. Сейчас подойдет и вцепится в руку! Но Анжела отвернулась, только ворчливо добавила:

– Сама понимаешь, куда нам до девиц под гербами!

Девушка с облегчением выдохнула и улыбнулась. Знала бы тетка, кого назвала девицей под гербом!

– Уж постарайся, – смягчившись, напутствовала Анжела племянницу. – Без приглашения сложно, но вдруг тебе улыбнется удача? Ты, главное, подольше копайся в сумочке, сделай вид, будто случайно обронила конверт, когда подкрашивала губы. И еще раз всех расспроси, не видели ли они Эффи. Тот служащий был чрезвычайно груб, не дал посмотреть списки. Ты лучше не фамилию ее назови, а внешность опиши. Эффи – девушка эффектная, ее бы запомнили. А я тут постою, покараулю. Некуда ей деваться, только на отбор.

Ефимия в который раз в молитве возблагодарила святого Верасия и забралась в экипаж. Какое счастье, что ее провели с черного хода! Члены комиссии с Анной откровенничать не станут. Войди она с парадного входа, точно бы угодила в цепкие руки тетки. Даже если бы они разминулись, швейцар за монетку или кто-нибудь из завистливых девиц забесплатно сдали бы родным, любезно подсказали, кто и откуда привез.

Кучер взмахнул кнутом. Лошади встрепенулись, и карета покатила прочь, оставив позади Дом заседаний и раздосадованную Анжелу Брок. Пусть они выехали с другой стороны проулка, Ефимия все равно на всякий случай забилась в дальний угол, словно тетка могла неведомым образом разглядеть ее сквозь заднее окошко кареты.

«Удачи!» – послала девушка мысленное напутствие сестре. Она искренне желала Анне счастья.

Итак, с отборочным туром было покончено, однако волнение никуда не делось. С тех пор как Агнешка Блеккуок произнесла имя нынешнего первого министра, Ефимия не находила покоя. Ей снились кошмары. Снова и снова раздавался стук в дверь посреди ночи, снова и снова шестнадцатилетний Ролан отталкивал солдат от матери, снова и снова брат исчезал в кровавом тумане, которым неизменно заканчивался каждый сон. Иногда Ефимия видела отца. Эван Брок молчаливо стоял на пороге гостиной. Девушка пыталась подойти к нему, обнять, но морок мгновенно рассеивался, оставляя после себя кислый привкус во рту. И Ефимия не выдержала. Пользуясь тем, что графиня предоставила в ее полное распоряжение второй, двухместный экипаж и выдала немного денег «на булавки», она направилась в аптеку. Девушка с утра жаловалась на головную боль, выглядела не лучшим образом, все казалось невинным и естественным. Вот и Агнешка не стала задавать вопросов, когда ей доложили о поездке протеже. А зря! Вместо порошков и капель Ефимия приобрела вытяжку наперстянки, разыграв перед аптекарем целый спектакль. В малых дозах она спасала от сердечных недугов, а в больших приводила к смерти.

Строгое сито отбора от графства Орой прошли четверо. Отчего-то Ефимия полагала, претенденток будет гораздо больше. Воистину, ей повезло попасть под колеса кареты нужной женщины! Пусть Агнешка не так проста, лелеет собственные планы, но она помогла ей попасть во дворец, а дальше… Дальше девушка пока не загадывала. Да и разве можно думать об отборе или первом министре, когда за окном мелькают виды столицы!

Поддавшись общему порыву, Ефимия прильнула к окну, пыталась понять, изменился ли Йент за время ее отсутствия. Наверное. Маленькая Эффи смутно запомнила столицу. Еще бы, ведь ее выезды ограничивались визитами к родственникам и редкими пикниками, на которых допускали детей. Она вошла в «салонный», как его называли, возраст, когда звезда отца стремительно закатилась, и свое первое бальное платье, скромное, как и все остальные новые наряды, примерила в доме графини Малжбетен. Та проявила особое участие к обездоленной вдове и опекала ее дочерей. Если бы не она, ни Ефимия, ни Анна не преуспели бы в светских премудростях, не научились языку веера и искусству беседы с благородными кавалерами.

Спутницы девушки: две баронессы и одна маркиза – не обращали на нее внимания и наперебой спорили, чей наряд для бала Открытия лучше. Ефимия слушала их вполуха и улыбалась. Портнихи графства Орой заведомо проигрывали столичным мастерицам, если высокородным соседкам хотелось затмить конкуренток, следовало обратиться к местным кудесницам. За себя Ефимия не волновалась. Подобранные Агнешкой платья сидели безупречно. Внешность играла на руку девушке, не требовала сложного кроя или избытка украшений. На фоне других претенденток она смотрелась чужеродно – единственная брюнетка среди блондинок. То ли император предпочитал светловолосых девушек, то ли комиссия руководствовалась старинным эталоном красоты: льняные локоны и голубые глаза. Только вот у маркизы они были карими, а у обеих баронесс и вовсе зелеными, но разного оттенка.

Однако вскоре Ефимии стало не до болтовни соседок. Они проезжали мимо дома ее бывшей лучшей подруги. Интересно, где теперь Верити? Наверное, давно вышла замуж – дочь помощника военного министра не осталась бы старой девой. На мгновение промелькнуло и тут же пропало опасение. Исключено, не может Верити оказаться среди конкурсанток. Она ровесница Ефимии, значит, заведомо за бортом, не стоит бояться разоблачения. Все эти чванливые девицы никогда не видели ее и уж точно не помнили семейство Брок. Опять же Ефимии повезло, по лицу не скажешь, двадцать ей или чуточку больше. Ох, святой Верасий, в какую же авантюру она ввязалась!

Ефимия незаметно сжала кулаки. Только не мимо бывшего дома! Обошлось, карета свернула. Копыта лошадей застучали по Горбатому мосту. Здесь пахло морем, раскинувшим свои объятия за небольшой горной грядой – естественной защитой столицы от нападения с воды. Слишком далеко, чтобы запах рыбы перебил аппетит, и достаточно близко, чтобы остатки легкого бриза дарили свежесть душными летними вечерами. Именно потому здесь селились многие знатные семейства.

Судя по всему, они направлялись в загородную императорскую резиденцию. Двор не жаловал Старый дворец, слишком мрачный и сырой. Во времена его постройки больше заботились о безопасности, нежели о комфорте. Долгие столетия императоры терпели неудобства, пока дед нынешнего монарха не затеял стройку Нового дворца неподалеку от Йента. Он подошел к делу с размахом, привлек к работе лучших живописцев, архитекторов и декораторов. Именно такой дворец представляли девочки, грезя о принцах. Из окна кареты кандидатки могли разглядеть только плотные зеленые изгороди, однако и длины подъездной аллеи хватало, чтобы понять: впереди их ждет сказочное великолепие. Даже маркиза притихла, а ведь послушать ее еще пять минут назад, богаче их семейства нет в империи.

Аллея вела к двум широким корпусам в виде подковы, выходившим на площадь с фонтаном. Карета притормозила и после коротких переговоров со стражей покатила дальше, во внутренний двор.