Фарфоровая маска схватил гражданина за ворот куртки и, надвинувшись на него, мелкого и злословного, прокричал:

— Я — это ты, идиот! — после чего все собравшиеся могли наблюдать удивительное явление: фарфоровая маска как-то странно поплыла… брови, нос, губы, скулы… Через несколько секунд на помосте стояло уже двое граждан, абсолютные близнецы, различающиеся только ростом и одеждой.

Площадь охнула. Вторя ей, но не поняв происходящего, охнули улицы… Толпа опять надавила и прижалась ближе к ораторствующим.

— Отдай лицо! — прошамкал притихший гражданин. — Или угощай меня выпивкой! Тогда честно будет, по крайней мере. Я же у тебя твое не крал!

Фарфоровая маска больше не обращал внимания на своего визави. Он вытащил из кармана небольшого размера пластиковый контейнер, нажал кнопку, контейнер открылся. Кудесник извлек из него шприц-пистолет.

— В этом приборе находится ампула с веществом, которое я синтезировал в Лаборатории Притона. Это не наркотик, он не заменит вам алкоголь, но он откроет вам дверцу к новому чувству. Если его развить, оно станет способностью — управлять временем. Теперь я в этом убежден. Я не факир и не шарлатан, я ученый. Смотрите…

Фарфоровая маска подошел к своему живому оригинал-обличью, маска его снова изменилась в считанные секунды. Теперь это был бургомистр Гаргантюа…

— Как тебя зовут, приятель?

— Жермен. Жермен Дэваль…

— Кем ты был в прошлой жизни, Дэваль?

— Историком. Я преподавал в республиканском учебном центре на астероидах.

— Ты республиканец, Жермен?

— Был.

— Послушай меня, Жермен… Дай мне свою руку. Сейчас ты почувствуешь себя очень странно. Не паникуй. У тебя появится много искушений, и все они тебе будут доступны. Ты, возможно, захочешь что-нибудь исправить или наоборот — навредить…

Постарайся никого не убить, Жермен. Вспомни, что такое история, чем она была для тебя. Через пару часов ты вернешься в реальность, тогда найди меня, а может быть, я найду тебя сам. Ничего не бойся. Не бойся одиночества. Поверь, оно на самом деле вылечит все твои страхи. Закатай рукав, Жермен!

Шприц-пистолет фарфоровой маски в образе Гаргантюа легко нашел вену Дэваля.

Инъекция заняла три секунды. Публика напряженно и молча ждала. Далее произошло некое чудо иллюзии. Дэваль сделал только один шаг в сторону, и на какое-то мгновение все увидели на помосте сразу трех Дэвалей, так, как если бы они оторвались от первого, словно наложенное видеоизображение. Не успели зрители моргнуть глазами, как все трое исчезли, будто вошли один за другим в невидимую дверь.

Фарфоровая маска «снял» с себя лицо бургомистра, вернув то странное манекенное, с которым он выходил к публике.

— Вы ждете объяснений? Они есть. Но не окончательные. Моя наука не может объяснить все эффекты этого препарата. Каким-то образом наше психологическое время влияет на время объективное. Для господина Дэваля мы сейчас стоим, как вкопанные статуи. Для нас его движения, так скажем, вибрация жизни ускорились в тысячи раз, поэтому мы его не видим, но если он пожелает, с нами могут происходить странные вещи… Я бы мог, например, сейчас оказаться раздетым перед вами или необъяснимо подлететь в воздух. У того человека, что стоит передо мной, могла бы исчезнуть шляпа с головы, или даже все бы вы за несколько секунд оказались поваленными на землю, задумай только господин Дэваль пройти через толпу. Мы не можем обратиться к нему вслух, и его ответ мы не в состоянии воспринять. Возможно, если бы существовала такая видеокамера, у которой частота кадров составляла бы десятки тысяч в одну секунду, мы могли бы его заснять. Но, увы, таких камер у нас нет. Теперь представьте себе самое фантастическое: что если препарат воздействует не только на человека, а, например, да, вы думаете о том же, о чем и я… На нашу догорающую звезду… Вам кажется это бредом… Конечно. Мы не можем сделать инъекцию светилу и замедлить или ускорить его реакции, хотя и этого никто сейчас не знает… Я хочу, чтобы жители подземного города объединились вокруг этой мечты. У нас нет звездолетов для Спасения. Мы никогда не построим их и не сможем купить ни за какие деньги. Поэтому мы остаемся в системе, чтобы искать надежду здесь. Жермен Дэваль стал первым ангелом времени нашего города. Он причастится к тайнам того, что тысячи веков пряталось за шорами цивилизации. Он вернется и принесет нам знания, которые мы утеряли некогда в суетной расточительности своих душ. Уже завтра, я, Гильгамеш, Дамиан Гомер и мэтр Флориан выходим на первое межпланетное вещание. Уже завтра миры разделятся на две половины, на скептиков и на отчаянных безумцев. И только ангелы, ангелы времени объединят их!

***

Камилла и дочка спали, сидя в пассажирском салоне. У них был очень усталый вид. Двадцать семь часов назад они покинули «Весту», оторвались от орбиты вокруг Чистилища в обычном посадочном модуле, совершенно не приспособленном для перелетов в открытом космосе. Запас жизнедеятельности этой посудины с таким количеством пассажиров был рассчитан максимум на семь суток, да и то в очень экономном режиме. Об этом Муркок знал.

Радость того, что удалось вырваться из лап Мехди Гийяза, сменилась нарастающим беспокойством за жизнь семьи. Без сомнения, и «Веста», и «Паллада», и «Митра» уже присоединились к остальным кораблям каравана и теперь направлялись в сторону Снежной Лады.

Никто из остальных капитанов каравелл о замене нескольких десятков сотен беженцев Королевского Двора на теократов не узнает еще долго. Хотя странным будет выглядеть отсутствие Натана Муркока на связи, но Мехди Гийяз, конечно, выкрутится во имя будущей религии, будь она неладна!

Муркок ужаснулся, представив те чувства, которые должны были сейчас испытывать люди, оставшиеся на Чистилище. Будущая религия отнеслась к ним как к жертвам, запрограммированным жертвам, голой никчемной статистике. Эти люди могут поднять панику. Пережив психологический шок, они могут объявить о злой воле инициаторов замены, в мыслях каждого из них должно прозвучать имя Лобсанг Пуритрам.

Но едва ли оно прозвучит столь явно и определенно, скорей несчастные вообразят себе заговор самих теократов, всеми правдами и неправдами пробравшихся в ряды пассажиров, устроивших этот циничный спектакль под названием «карантин».

Однако жуткая правда состояла, по-видимому, в том, что Чистилище их не выпустит, что они останутся пленниками планетоида навсегда… Предусмотрительный Мехди Гийяз, завершив «карантин» на трех кораблях, взорвал терминалы Чистилища, а вместе с ними и все средства связи с остальными мирами. Пятнадцать часов назад радиометрия шлюпки зафиксировала четыре четких взрыва возле Громоподобной Наковальни… Ультракороткий диапазон четырех всплесков — визитная карточка «мин-прилипал», как их называли военные Королевского Двора.

Покидая Чистилище, Мехди Гийяз открыл арсеналы «Весты» и выпустил четыре кибер-акулы. Словно вживую, реконструировав все эти подробности, Натан Муркок внезапно похолодел… Страх шевельнулся на затылке и с точностью хирургического микрозонда прострелил спинной мозг: никто не мешал Мехди Гийязу оправить «мину-прилипалу» вслед шлюпке и сделать это в то же время, когда были выпущены остальные…

Муркок кинулся в пилотный отсек… Приборные панели… Магнитосканер или что-нибудь регистрирующее состояние корпуса внешней обшивки… Инородные тела… наличие инородных тел… Сенсоры! Увы, ничего похожего. Бортовой кибертер даже не понял вопрос. Шлюпки не оснащались такой техникой. Только визоры внешнего обзора. Оставалось единственное — воспользоваться шлюзовой камерой, легким скафандром и выйти в космос, прямо сейчас.

Муркок направился в шлюзовую камеру. Выбрал один из четырех скафандров, имевшихся в наличии. Ранец с оксигенератором и углекислотным поглотителем надел в последнюю очередь. Присоединил шланги к нагрудным клапанам, надел обруч связи и шлем. Включил программатор скафандра. Видеодатчики присосалисть к его вискам, точно маленькие проворные пиявки. Время пошло. Бортовой кибертер объявил о готовности исполнять его приказы…