Мы провели в ванной не менее получаса.

— Извини, я…

— Перебрала немного, бывает. Больше так не делай, иначе без печени останешься.

— Не знаешь, куда уехала тётя? — я села на диван, прижав коленки к груди.

— Она никому не сказала, куда переехала. Ей тяжело было подыгрывать тебе с беременностью. Она ведь сама потеряла ребёнка много лет назад.

— Ярик, но именно тётка сказала мне, что я беременна. Если бы не её слова…

— Да, я знаю. Мы много обсуждали в то время эту проблему, в том числе и с врачами. У тебя были все симптомы ложной беременности, и у нас осталось только два выхода — ждать, пока ты сама догадаешься, либо взять ситуацию под контроль. В первом случае никто не мог предугадать, как ты себя поведёшь.

— Вот только никаких симптомов беременности не было. Совсем никаких. Если бы тётка тогда…

— Даш, я очень устал. Пожалуйста, прекрати придумывать теории заговора. Никто не хотел тебе причинить вред. Каждый наш шаг согласовывался с лучшими психиатрами Москвы. Подумай сама, у многих девушек бывает задержка, ложноположительные тесты на беременность, тошнота по утрам. Но живот же у них от этого не растёт, и роды не начинаются. Невозможно внушить женщине, что она беременна, если она не беременна. На этом всё.

В принципе, он прав. Никто не виноват в том, что со мной произошло. Кроме меня самой, разумеется.

— Слушаюсь, босс. Какие ещё будут распоряжения?

— Ложись баиньки и больше не пей.

— Хорошо, папочка.

— Вот и умница.

Он поцеловал меня в лоб, проводил до спальни и выключил свет. С того дня я превратилась в его игрушку. Послушную марионетку, которую всегда можно заткнуть одной фразой: «ты не в себе, я звоню доктору».

Не то, чтобы он плохо ко мне относился, но его навязчивая опека буквально душила. «Не ешь много сладкого, у тебя от него прыщи… Заправь кровать, терпеть не могу, когда покрывало неровно лежит… Как ты можешь слушать это дерьмо? Включи что-нибудь из классики… Прекрати чавкать, это неприлично…».

Даже родители никогда на меня так сильно не давили и всегда с пониманием принимали мои увлечения. Ярослав же хотел вылепить из меня идеальную женщину для себя. По крайней мере, мне так казалось.

Последней каплей стала ревизия моего гардероба. Он выбросил почти всю мою одежду, пока я принимала ванну.

— Какого хрена ты устроил? — врываюсь в его комнату, трясясь от возмущения. — Мне носить нечего!

— В выходные съездим в Молл и купим тебе новую одежду. Приличную.

— В смысле приличную? Хочешь сказать, что тебе не нравится, как я одеваюсь?

— Разумеется, не нравится, — он не смотрит на меня, продолжая работать в автокаде. — Какому мужу понравится, что его жена выглядит как женщина с низкой социальной ответственностью.

— Ты меня сейчас шлюхой что ли назвал?

— Нет. Я сказал, что ты похожа на девушку лёгкого поведения. Никогда не думала, почему никто не усомнился в твоей доступности после просмотра видео, которое снял Влад?

Я не удержалась и отвесила ему подзатыльник.

— Не смей со мной так разговаривать или я…

— Или ты, что? Уйдёшь от меня на панель? Разобьёшь мою любимую чашку? Порвёшь мои рубашки? Вчера мне звонил твой доктор, он хочет поговорить с тобой.

— Нет… Я не поеду в психушку.

— Без проблем. Они могут госпитализировать тебя и без твоего согласия.

— Это незаконно! — чувствую, как глаза наливаются кровью от злости.

— Законность — понятие относительное. Ты можешь причинить вред себе или мне. Я давно заметил, что лекарство перестало действовать эффективно, и ты начала часто срываться из-за мелочей. Не хочу, чтобы у тебя опять начались галлюцинации. Иди ко мне.

Я прижалась к его твёрдой, как сталь, груди. Как же всё сложно! Иногда мне кажется, что я люблю его, а иногда… Что же ты скрываешь, Ярослав? Почему отказываешься говорить, куда пропала моя тётка? Зачем возишься со мной, как с дитём малым? И, самое главное, что ты чувствуешь ко мне?

— Я люблю тебя, Даш. Очень, — он будто бы прочитал мои мысли. — Мы созданы друг для друга, и я очень постараюсь сделать тебя счастливой. Но ты должна слушаться меня. Всегда. И никогда не спорить со мной.

— Я постараюсь, — прошептала еле слышно и упала на колени.

Привычным жестом стянула его брюки и облизала головку его члена так, как он любит. Его достоинство моментально отреагировало, налилось кровью. Ярослав накрутил мои волосы на свой кулак. Ему нравилось управлять мной во время секса.

— Умница, — заставил меня заглотить свою плоть до конца.

Привычно заглушаю приступ тошноты. Каждый раз он хочет одного и того же, а я никак не могу привыкнуть… Сглатываю, перебарывая отвращение, и облизываю остатки спермы. Он любит, когда я делаю ему минет. Кончает очень быстро и так же быстро засыпает, если всё происходит ночью. А днём…

— Почитай что-нибудь и не шуми — мне надо работать.

Днём он всегда отсылает меня и просит вести себя тихо.

Машина Ярослава проехала на закрытую территорию клиники. Мурашки по коже. Брр. Хорошо, что время прогулок уже закончилось и пациенты сейчас в палатах. Главное в окна не смотреть и не видеть потерявшие смысл жизни и разум лица местных постояльцев.

Доктор принял меня в своём кабинете на первом этаже. Блин, я столько времени у него лечилась, но даже имя не запомнила.

— Здрасте.

— Здравствуй, Даша. Воздержимся от светской беседы и перейдём сразу к делу. Расскажи, что тебя волнует?

— Ничего. У меня всё хорошо. Новости не смотрю, злые книги не читаю.

— Странно. Ярослав рассказывал о твоих срывах. Вчера ты ударила его. Почему?

— Он выкинул мою одежду.

— Тебя это расстроило, и ты посчитала нужным причинить ему боль?

— Наверное…

— Как часто ты испытываешь приступы гнева?

— Первый раз. Я не хочу одеваться как монашка.

— Но ты хочешь сохранить свой брак?

— Да… Наверное. Мне хорошо с моим мужем, но… он слишком сильно контролирует мою жизнь.

— Нет, дорогуша. Он не твою жизнь контролирует, а твоё сознание. Оберегает его от травмирующих ситуаций. Например, откровенная одежда может привлечь к тебе внимание противоположного пола и никто не знает, как ты отреагируешь в случае, если с тобой будут навязчиво знакомиться на улице. Даша, ты должна понять, твой разум требует постоянной защиты от внешних раздражителей.

— Я понимаю.

— Держи, — он протянул мне упаковку новых таблеток. — Принимай три раза в день. Если приступы гнева повторятся, сразу ко мне.

— Обязательно. Я могу идти?

— Разумеется.

Повезло, что приём длился недолго. Ярик ждал меня у входа в кабинет, но я проскочила мимо него и выбежала на улицу. Хочу свалить отсюда как можно быстрее.

Жду мужа на парковке и… Знакомое лицо. Откуда я знаю этого мужчину? Из-за таблеток память постоянно играет со мной, периодически вычёркивая воспоминания. Но этого полного парнишку я точно знаю.

— Простите, мы знакомы? — подхожу к его джипу и стучусь в стекло.

— Не думаю. Отойдите от автомобиля.

Ангелина Степановна… Она сказала, что он кого-то изнасиловал и покалечил. Я тогда не приняла её слова всерьёз. А сейчас… Почему его выписали только сейчас? Нет, конечно, может быть, он, как и я, приехал на консультацию, но щетина на его лице и идеально свежая рубашка говорили об обратном. На психа дядя совсем не похож. Зачем его столько времени держали в больнице?

Вернувшись домой, я сразу открыла подаренный Яриком ноутбук и начала гуглить. Девушка. Изнасилование. Травмы… Поток информации буквально захлестнул меня. Нет, так не пойдёт. Даже со здоровой психикой читать эту чернуху тяжело. Переключилась на картинки, поставила ограничение по возрасту. Так лучше.

Минут пятнадцать рассматриваю их и… Моя знакомая психичка не обманула! Парнишка действительно изнасиловал девушку. Его имя в статье не упоминается, поиск по фотографии ничего не даёт. Должно быть, кто-то аккуратно прибрался, удалив из сети все компрометирующие маньяка материалы. Я вновь и вновь вглядываюсь в его пухлое лицо. Нет, ошибки быть не может! Это точно он. Родинка на щеке, небольшой шрам у губы, уши, странной формы… Вот только, что он забыл в частной лечебнице, если его место в тюрьме? Как там говорила Ангелина Степановна? Деньги решают всё?