— В тот день, — начала Айша, зубы её стучали от холода, — я только-только стала свободной. Аминтас, я…

Горло у неё сперло, Айша покачала головой, отгоняя дурное.

— Мы скоро умрём, да? — Айша торопливо продолжила, — я хочу хоть кому-то рассказать. Точнее, именно тебе. Эта татуировка на шее, это клеймо дома Нарциссов, гребанного барделя. Они схватили меня, сироту на улице, и заставили работать. Мне было одиннадцать, но им было плевать. Я смогла сбежать лишь в шестнадцать, по пути оставив несколько трупов. В тот день я не знала, куда идти дальше, Лути тогда ещё не выкрала со зверофермы и была совсем одна, но ты… Ты натолкнул меня на мысль помогать народу.

Айша всхлипнула, смахнула слезу и через силу улыбнулась:

— Спасибо, Аминтас.

Мужчина чувствовал себя круглым дураком. Его шутки и прижимания к Айше были девушке не просто надоедливыми, а омерзительными. Он мог бы и догадаться, что это за татуировка на шее, но клеймо расплылось и деформировалось, будто… Будто Айша пыталась его соскаблить.

Ей было одиннадцать. Черт подери, если она в шестнадцать выглядела на девять, то тогда лет на пять?.. Как только можно…

Аминтас сжал кулаки и стиснул зубы. Девушка, что сидела перед ним сейчас, не должна была столько страдать. Не должна была закончить вот так.

— Прости, — сказал Аминтас, — я не знал.

— Никто не знал, — пожала девушка плечами. Она долго хранила в себе эту тёмную историю, мусолила её со всех сторон, но не могла выпустить и хоть с кем-то поделиться. Даже сейчас язык не поворачивался признаться о том, как ей было больно и страшно, как она все ещё вздрагивает из-за неясных теней и не может уснуть без ножа под подушкой. Но даже рассказав часть истории, на её сердце заметно полегчало. Наконец-то.

— Метелка, — по-доброму позвал Аминатас, — давай уберёмся отсюда, поженимся, откроем свой приют для деток и песиков, и ночами станем бомбить бордели. Как тебе план?

— Я согласна, — Айша тихо рассмеялась. Выйти за муж за Аминтаса? Да почему бы и нет? Они будут той самой парой, готовой убить друг друга из-за немытой тарелки и убить за друг друга. Перед смертным одром можно было и предложение о замужестве принять.

— Ты будешь подкладывать мне кнопки в ботинки из-за раскиданных носков, а я каждый раз бесится, но обещать, что больше такого не повторится, — сказал Аминтас, словно прочитав мысли Айши.

— Мы поженимся в лучших традиях, с дракой с гостями и прыжками в водоём, — с улыбкой продолжила Айша.

Но не будет никакого «поженимся». У них вообще ничего не будет. Кажется, и эта мысль у них у боих пролетела одновременно, улыбки спали с лиц.

— Надо было нам раньше поговорить, — печально произнесла Айша.

Если бы только они все прояснили раньше, возможно, не сидели бы оба тут. Их дуэт был бы гармоничным и смертоносным, Айша чувствовала бы себя в безопасности рядом с таким надёжным мужчиной. Но поезд, как бы это не было иронично, уже ушёл.

— Не грусти, а то не будет грудь расти, — выдал Аминтас. Айша слабо улыбнулась. Засранец он все же редкостный, но сейчас девушка почувствовала странное спокойствие. Пусть время было потеряно, но эти короткие минуты ощущения надёжности уже были наградой.

Айша протянула руку, чтобы погладить Лути, но нащупала лишь воздух. Девушка встрепенулась и огляделась по сторонам. Заметив её беспокойство, Аминтас сразу понял, кого она потеряла.

— Лути! — крикнула Айша и в голосе её послышались панические нотки.

Аминтас поднялся, внимательно осматривая их площадку, казалось, Лути только что была рядом, её исчезновение было не замечано ими обоими.

На Айшу накатила паника. Где подруга? Что, если её украли? Уже убили и съели? Или она заблудилась?..

— Спокойно, — сказал Аминтас Айше, — сейчас найдём.

Ощущение, будто время их только что закончилось, окатило Айшу ледяной волной. Она схватила Аминтаса за руку и посмотрев в глаза, попросила:

— Ответь на ещё один вопрос. Почему тогда Лути была у тебя, зачем ты её забрал?..

— Она подавилась косточкой, а я вытащил её прямо из глотки, — ответил Аминтас, коротко обнял ошарашенную Айшу и направился через площадку, выискивая Лути.

Девушка судорожно вздохнула и последовала его примеру. Лишь бы не потерять Лути, только не сейчас, когда у времени начался обратный отсчёт.

Айша не случайно тогда забрела на звероферму, где разводили именно собак и кошек, так как они быстро плодились. Девушку гнал голод и украсть с фермы тушку животного казалось ей хорошей идеей. Но уже забитого зверья она не нашла, собаки подняли вой, и Айша в спешке вытащила из ближайшей клетки щенка.

Она собиралась впервые убить животное, думала, что это не сложнее, чем прикончить человека, но грустные глаза щенка даже руку занести не позволили. У Айши сводило тело от голода, но уснув в каком-то подвале с животным в обнимку, ей стало легче на душе. Утром у щенка появилось имя, и Айша никогда не расставалась с Лути.

И у смерти на пароге она хотела быть вместе со своей собакой. Верной подругой, что всегда была рядом.

Охранники заметили, как двое заключённых подозрительно оживились и подули в свисток. Айше не было до них никакого дела, она звала Лути и боролась с паникой.

Аминтас угрожающе расспрашивал других о том, куда делась собака, но никто ничего не видел.

Время отсчитывало секунды.

Поезд издал пронзительный гудок.

Охрана велела всем погружаться в вагоны.

В ушах у Айши шумело, страх сдавил горло. Ну куда же пропала Лути?

С оружием на перевес к Айше двинулся охранник, собираясь заталкивать нерасторопных силой.

— Ждать никто никого не будет! — крикнули у вагона, — кто не успеет погрузиться, будет расстрелен прямо здесь!

Аминтас тоже пропал из поля зрения Айши. Девушка металась, ускользая от охранников, ища уже сама не зная кого: Лути или Аминтаса. Лишь бы не остаться одной, лишь бы не без них, не сейчас, пожалуйста.

Люди торопливо вползали в вагоны, каждый хотел протянуть ещё пару часов, но каждый неосознанно медлил. Смерть у стены, смерть на снегу, отличие было лишь в отведенном времени.

Айша хватала людей за руки, спрашивая, не видели ли они Аминтаса или Лути, ловко ускользала от охранников. В голову запоздало пришла мысль, что она может бежать, с её-то скоростью, лишь бы пуля не достала быстрее. Но без Лути и Аминтаса она не видела смысла в спасении. Больше нет.

Тяжёлый удар винтовки обрушился на затылок. Девушка упала в истоптанный снег, пропал слух и зрение, все превратилось в звон в голове и панику в сердце. Она и не поняла, как её схватили за шиворот и потащили к поезду. Слух, зрение и осознание вернулись, когда она была уже у вагона, одна из последних.

— Айша! — услышала она знакомый бас.

Девушка извернулась в руках у охранника, чтобы увидеть, как с другого конца площадки к ним бежал Аминтас с Лути на руках. Айша хотела броситься к нему, но конечности из-за удара онемели, ноги не слушалась, даже крикнуть она не смогла.

Её закинули в вагон, словно мешок, охранник заскочил следом.

И двери закрылись.

Сначала на четвереньках, затем на ногах, Айша кинулась к окну. Аминтас был уже у вагона, его окружали военные со станции, но он все равно попытался руками открыть двери. Девушка кинулась к ним, чтобы помочь изнутри, но поезд тронулся и она упала. Глупое тело отказало в работе.

Айше хватило сил вновь подняться, спотыкаясь бежать к последним окнам, чтобы ещё хоть раз увидеть Аминтаса и Лути…

Аминтаса, так же, как и её, ударом винтовки поставили на колени.

А затем выстрел. Казалось, Айша услышала его даже в гудящем вагоне.

Время окончательно остановилось. Поезд уносил девушку дальше от упавшего на снег тела, от тёмной крови, расплывшейся на белом полотне. От Лути, что отчаянно перебирала лапками, пытаясь вылезти из-под неподвижного Аминтаса.

Метелка, давай сбежим.

Айша опустилась на колени, не замечая, как с её затылка на грязный пол капает кровь. Не слыша уже адской музыки из динамиков. Не видя ничего, кроме Аминтаса, что поставили на колени. Не понимая ничего, кроме того, что казнь её произошла здесь и сейчас.