Дверь лязгнула, открываясь, но приоткрылась только на пару сантиметров. В узкую щель протолкнули сложенный белый комбинезон.

— Гедимин Кет, на выход! — крикнул из-за двери охранник.

Гедимин оделся, посмотрел на босые ступни — сапог ему не принесли — и похлопал себя по карманам в надежде найти хотя бы дозиметр.

— Где инструменты? — спросил он, выйдя в коридор.

— Иди работать, теск, — отозвался охранник в тяжёлом экзоскелете. — У шефа спросишь.

Судя по высоте солнца над стеной леса, рабочая смена началась полчаса назад. Двери лишнего «ангара» были открыты, и сирена не взвыла, когда Гедимин, быстро ополоснувшись в душевой, спустился на нижний ярус. Можно было и не мыться — в карцере было негде испачкаться, а при выписке из госпиталя сармату разрешили принять душ — но ремонтник чувствовал себя запачканным. В душевой нашлись запасные бахилы, и сармат обрадовался — ходить по станции босиком было непривычно и неудобно.

Все сидели на местах, когда Гедимин вошёл в лабораторию, — и он даже успел мысленно пересчитать их, прежде чем его стиснули и облепили со всех сторон. Одним из первых к нему подбежал Айрон. Лаборант обхватил Гедимина за нижние рёбра — там, куда дотянулся — и уткнулся лбом в солнечное сплетение. Ремонтник сдержанно зашипел.

— Да, атомщик, тебя так просто не убьёшь! — криво ухмыльнулся Линкен, выпустив его и отцепив от него Айрона. Остальные сарматы, чуть более сдержанные, отошли сами, и Гедимин наконец перевёл дух. Фюльбер не обманул — все были живы, никто не получил серьёзных ран, и Линкен, не заработавший ни одного нового шрама, ухмылялся ещё шире, чем после расправы над локхидцами.

— Что у вас тут было? — спросил Гедимин. — Как идёт работа?

— Новое задание от «Вестингауза», — ответил Константин, кивнув на верстак с кипой запакованных чертежей. — Это твоя часть. Прошлый день в основном был потрачен на обсуждения «локхидского бунта». Линкен ждал тебя, чтобы продолжить их. А я предлагаю заняться наконец делом.

— Хорошая идея, — кивнул Гедимин. — Линкен, ты знаешь о крейсере?

Взрывник ухмыльнулся.

— Я помню о нём каждую секунду, атомщик. Ну да, я не думал, что там так быстро проснутся. Видимо, наши мартышки подняли слишком много шума. Не говори ничего. Я и так всё знаю. Может, затея и была идиотской. Но мне она понравилась. Когда восстание начнётся всерьёз, я пойду за тобой. Да все пойдут!

Гедимин посмотрел ему в глаза — радужка сармата побелела, заискрилась и разлилась от края до края век, и это было чем угодно, только не признаком ясности ума.

— А я пойду в хранилище, — буркнул ремонтник, отводя взгляд. — Надо проверить облучатель.

— Не забудь инструменты, — Иджес кивнул на вещи, сложенные на верстак и прикрытые белым скирлином.

…Несколько часов тишину в лаборатории нарушали только обрывистые замечания по рабочим вопросам и просьбы что-нибудь подать или убрать на место, но ближе к обеду терпение сарматов истекло, и, когда Линкен поднялся на верхний ярус и пригнал оттуда робота-уборщика, нагруженного контейнерами с едой, разговор снова зашёл о недавних событиях.

— Наверное, Фюльберу пришлось из кожи вылезти, чтобы замять это дело, — сказал Хольгер, сделав большой глоток Би-плазмы. Сармату не терпелось вернуться к беседе, и он едва не подавился питательной жижей.

— Странно, что «Локхид» стерпел, — задумчиво сказал Константин. — Избиение охранников, разрушенные экзоскелеты, повреждённые конструкции… Определённо, информация должна была просочиться на материк. Интересно, что об этом думают федералы…

Он достал смарт и развернул голографический экран так, чтобы всем сарматам была видна открытая страница. Первая же ссылка на сайте новостей заставила Гедимина вздрогнуть.

«Восстания не было: федеральная служба безопасности опровергла сообщения о подавленном восстании сарматов на урановых рудниках Канады», — гласил заголовок. Последующие три повторяли те же слова в разных сочетаниях. Константин, удивлённо хмыкнув, развернул одну из ссылок.

— «Сообщения, распространившиеся на неофициальных сайтах новостей и форумах штатов, о восстании, поднятом сарматами в одном из шахтёрских поселений, не имеют ничего общего с действительностью, — сообщил источник в Комитете контроля…» А, вот: «Недоразумение, возникшее между сарматами и службой охраны корпорации «Локхид», было успешно разрешено без единого выстрела, — утверждает глава службы безопасности международной ядерной корпорации «Вестингауз». Также сообщается о его личном участии в переговорах по мирному урегулированию конфликта. Напоминаем, что предприятия корпорации «Вестингауз», построенные на Канадских территориях, успешно функционируют…» Значит, сам Мартинес тоже засветился. Насколько я его знаю, ему это не было приятно.

— Константин, поищи сообщения на форумах, — попросил Хольгер. — Интересно, что именно просочилось наружу.

— Если опровергать взялись даже федералы, навряд ли мы что-нибудь найдём, — недоверчиво покачал головой северянин. Через несколько секунд поиска он удивлённо мигнул — «Тёплый Север» не подвёл и сохранил «недостоверные» страницы со всеми комментариями.

— Ты смотри! — Линкен, присвистнув, ткнул пальцем в экран. Фотография вышла не вполне чёткой — возможно, снимали на бегу или из-за укрытия — но всех участников легко было узнать. «Рузвельт» стоял перед расступившимися сарматами с арматурой в руках и держал в высоко поднятой «клешне» ещё одного eateske. Тот свисал вниз головой, и руки безвольно болтались. На этом снимке был виден только его левый бок, но Гедимин заметил оплавленную ткань комбинезона на груди — дымящийся след неоткалиброванного станнера. На следующей фотографии сармата развернули к камере лицом, и ремонтник, хотя сам там висел и прекрасно знал, что рана не смертельна, всё же поёжился. Поднятый за ноги сармат с закатившимися глазами и дымящейся раной на груди выглядел мёртвым полностью и окончательно. Двое оглушённых среди толпы бунтовщиков (Гедимин опознал Линкена и Бьорка) не были так похожи на мертвецов — станнер не оставил следа на комбинезонах, и лежали они, как живые, хоть и не вполне владеющие своими телами.

— И тебя подстрелили? — ремонтник посмотрел на взрывника. Тот махнул рукой.

— Нас с Бьорком сняли следом за тобой. Когда Фюльбер «убил» тебя и поднял тело… Глупо, но мы все застыли, никто не мог шевельнуться. Я был полностью уверен, что ты мёртв.

— Почему он начал с меня? Не понимаю, — пробормотал Гедимин, переводя взгляд на краткие подписи под фотографиями. Тот, кто сделал репортаж из Ураниума, плохо знал язык или очень торопился — и сажал по две ошибки на слово, зато заснять успел многое — и развороченные экзоскелеты, и жалкую кучку охранников на краю ямы (некоторые успели в неё спрыгнуть), и бойцов «Вестингауза», сгоняющих сарматов к карцеру.

— «Вожак повстанцев был застрелен, вот его труп», — прочитал вслух Линкен. Гедимин фыркнул.

— Я не был вашим вожаком. Эта макака ничего не поняла.

— Это очень умная и внимательная макака, — Иджес хлопнул сармата по плечу. — И всё она поняла. Хорошие снимки. Можно их скачать?

Гедимин недовольно сощурился, но механик только ухмыльнулся и потянулся за кабелем к смарту.

— Ого! А ты по-прежнему привлекаешь самок, — хмыкнул Линкен, тыкая пальцем в комментарии. — Вот эта жалеет, что тебя убили.

— Да ну вас всех! — Гедимин поднялся на ноги и, скомкав контейнер из-под Би-плазмы, швырнул его роботу-уборщику. — Повезло, что Фюльбер нас прикрыл. Сейчас тут был бы кратер, и никакие самки нас не пожалели бы.

«Вожак повстанцев,» — думал он десятью минутами позже, пытаясь вникнуть в чертежи центрифуг. Задание «Вестингауза» не просто нравилось ему — он чувствовал себя польщённым, но мысли расползались в стороны, и собрать их не получалось. «Я взялся помочь Линкену, чтобы его не убили на месте. Какой из меня, в ядерный могильник, вожак?! Вот нелепые мартышки…»

Несколько секунд спустя он вздрогнул и вцепился в смарт, неловкой рукой тыкая в клавиши. «Герберт! Он наверняка всё это читал. И форумы, и опровержения. И я до сих пор ничего ему не написал… Гедимин, ты идиот!»