— Охапку ледышек в подштанники? — недоверчиво повторил Исангер. — А он что? А остальные?

— А что сделаешь, когда броня обесточена? — ухмыльнулся Линкен. — Когда остальные подошли, там был только он. Со всеми своими выделениями и растаявшими ледышками. Спрошу, был он сегодня на посту или нет. Макаки — они такие хрупкие…

«Всё-таки устроили вылазку,» — подумал Гедимин, отключая смарт. Глайдер уже выезжал из ворот и разворачивался боком к платформе, на которой дожидались рабочие. «В бараке дочитаю,» — решил сармат. «Без Линкена.»

…Делать чертежи на ходу было неудобно — платформу к глайдеру прикрепили неудачно, и она болталась, а вместе с ней качались сарматы — но Гедимин кое-как вывел несколько прямых линий и показал получившееся Айрону.

— Вот так будет выгля… Хэ!

Что-то тёмное и липкое шмякнулось на его шлем и сползло на защитную маску.

Гедимин смахнул помеху и с удивлением взглянул на пальцы, выпачканные чем-то вязким, желтоватым, вытекающим из расплющенной упаковки. Что-то пролетело над его плечом, и сзади кто-то сдавленно зашипел и, оттолкнув сармата, шагнул к краю платформы. С обочины послышались смешки, свист и радостные вопли. Гедимин повернулся на шум и увидел охранников «Локхида» — они стояли у ограды, свистели и улюлюкали. Ещё два предмета пролетели над платформой. На комбинезон сармата посыпались крошки — остатки какой-то «мартышечьей» еды.

— Ха, слизь! Вот вам, беломордые! Давай сюда, я кину, ну, давай же… — охранник, которому не досталось места у ограды, протянул руку над плечами товарищей, высунул руку из брони и показал сарматам отогнутый средний палец. Гедимин сложил пальцы колечками, изобразив обезьяньи уши. Охранники завопили громче прежнего. Один из них зачерпнул с земли ком грязи и бросил в платформу.

— Слизистый ублюдок!

— Hasu! — выдохнул Линкен, плечом отодвинув Гедимина. — Atta» ahqa!

Кусок фрила врезался в лицевой щит ближайшего охранника, и стекло подёрнулось трещинами. Гедимин сам не ожидал, что бросок будет таким удачным. Линкен толкнул его в плечо, но охранникам было не до стрельбы — фрилом кидались все, кто стоял на платформе, а глайдер медленно набирал скорость, намереваясь миновать опасный участок как можно скорее.

— Heta! — крикнул Линкен, засовывая в карман непригодившиеся обломки и пытаясь свободной рукой привести в действие «арктус». Гедимин развернулся лицом к отдаляющимся охранникам и щёлкнул переключателем генератора. Два защитных экрана встали вдоль края платформы одновременно; ремонтник установил третий. Поле вспыхнуло от ударивших в него разрядов, но тут же погасло. Сквозь экран Гедимин видел, как охранники поспешно расходятся от ограды.

— Меткий удар, — буркнул Линкен, хлопнув ремонтника по плечу. — Точно в обезьянью морду. Что у тебя на маске?

Гедимин вынул прозрачную пластину и поскрёб ногтем испачканную поверхность. Запах жёлтой слизи показался ему знакомым.

— Сироп, — сказал он. — Мартышки едят его.

— Жёваный крот! — к сарматам пробился Иджес; его плечо было измазано сиропом и облеплено крошками и шелухой от каких-то семян или зёрен — Гедимин не был точно уверен в её происхождении. — Они что, объедками кидались?!

— Ладно, хоть не помётом, — Линкен, скривившись, прикоснулся к шраму на затылке. — Макаки! Ну что, атомщик, будешь ещё защищать их?

Гедимин мигнул.

— Защищать? У них бластеры. Без меня справятся, — буркнул он. — Теперь каждый раз мы будем кидаться помётом и объедками? Я бы сообщил Фюльберу.

— Что? — Линкен презрительно фыркнул. — Да, пожалуйся мартышке на мартышек! Давно не был в карцере?

Константин постучал пальцем по его плечу.

— Атомщик, как ни странно, прав, — негромко заметил он. — Эти стычки только выглядят весело. А когда дойдёт до стрельбы, веселье закончится. Я свяжусь с Арбогастом. Возможно, он повлияет на службу безопасности «Локхида». Не думаю, что им на стройке нужны беспорядки.

К Гедимину протиснулся Айрон и протянул ему мятый, слегка испачканный сиропом листок.

— Ты не закончил объяснения, — напомнил он. — Ты ещё успеешь рассказать мне что-нибудь?

Сармат пожал плечами.

— Этот лист испорчен, — он забрал неудавшийся чертёж у лаборанта и сложил грязью внутрь. — Могу ещё рассказать. Но сначала пойду на озеро. Надо остыть.

…В душевую набилось больше сарматов, чем обычно, и заходили новые, и никто не жаловался, что дверь постоянно открывается, а горячий воздух выходит. Даже венерианцы выбрались из натопленной камеры и стояли в предбаннике, не обращая внимания на то, что их кожа светлеет от охлаждения. В кольце сарматов стояли строители с площадки «Локхида». У одного из них на лице был свежий кровоподтёк.

— Сбили из станнера, — сармат ткнул себя пальцем в рёбра, показывая на красное пятно. — Я стоял у котлована, пил воду. Сбили, потом один ударил в лицо. Я скатился вниз.

— И все стояли и смотрели? Никто ничего не сделал? — Линкен тяжёлым взглядом обвёл молчащих сарматов.

— Никто не ждал, что они его побьют, — отозвался другой строитель. — Он даже не кидался снегом.

— Они не различают нас, — буркнул один из венерианцев. — Тупые макаки! И что было, когда ты лежал в яме?

— Бронеход, — строитель потрогал ушиб и поморщился. — Я услышал шум бронехода. Это их спугнуло. Кто-то сел за штурвал. Не знаю… Это было на перерыве. Кто мог быть в машине?

— Переводись от них, — посоветовал Константин; он тоже был здесь, и за его плечом стоял молчаливый и очень хмурый Бьорк. — Это не бунт, за это не расстреливают.

— Да, правильно, — поддержал его венерианец. — Не умеют работать с нами — пусть копают сами.

Гедимин вышел на крыльцо и огляделся по сторонам. Мимо прошёл отряд сарматов-патрульных; увидев ремонтника, они переглянулись и выразительно похлопали по рукояткам станнеров. Следом проплыл дрон-наблюдатель. Со стороны форта доносилась навязчивая мелодия — дневная охрана вернулась «домой» и приступила к обычному отдыху.

— Энцелад, приём! О чём задумался? — спросил Линкен, останавливаясь рядом с сарматом.

— Тут много людей. Но со всеми можно общаться, — медленно проговорил Гедимин. — Кроме тех, кто на Периметре. И кроме «Локхида». Зачем привезли таких охранников? Не понимаю.

Линкен хлопнул его по плечу.

— Что было, то и привезли, — сказал он. — Завтра нам снова ехать мимо площадки. Давай готовиться, атомщик.

— Надо выставить поле вдоль борта, — сказал Гедимин. — От станнеров прикроет. А объедки плохо летают. За экран их не перебросят.

Линкен покачал головой.

— Упрутся — перебросят. Надо вооружаться, атомщик. Одних щитов мало. Вот что… Хорошая позиция была на крыше завода. Попрошу завтра самок — пусть подежурят на ней. Кто-то должен прикрывать наши машины, не то будет как с «озёрными духами».

— Ты хочешь дать самкам гранатомёт? — уточнил Гедимин, недовольно щурясь. — Это уже бунт. Хорошо было бы убить макак, но нас расстреляют раньше.

— Никаких убийств, — криво ухмыльнулся взрывник. — Исключительно спецэффекты. Дым, краска и вонь, ничего более. Я понимаю всё про расстрелы, атомщик. Насмотрелся в своё время. Здесь такого не будет. Только мартышечьи игры. Мартышки их любят, верно? А я люблю, когда мартышки бегают и вопят.

Стрелковая позиция на крыше завода не просматривалась с земли; даже Гедимин, точно знающий, где она, ничего не мог разглядеть с придорожной платформы. Утренние глайдеры прикрывала Лилит, вечером её должна была сменить Вигдис, ночью в прикрытии не было необходимости — стройка «Локхида» закрывалась с окончанием светового дня.

Убедившись, что снизу ни Лилит, ни её оружие разглядеть невозможно, сармат отвернулся от здания завода и перевёл взгляд на оживлённую дорогу. На север шли глайдеры с продовольствием — правила безопасности запрещали иметь на территории АЭС свой пищеблок, всё — и Би-плазма, и сухие пайки охранников — по утрам завозилось из города. Следом за контейнерами проехали открытые платформы с рабочими новых строек. Пустой глайдер остановился у завода, чтобы забрать первую смену АЭС. Гедимин не пошёл к нему — работники научного центра обычно уезжали на одном из последних транспортов, а в этот раз Линкен попросил всех сесть на самую последнюю платформу — прикрыть цепочку глайдеров с тыла.