Гедимин кивнул.

— Очень хорошо, — сказал он, глядя на механизмы. — Получится — отремонтирую.

Механик покачал головой.

— Сильно не надрывайся. Там пол-линии нужно менять. Сейчас запчастей нет. С первой начнёшь?

Он вошёл в диспетчерскую и сказал что-то сармату, сидевшему там. Тот едва заметно кивнул и потянулся к пульту. Защитное поле над неподвижным конвейером погасло.

«Так и есть,» — Гедимин подошёл к механизму и опустился на пол, заглядывая под ленту. Мысленно он достроил две линии, протянутые от стены к стене вдоль неподвижного агрегата, — они были прямыми, но построенное вдоль них сооружение слегка изгибалось на разболтанных опорах. Проследив за изгибами, сармат подошёл к наиболее «выпуклой» точке и просунул руку под ещё тёплые пластины из тугоплавкого фрила. Пальцы нащупали неровный, выкрошившийся металл.

…Механик дал ему ветошь и растворитель, и пятнадцать минут Гедимин потратил на то, чтобы отмыть руки — и защитную маску, «заплёванную» повреждённой форсункой. Он сердито щурился, и не из-за грязи, — отмываться от разных веществ он привык. «Надёжная конструкция. Почему не следили за монтажом?!» — думал он, выбираясь с завода.

В лаборатории за его верстаком сидел скучающий Иджес и раскладывал винтики по размеру. Увидев Гедимина, он быстро ссыпал всё в ящички и встал со стула.

— Что удалось узнать? — спросил Константин, разворачиваясь к ремонтнику. На экране его телекомпа виднелась трёхмерная модель механизма, с которым недавно имел дело Гедимин. Некоторые его узлы были отмечены красным цветом. Ремонтник недовольно сощурился.

— Не так, — он протянул руку к экрану и провёл несколько линий. Рядом с пунктирными красными пометками появились сплошные.

— Эти три узла. Наибольший износ — здесь и здесь. Деформация под давлением… — сармат провёл ещё одну линию. — Ударная деформация, истирание. Основная нагрузка — здесь и здесь.

Константин мигнул.

— Расчётные данные говорят другое, — заметил он. — Я отметил точки максимальной нагрузки. Там не было следов износа?

— Незначительные, — отозвался Гедимин. — Этот механизм собрали криво. У них всех однотипные неисправности. Надо перекладывать фундамент. Из-за него всё разбалтывается.

Константин смерил его долгим задумчивым взглядом.

— Интересные выводы. Хорошо, я пересмотрю свою модель.

Гедимин сузил глаза, но промолчал. Отойдя к верстаку, он заглянул в ящики, выгреб оттуда все ненужные обломки и высыпал на стол. Несколько секунд он смотрел на них, потом отложил в сторону несколько десятков деталей и убрал остальное в ящик.

— Нет работы? — недовольно спросил он у Иджеса, подошедшего к верстаку несколько минут спустя, когда у ремонтника в руках уже был каркас одного из узлов повреждённого механизма — неполный, но наглядный макет.

— Это что, станок «СФАЛТ»? — спросил Иджес, разглядывая собранное.

— Узел. Надо заняться им, — отозвался Гедимин, закрепляя каркас в тисках. «От кривых рук защиты нет, но надёжности можно добавить,» — думал он, подбирая винты подходящего размера.

— Гедимин, — Иджес тронул его за плечо. Сармат недовольно сощурился.

— Найди себе дело.

— Ты знаешь, что мы будем здесь изучать? — еле слышно спросил механик. — Я слышал про высокоакти… тивные изотопы. Это про уран?

— Ирренций, — так же тихо ответил Гедимин. — Лос-Аламос поделится с нами. Не знаю, кто и как с ним договорился, но у нас будет свой ирренций.

Иджес вздрогнул.

— Ты уверен? Это притащат сюда? Жёваный крот… уж лучше бы уран!

Гедимин изумлённо мигнул и наконец перевёл взгляд на механика. Тот опасливо щурился, и его глаза слегка потемнели.

— Ирренций не опаснее урана, — сказал Гедимин. — Не трогай его без защиты — и не пострадаешь. А теперь держи вот этот вал, я его закреплю.

Иджес поёжился, но к верстаку подошёл и осторожно зажал деталь в пальцах.

— Эта дрянь не только фонит, но и взрывается. Ты его хотя бы не синтезируй. Один уже досинтезировался…

Гедимин закрепил деталь и вынул недособранный узел из тисков, повертел его в руках, задумчиво щурясь, и полез в ящики. Из того, что он надеялся найти там, обнаружилось меньше половины. «Возьму из своих запасов,» — подумал сармат без малейшего удивления. «На обеде надо выбраться в город.»

Выйдя к ремонтным ангарам, Гедимин остановился и удивлённо мигнул — у ворот научного центра стояли трое филков в белых комбинезонах и нетерпеливо оглядывались по сторонам, кого-то дожидаясь. Из-за поворота вышел Хольгер и посмотрел на чужаков с таким же удивлением, а потом перевёл взгляд на Гедимина. Тот пожал плечами.

Сарматы остановились на углу. Через несколько секунд мимо них к воротам прошёл Константин, поднял руку в небрежном жесте приветствия и огляделся по сторонам. Филки ответили на жест; один из них кивнул в сторону Гедимина и Хольгера.

— Что с вами? — удивился Константин. — Мы ещё не переезжаем. Идите сюда.

— Кто они? — Гедимин, недовольно щурясь, указал на филков. — Ты их знаешь?

— Это наши лаборанты, — сказал северянин, жестом подзывая малорослых сарматов. — По одному на каждого. Нам явно нужна помощь, и я её запросил.

Гедимин мигнул.

— Мне не нужна помощь. Я справляюсь с работой, — буркнул он, разглядывая стену ангара за спиной ближайшего филка. «Много помощи от этой мелюзги?! Они же гайку не завернут…»

— Конечно, — кивнул Константин. — Я видел, как ты держишь винт в зубах. Достойно инженера-ядерщика!

Гедимин сердито фыркнул.

— Сам попробуй закрутить три винта одновременно.

— Вот-вот, — согласно кивнул северянин. — Именно для этого нужны лаборанты. Держать, крутить, подавать, вести записи. Ты работаешь с железом, тебе одному не справиться.

— Мне помогает Иджес, — качнул головой сармат. — Иногда — Линкен. Они умеют работать.

— Ну да, но сегодня они тебе не помогут, — теперь уже недовольно сощурился Константин. — Иджес с утра в Порт-Радии, Линкен — на испытаниях. К тому же у них своя работа. Ну, хватит бессмысленных споров! Выбирай себе лаборанта. Ты первый, на правах инженера-ядерщика.

Гедимин, пропустив последние фразы мимо ушей, растерянно мигнул.

— В Порт-Радии? Что он там забыл в рабочий день?

— Ведомство обещало выдать кое-какое оборудование. Не знаю, что именно, но нам сейчас всё пригодится, — пояснил Константин.

— А с Линкеном что? Уже есть что испытывать? — сармат подозрительно покосился на Хольгера. Тот едва заметно усмехнулся.

— Твоими железками наша работа не исчерпывается, — отозвался северянин. — Ты лаборанта выбрал?

Гедимин посмотрел на филков и протянул руку к одному из них.

— Этот.

— Вот и хорошо, — облегчённо вздохнул Константин. — А ты, Хольгер?

Филк подошёл к Гедимину и старательно улыбнулся.

— Я Айрон Кэнди.

— Угу, — буркнул ремонтник, отодвигая его с дороги. — Делай что скажу.

Ворота открылись, пропустив за свинцовые стены троих инженеров и притихших филков. Гедимин покосился на мелкого сармата у своего локтя и недовольно сощурился. «Слишком непрочные существа. Куда их — под омикрон-излучение?»

… - Убери, — Гедимин, не глядя, протянул куда-то в сторону лаборанта остаток припоя и перевернул руку ладонью вверх. — Кольцо. Третье слева.

Спустя секунду нужная деталь была у него в руке, и он снова склонился над почти готовой частью агрегата. Ещё две, почти такие же, но с незначительными отличиями, стояли на дальнем краю верстака. В ящике для запчастей дожидались своей очереди две ленты из металлических пластин, у верстака — выключенный робот-уборщик. «Не хватает нагревателя,» — Гедимин задумчиво посмотрел на лабораторный стол Хольгера. У химика было две горелки, и обе — недостаточно мощные. «Придётся вскрывать стену,» — решил сармат и положил правую ладонь на стол, чтобы сменить насадку на ремонтной перчатке. К нему потянулась маленькая белая рука, и Гедимин сердито сощурился.