Гедимин, досадливо щурясь, на секунду отложил смарт и посмотрел на противоположную стену. «Линкену рассказывать не буду. Опять пристанет со взрывающимися реакторами. Что-то странное у них в лаборатории. Второй взрыв… цепная реакция… Разве выход ирренция мог быть таким большим? Семь-восемь килограммов в одной точке?»

«Вы, разумеется, усомнитесь в моём предположении. Я помню, что писал о критической массе ирренция, и пока не готов отказаться от своих слов. Но мне всё время кажется, что я что-то не учёл. Может быть, разницу между изотопами ирренция. Скорее всего, их несколько, и их свойства сильно различаются. Сейчас, когда опыты по синтезу вынужденно прерваны, я буду настаивать на дальнейшем изучении существующих изотопов. Возможно, критическая масса одного из них — считанные граммы. Я очень надеюсь, что исследования ирренция не сочтут чрезмерно опасными и не прервут окончательно. Это необычный элемент; мне думается, он серьёзно изменит мир.»

Гедимин задумчиво кивнул. «Критическая масса в несколько граммов… реактор размером с газовый баллон?» — сармат представил себе миниатюрные ирренциевые твэлы и усмехнулся. «Это, наверное, будет… красиво. Или бомба, помещающаяся в карман. Линкен был бы рад такой игрушке. Нет, не буду ему рассказывать. Потом не отвяжешься.»

Принимать пищу в главном корпусе запрещалось, но бак с питьевой водой в вестибюле всё же поставили. Гедимин, утолив жажду, украдкой зачерпнул жидкость ладонью и вылил на затылок и шею — тело, покрытое испариной, нужно было срочно охладить. На станции было не теплее обычного; в другое время сармат, одетый только в белый комбинезон сотрудника «грязной» зоны, не страдал бы от перегрева, но постоянные волнения последней недели сделали своё дело. «Всё-таки не как вчера,» — отметил Гедимин, отворачиваясь к стене и растирая воду по груди. «Теперь точно — работает.» Прохладная жидкость казалась ему слишком тёплой и почти не приносила облегчения.

— Хватит тебе, — Иджес, исподтишка наблюдавший за Гедимином, недовольно сощурился. — Уймись уже. Всё в порядке. Реактор не так перегревается, как твои мозги!

Сармат невесело хмыкнул.

— С реактором уже всё понятно, — Константин, закончив какие-то расчёты, отключил смарт и повернулся к Гедимину и Иджесу. — Теперь — турбины. Я за то, чтобы запустить их сегодня. Айзек готов, машинный зал тоже.

Иджес фыркнул.

— Торопыги! Назначено-то на завтра. Макаки будут недовольны.

— Да и на орбиту Седны их, — отмахнулся Константин. — Хватит уже попусту греть воду. Реактор был готов ещё вчера. Гедимин, а ты что скажешь?

Сармат оторвался от разглядывания прозрачного бака с водой и пристально посмотрел на инженера.

— Потянет, — сказал он.

Поднимаясь к щиту управления после быстрого обхода турбогенераторов, Гедимин слышал за спиной недовольное перешёптывание и сам сердито щурился — «Они что, хотели запускать без проверки?» Айзек, с двумя операторами дежуривший у мониторов, при звуке шагов вскочил с места и развернулся к инженеру.

— Что с паром? — мельком взглянув на показатели, Гедимин довольно ухмыльнулся. — Хорошо. Сегодня пойдём вручную. Ничего не делай, следи за давлением.

Айзек кивнул; его глаза от волнения расширились и слегка блестели, но лицо оставалось неподвижным. Гедимин вышел на лестницу. Снизу ему помахал Константин.

— Так и будешь стоять, атомщик? Командуй!

Гедимин изумлённо мигнул.

— Ты — инженер. Единственный с профильным образованием, — проворчал он. — Я при чём?!

Константин досадливо сощурился и хлопнул ладонью по корпусу турбины.

— Не тяни. Мы запускаемся или нет?

«А то ты не знаешь, что делать,» — фыркнул про себя Гедимин.

— Tza tatzqa! — гаркнул он, поднимаясь на ступеньку выше, — оттуда лучше были видны мониторы. — Ток есть?

Двое сарматов у генераторов одновременно вскинули руки.

— Подать воздух!

Тихое шипение разнеслось по залу. Гедимин сощурился.

— Охлаждение к старту!

Тёмные мониторы разом вспыхнули, выдавая первые показатели.

— Клапаны открыты, — отозвался Константин. Гедимин кивнул, про себя отсчитывая тридцать секунд.

— Подать масло!

Секунды тянулись, превращаясь в бесконечность; сармат уже успел задуматься об относительности времени, когда на мониторах проступило то, чего он ожидал, и Константин вскинул руку.

— Норма!

— Приступить к прочистке слива! — Гедимину хотелось спуститься и самому взяться за рычаги, но он заставил себя остаться на месте. — О завершении сообщить!

Время под шум прочищаемых клапанов снова растягивалось, как скирлиновый жгут. Гедимин отсчитывал про себя интервалы; он услышал звуковой сигнал раньше, чем рассчитывал — примерно на шесть секунд.

— Сделано, — сказал Константин. — Генератор готов к работе!

Гедимин кивнул, ещё раз просмотрел данные от систем, введённых в строй, — дело оставалось за малым.

— Открыть клапаны, подать пар!

Сначала он не услышал ничего, кроме резкого шипения, но потом снизу донёсся медленно нарастающий гул. За спиной колыхнулся воздух — кто-то из операторов, не выдержав, выглянул наружу и тут же спрятался.

— Идёт! — крикнул Константин, перекрывая шум разгоняющихся турбин. Сарматы натянули шлемы, прикрывая уши, — защитные наушники были встроены в спецодежду, но, пока турбины не были запущены, никто не носил их.

— Хорошо идёт! — крикнул северянин, щёлкнув пальцем по монитору. Гедимин кивнул и сам потянулся к наушникам.

— Прибавить оборотов? — спросил Константин в микрофон; перекрикиваться через машинный зал уже было бессмысленно — даже на малом ходу, при разгоне, турбины заглушали все слова.

— Час идём на малых, — ответил Гедимин. — Там посмотрим.

Он спустился к ближайшей турбине и медленно прошёл вдоль неё, прислушиваясь к гулу механизма. Показатели датчиков подтвержали то, что он и так слышал, — запуск прошёл успешно, и агрегат легко переносил нагрузку. Датчики вентиляционной системы отреагировали на повышение температуры в зале — потоки воздуха над агрегатами усилились, и Гедимин чувствовал, как сквозняк прижимает к телу ткань комбинезона. Если бы не инструкции, он снял бы шлем, — волосы на макушке намокли и неприятно прилипали к коже. «Через час надо будет поднять обороты и посмотреть, что выйдет,» — подумал сармат, останавливаясь у пока ещё неподвижного электрогенератора.

… - Неплохо держится, верно? — Константин легонько толкнул Гедимина в бок и заглянул из-за его плеча в монитор. Обе турбины первого энергоблока достигли рабочей скорости вращения всего полтора часа назад, но инженеру уже казалось, что они работали так всегда, и в машинном зале никогда не было тишины.

— Подключаем генераторы, — кивнул Гедимин, поворачиваясь к группе рабочих. Сарматы в белых комбинезонах стояли в стороне от гудящей турбины, никто из них не мог слышать, о чём говорят между собой инженеры, но все они смотрели на Гедимина выжидающе.

— Звонить в Порт-Радий? — спросил Константин, проверяя, отключен ли трансформатор, — подавать нагрузку на электролинии при непроверенном генераторе было опасно.

— Подожди, — буркнул Гедимин. — Сегодня — только запуск. Завтра — по результатам.

Звонка в шуме машинного зала он не услышал, но карман со спрятанным в нём смартом ощутимо завибрировал. Сармат недовольно сощурился и направился к рабочим, чтобы дать им указания. Смарт задрожал снова. Константин взял Гедимина за плечо; тот обернулся, удивлённо мигая, и получил тычок в бок и жест, указывающий на один из аварийных выходов. Герметичные двери надёжно отрезали того, кто входил в короткий коридор, от шума турбин. Теперь Гедимин услышал гудок смарта, необычно долгий и настойчивый, — кто-то очень хотел с ним поговорить.

— Первый энергоблок на связи, — сказал сармат и услышал голос Фюльбера. «Менеджер по персоналу» говорил не громче обычного, но слова произносил особенно чётко, — такого Гедимин раньше не слышал.