Я подхватила поднос с сахаром, вареньем и стаканами… Непослушными, в прямом смысле подгибающимися ногами пошла к гостям.

– Хорошего вечера тебе, дочка, – сказал дядя.

Поставив поднос на скатерть, расстеленную на полу, я подошла к нему и, поцеловав дядину руку, приложила затем к своему лбу, принимая его благословение.

– Воспитанная девочка, – сказал мой дядя высокому, смуглому и довольно плотному мужчине.

Я покраснела еще больше. Было понятно, что это твой дядя. Вы были чем-то похожи, но, скорее, только внешне. Его взгляд казался будто мягче…

– Здравствуй, дочка, – сказал он мне.

Подойдя, я поцеловала руку ему, потом твоей маме.

К тебе не подошла. Только кивнула, присела и стала разливать чай. А затем обошла с угощением каждого.

Ты следил за мной. Я чувствовала твой взгляд, который обжигал тело. Ничего подобного я раньше не испытывала и совсем не знала, как себя вести. Мне было страшно даже взглянуть в твою сторону.

Не смотря на тебя, вернее, сверля глазами дырку в твоих ладонях, подала чай и тебе. Присела возле мамы на диван. Все смотрели на меня, хоть сквозь землю провались, но бежать было некуда. О чем-то спрашивали, и я даже отвечала. Чтобы не сомлеть тут перед всеми, пряталась в свои мысли. «Как ишак на рынке… такой серый с красным бантом…»

Ну и глупости у меня в голове!

У тебя такие руки… Широкие, с длинными пальцами. Такие плечи… Как хотелось прижаться к твоей груди и почувствовать, как крепкие ладони смыкаются вокруг талии…

Стой… Подожди! Что за непристойные мечты? Откуда?

Мне казалось, что ты подслушиваешь мои мысли. О нет, только не это! И усилием воли я подавила желание смотреть на тебя.

Мужчины пили чай с баклавой[2], женщины пошли смотреть мое приданое: полотенца, постель, вышитые платки. Тот скромный классический набор невесты, который, я думаю, есть у каждой девушки.

А мы сидели и молчали, не замечая одну из тетушек, что тихонько притулилась на стуле в углу комнаты и не сводила с нас внимательных глаз.

Почистив ботинки, нарядившись в белую рубашку и не совсем еще старые брюки, Серкан чувствовал легкое возбуждение охотника, идущего по следу.

Он увидел ее, стоящую в дверях и улыбающуюся своим мыслям.

Камень спал с души. Не уродина. Не с обложек журнала девушка, но по-своему даже хороша. Небольшого роста, светленькая, аппетитная.

Пройдя в салон, все сели на топчаны. Она зашла с подносом и опустила его на пол. «Боится смотреть на меня… это хорошо, – вел Серкан мысленный диалог. – Правильно… бойся». Он почувствовал, как тело отреагировало. Мурашки пробежали по спине и рукам.

Немного повернувшись и прикрыв себя салфеткой, Серкан взял чай из рук девушки, пристально наблюдая за каждым ее движением. Мягка, гибка, послушна. Вполне подойдет. Да она просто святая наивность!..

«Опять краснеет. Уж не от мыслей ли обо мне? Это становится интересно».

Дядя что-то обсуждал с отцом невесты, но это не имело значения. В игре было уже два участника, и каждый из них разыгрывал свою партию.

Когда все разошлись, я чувствовала себя словно выжатый лимон. Не знала, радоваться или плакать…

– Чидэм, ну как ты? – бросилась ко мне кузина.

– Айтэн… Ты думаешь, я понравилась ему?

– Конечно. Ты не можешь не нравиться. А как тебе жених?

– Не знаю. Мне кажется, я уже влюблена. Так стыдно. Не могла остановиться и не смотреть на него. Он такой… такой…

– Я тебя понимаю, – Айтэн заговорщически улыбнулась, и мы обе засмеялись, скидывая накопившееся напряжение.

Мы не знали мужчин. Однако мечтали о счастье с ними.

Моя наивность граничила с безумием. Я не умела читать жизнь между строк.

А жаль.

От волнения я почти не ела и не спала. Ждала…

Через два дня отец вернулся с работы с очень довольным видом. После ужина я подала чай.

– Ну что ж, дочка, если ты находишь Серкана приятным юношей и согласна продолжить с ним встречаться, готовься к помолвке. Жениху ты приглянулась. Его семья согласна на свадьбу.

Все во мне ликовало. Если б можно было, я бы запрыгала от счастья.

Но это так неприлично!..

Мама нежно обняла меня за плечи.

– Поздравляю, дочка. Это хорошая новость.

Отец встал с дивана.

– Да и сам парень выглядит бойким. Такой не пропадет. И ты с ним. Схожу пройдусь…

– Я постараюсь быть хорошей женой, – прошептала я вслед отцу.

– Он волнуется за тебя, – сказала мама.

Я улыбнулась и обняла ее. Мысли путались. Я буду женой. Твоей женой. Ты будешь моим мужем. Моим…

Эти слова просто сводили с ума и волновали мое воображение.

Если бы ты хоть раз знал такую радость, ты бы никогда… никогда…

На свадьбу Айтэн и Мемета мы пришли обрученными.

Я была слепа и счастлива.

Помолвка состоялась довольно скоро. Присутствовали только близкие люди.

Девчонка вызывала слишком много смятения в душе – больше, чем хотелось бы. Это страшно злило. Ее безгранично наивный взгляд то раздражал, то вызывал прилив непонятной нежности. Смущение, написанное на девичьем лице, разжигало такое желание, что Серкан ненавидел себя. А возможность скорого обладания и почти дозволенность вообще затмевали рассудок.

Какого черта! Никто не привяжет его… пока. Нельзя поддаваться на это.

С ним это не пройдет.

У нас почти не было возможности видеться, так что узнать тебя получше было нереально. И все свободное время я мечтала о тебе.

– Нам придется поторопиться со свадьбой, – сказал однажды отец, вернувшись домой.

– А что случилось? – удивилась мама, перестав нарезать овощи. – Они и так почти незнакомы…

– Многие, как мы, знакомятся только на свадьбе. Разве ты недовольна своим мужем?

– Дорогой, что ты говоришь… – мама взяла отца за руку.

– Сама знаешь, что родственники парня не живут тут. Серкан идет в армию, и они хотят, чтобы Чидэм стала к тому времени его женой. – Отец тяжело вздохнул: младшая дочь, трудно отдавать ее. – Да и что толку тянуть? Опять Али из овощной лавки заводил разговор о Чидэм. Намекал… Отвадить бы его надо. Не доверяю, от греха подальше. Замужняя дочь – отцу спокойней. Я не вижу причин для отказа в скорой свадьбе.

Мама тяжело вздохнула.

– Хорошо, папа, я согласна, – губы прошептали, а сердце мое чуть не выпрыгнуло из груди от переизбытка чувств.

– Умница. Тогда я обговорю и решу этот вопрос.

Хину[3] делали у нас. Приехало много родни. Дом напоминал муравейник. Спали на одеялах, расстеленных на полу, повсюду бегали дети, галдели женщины и бубнили мужчины.

С танцами, с музыкой, неся украшенный цветами поднос с хной, мы встречали вашу семью. Ты бросал на меня такие обжигающие взгляды, что я бледнела и краснела. Мы танцевали, держась за руки. Это ощущение близости к тебе кружило голову и пугало. Послезавтра будет свадьба, послезавтра я стану твоей женой. Буду засыпать и просыпаться рядом с тобой…

Наивные мечты. Если б ты мог почувствовать силу моей любви, посмел бы ты быть таким?

В тот день я готова была для тебя на всё… абсолютно.

Скудное приданое закинули в грузовик, и сигналя, с криками и улюлюканьем меня повезли в твой дом.

Все, что было так знакомо и привычно, осталось там, в моем детстве. Чужой дом, чужая семья, в которую я войду, чужие порядки… Это пугало до остановки сердца, но и бешено разгоняло кровь по жилам, заставляя его колотиться снова.

Там ведь будешь ты.

Ты станешь самым любимым и нежным мужем в мире. Мы будем счастливы, обязательно.

У нас всё получится.