Ведь нам ничего не грозило, пока рядом находились воины клана, а теперь…

А теперь дела совсем дрянь.

И ведь чувствовала, что глупость совершаю.

Нужно было слушать Обертона, никуда бы не делись женихи.

Рвано выдохнув, я вцепилась в деревянное сидение, да так крепко, что ногти врезались в древесину.

Телегу трясло так сильно, что не двинешься. Оставалось только молиться. Знать бы ещё каким богам.

Всё грохотало, меня болтало так, что, казалось, голова вот-вот оторвётся. Всадники… я не могла их различить. Но они должны были догонять нас. Просто обязаны.

Мне было так страшно.

Треск. Что-то надломилось под нами, и, ещё раз подскочив на кочке, повозка кувырком вылетела с дороги.

Всё произошло так быстро, что я и закричать не успела.

Только вот несло нас, и уже лежим на земле.

Глухо застонав, я попыталась подняться. Меня здорово приложило об землю, но, во всяком случае, я была жива.

Где-то впереди слышались вопли гурон.

– Помогите! – заверещала рядом со мной женщина.

– Заткнись! – рявкнула я. – Кого ты зовёшь, пришибленная.

Меня зло разбирало. Эта сумасшедшая нас точно на тот свет отправит.

Вопли разукрашенных звучали отчётливее, и это был не тот отряд, что напал на нас. Эти бежали совсем с другой стороны. И они точно различили вопли о помощи.

– Всё! Услышали они тебя, – зашипела я змеёй, – сейчас придут. Помогут!

– Ты вартеса, тебя-то спасать мчатся, – выпалила девка. – А нам простым надеяться не на что.

– Думаешь, гуроны будут сейчас разбираться, кто у нас какой крови?! – я поднялась на четвереньки, раскачиваясь из стороны в сторону. – В плену я уже разок была, живой оттуда не выбралась. Больше как-то не хочу.

Тряхнув головой, попыталась сообразить, в какую сторону мне бежать. Кругом лес сплошной стеной и туман. Заплутать легко. Но дорога, она ведь совсем рядом. Пара шагов, но туман такой густой, как марево.

Куда идти, чтобы не ошибиться.

Поднявшись, я, шатаясь, прошлась вперёд, но не успела. За спиной завизжала рыжуха. В этот момент кто-то схватил меня за волосы и дёрнул назад.

– Не трогайте меня, – верещала девка, – она вартеса, её берите. Я простая. Не трогайте меня. Берите её. Её, а не меня!

– Дура, – выдохнула я, и уставилась на морду гурона, что, держа меня за волосы, поставил перед собой на колени.

– Вартеса? – с сильным южным акцентом прошипел он.

– Лестра Бессон, – чётко произнесла я.

– Бессон, – сплюнул он. – Ваши мужчины отняли у нас дом, за это ты будешь умирать медленно. Мы свершим месть!

Как ни странно, это меня не напугало, а успокоило. Медленно – это хорошо: я маг жизни, для меня это просто лучший вариант.

– Отпустите, – верещала моя ненавистная попутчица.

Но кто её бы слушал. Максимально быстро повязав на шеях петли, гуроны как скот потащили нас вперёд.

В такой ситуации я уже побывала однажды. Воспоминания нахлынули волной, и я пыталась не захлебнуться страхом и предчувствием мучительной смерти.

Пока я жива, есть шанс.

Меня будут искать. Вардиган Итан с братьями лес перевернут. Просеют туман через сито. Мне нужно только дышать и ждать. А лучше попытаться сбежать.

Но обо всём этом я подумаю позже, а сейчас нужно просто идти вперёд и не нарываться на гнев разукрашенных.

Бросая злобные взгляды на свою попутчицу, я упрямо шагала вперёд, стараясь не отставать.

Там, за спиной, я слышала ржание лошадей. Наши воины чуть не успели. Закричать бы, но мой рот мгновенно закрыли ладонью и надавили так, что стало больно.

Хитрые твари.

Мы удалялись в лес по узкой еле различимой тропинке.

Здорово хромая на правую ногу, я упёрто шагала вперёд. Ушиб хоть и был незначительный, но всё же болью отзывался. Рыжуха же изображала жертву. Она телепалась со стонами и подвываниями, оттягивала верёвку и бесконечно спотыкалась. Мне бы, наверное, и дела до неё не было, но концы удавок, накинутых нам на шею, были в одних руках. И когда она отставала, гурон дёргал их разом так, что доставалось и мне.

Споткнувшись в очередной раз на ровном месте, эта недалёкая застонала в голос.

– Ну, давай, покажи им, как вкусны твои страдания, – выплюнула я слова. – Они тебя пытать сутками будут наслаждаясь. Ты что, дура, не соображаешь, в чьи руки нас загнала. Ради какого умертвия, ты, вообще, к поводьям полезла, убогая. Тебя что псы бешеные за голову покусали?

– Воины бы не стали меня спасать. Им только ты была важна, – с ненавистью в голосе выдала она какую-то несуразную чушь. – Думала, уведу телегу, и они кинутся за нами и будут защищать только нас.

– Ну, ты и тварь. Ума, как у курицы. Да нам, вообще, ничего не грозило, – прошипела я. – Надеюсь, тебя замучают первой, такие, как ты, дышать не должны.

– Не шипи на меня, тут ты не вартеса, – взвилась она и снова деланно повалилась на колени.

– Что у тебя с головой? Всю отшибла, что ли?! – мне слов не хватало, как её обозвать.

– Встать, – заверещал гурон.

Понимая, что сейчас он дёрнет верёвку, я сделала пару шагов вперёд и вовремя. Вторая удавка натянулась, и рыжуха захрипела. На помощь я ей не спешила, пусть сама выкручивается. Растянув кое-как петлю на шее, она поднялась и зло уставилась на меня.

– Я Лестра дочь дровосека Эсама из небольшой деревеньки у самой Туманной стены на юге, – чётко произнесла я. – Умерь свою ненависть, дурная, и начинай уже соображать. Мы в плену и живыми оттуда, как правило, не выбираются.

Вместо того чтобы собраться и взять себя в руки, эта чумная зарыдала в голос.

«Не жилец» – смерилась я, наконец, с абсолютной бестолковостью этой особы, и отошла от неё подальше насколько позволяла верёвка.

Я отошла в сторону вовремя: гурон дёрнул верёвку, да так резко, что рыжуха повалилась наземь. Рыдания усилились.

К нам подлетел молодой воин с перемазанной чем-то зеленым мордой и, не сдерживая себя, пнул эту бедолагу в живот. Девушка взвыла, но теперь уже без притворства.

Кажется, до неё, наконец-то, дошло, к кому в руки мы попались.

Гурон, облизнувшись, повторил удар.

Рыжая заверещала звонче и попыталась прикрыть себя руками.

Как же всё это было мне знакомо.

Три года назад я уже была в такой ситуации и вела себя примерно так же, как эта рыженькая. Наивно полагая, что мужчины не могут измываться над слабой женщиной, я, не прекращая, скулила и просила пощады. И чем большую ранимость демонстрировала врагу, тем больше ударов сыпалось на мою голову. Постепенно до меня стало доходить, что выказывать слабость перед гуронами – это самая главная ошибка. Смертельная и непоправимая.

И сейчас я видела в этой рыженькой себя.

Отвернувшись, загнала свои эмоции подальше. Досчитав до пяти, шумно выдохнула и попыталась отстраниться от происходящего. Я ничем не могу ей помочь.

Она сама обрекает себя на гибель.

Это её жизнь, её действия и решения.

Я предупредила, она не послушала.

Но я способна позаботиться о себе. Спасти свою жизнь, или хотя бы максимально её продлить.

Знать бы, куда они нас ведут: в лагерь в лесу или в пещеры. Если первое, то смерть себя не заставит долго ждать, если подземелья – то ещё подышим и поборемся.

Я снова бросила взгляд на жертву и её мучителя.

Намотав волосы рыжухи на кулак, гурон пошёл вперёд. Она же, скуля как щенок, потащилась следом на четвереньках.

Верёвка натянулась, и я двинулась по инерции за ними.

Густая белесая дымка становился гуще и тяжелее.

Интуитивно поняла, что мы углубились в лес на территорию Туманной стены.

Мне, как магу жизни, пока ничего не грозило, но сам факт, что мы зашли на мёртвые земли, пугал. Спрашивать что-либо смысла не имело. Гуроны считали ниже своего достоинства разговаривать с другими расами и особенно со слабыми женщинами. Эти твари в человеческом обличии видели в нас только еду. Они, не скрываясь, поглощали людские эмоции, смакуя их и ненасытно требуя добавки.