Вокруг воцарилась насторожённая тишина, которую через несколько мгновений нарушили смешки и перешёптывания скитальцев. Люди эти, при всём их куцем воображении, наверняка воочию представили себе картину, которую скупо обрисовал разведчик... Меандр шагнул вперёд и погрозил говорившему пальцем.

– Ты... ты совершенно уверен, что всё именно так и обстоит?!

– Да, ваше величество. Уверен. Мы оба это видели.

Его товарищ, на которого тотчас же обратился взгляд короля, испуганно кивнул.

Старый капитан, которого король назвал Гримуаром, презрительно фыркнул.

– Выходит, он свихнулся от страха!

И в ответ на этот вердикт отовсюду раздались одобрительные возгласы.

Меандр стремительно повернулся к старику и окинул его с ног до головы строгим взглядом. Гримуар поёжился. А я... Убедившись, что разведчикам нет до меня никакого дела, я снова не мигая уставился на шрамы, изуродовавшие лицо короля. Не моя ли мать оставила на его физиономии эту отметину, чтобы я мог опознать её убийцу? И что мне теперь делать с этим открытием? Как умертвить Безумного Меандра? Который, не подозревая о моих размышлениях на его счёт, сурово обратился к Гримуару:

– Подобное же и обо мне говорят, капитан. Как вы к этому относитесь? Считаете, что я безумен? И что вы поступили на службу к умалишённому? Так, что ли?

– Нет, у меня и в мыслях подобного не было, ваше величество, – поспешно ответил Гримуар.

Меандр криво усмехнулся и буркнул:

– И всё же есть среди нас такие, кто думает иначе. Ну да это ведь их дело... Пускай себе... – Помолчав, он решительно прибавил: – Но давайте же сами полюбуемся этим удивительным зрелищем. А заодно и разберёмся, что к чему. Надо не мешкая выяснить, сколько безумных королей обитает на нашей планете. Вперёд, капитан.

– Вперёд! – крикнул Гримуар, и войско прежним неторопливым маршем двинулось к форту.

Меандр уселся на свой трон, и четверо могучих воинов подхватили носилки.

Я не без труда отвёл взгляд от шрамов на его лице и заставил себя сосредоточить мысли на выполнении моего идиотского, провального плана. И подступил поближе к молодому офицеру, который держался справа от Гримуара и был, насколько я мог судить, подчинённым старика. Младшие по званию так любят, когда их мнением хоть кто-либо интересуется, их так редко удостаивают внимания...

– Как думаете, сэр, – почтительным шёпотом осведомился я у него, – он и вправду спятил? Ну, Рунсибел?

Лейтенант пожал плечами:

– Вряд ли то, что он творит, можно объяснить иными причинами.

– Вот-вот, и я такого же мнения. Король, который себя называет Сильным, не остался бы один-одинёшенек в форте. И шута не стал бы из себя разыгрывать, если б не свихнулся. Разве что... – И снова я оборвал фразу на полуслове, многозначительно смолкнув.

– Продолжай, солдат, – требовательно произнёс лейтенант и взглядом дал мне понять, что это приказ.

– Да так, чепуха всякая лезет в голову, сэр, которая, право же, не стоит вашего внимания...

– А я говорю, немедленно выкладывай, что у тебя на уме! Я тебе приказываю, говори! – Молодой вояка произнёс это, смакуя каждое слово. Ему явно нравилось распоряжаться другими и отдавать приказания. Выходит, мой расчёт полностью оправдался.

– Слушаюсь. – Я затравленно огляделся по сторонам, якобы для того, чтобы удостовериться, что мои слова не долетят до посторонних ушей, и, понизив голос, произнёс: – А вдруг это ловушка?

– Ловушка? С чего ты это взял, солдатик?

Я пожал плечами:

– Просто мне так кажется, сэр. А почему, сам толком не знаю. Знал бы, так меня б уже, поди, в офицеры произвели. – И я смущённо хихикнул.

– Но его войско дезертировало!

– Это нам так кажется. Но что, если на самом деле оно сидит где-нибудь в засаде и только и ждёт удобного случая, чтобы против нас выступить? Вдруг у Рунсибела в форте, где-нибудь в подземелье, схоронились его самые что ни на есть отборные отряды? Я почему так подумал, сэр: ведь недаром же он пользуется репутацией опытного и дальновидного правителя, да и армия у него что надо. Вдруг он решил испытать на нас свой новый приём? Заманить в западню, а после перебить всех до единого? – Тут я снова пожал плечами. – Но может, всё обстоит по-другому, и Рунсибел в самом деле сошёл с ума. От этого ведь никто не застрахован. Да и где мне, простому солдату, судить о таких вещах? Вот наш капитан, тот наперёд обо всём подумал бы и нипочём не повёл бы войско прямым ходом в расставленные силки, если б Рунсибел и вправду их для нас приготовил. Так что прошу прощения, сэр, за то, что наговорил тут вам всяких глупостей.

Поклонившись лейтенанту, я попятился назад и вскоре удалился от него на вполне безопасное расстояние. И стал за ним наблюдать из-за спины одного из скитальцев.

Мне не пришлось долго ждать: немного поразмыслив над моими словами, лейтенант приблизился к Гримуару и что-то горячо зашептал ему на ухо. Старик сперва нахмурился и помотал головой, затем, в свою очередь, погрузился в задумчивость. Но к королю обращаться не стал.

Что же до меня, то я только об одном и думал: как бы подобраться к Меандру и всадить ему в спину кинжал. Разумеется, всё это были одни лишь неосуществимые мечтания. Во-первых, мне вряд ли удалось бы приблизиться к нему на достаточное расстояние, а во-вторых, даже если б я его сразил наповал точным и быстрым ударом, к чему бы это привело? К моей собственной немедленной гибели. Стоило ли удовлетворять чувство справедливой мести такой высокой ценой? Ответ, как вы легко догадаетесь, был для меня очевиден. Потому-то я скромно держался за спиной высокого, плечистого скитальца и не пытался сократить расстояние между собой и королём.

Наконец впереди показался форт Терракота. Меандр снова приказал своему войску остановиться и слез с трона. Расстояние до крепости его величество решил преодолеть пешком. Снегопад всё не прекращался. Разумеется, везде, кроме пути следования нашей колонны. Но форт, его стены с бойницами, крепостной вал были укрыты толстым белым одеялом.

И на Рунсибела падали крупные пушистые хлопья. Он проделывал именно то, о чём с изумлением и даже некоторым страхом поведали королю Меандру двое разведчиков. Но одну деталь они всё же упустили: его величество играл на лире! Довольно бездарный он был музыкант, что и говорить, к тому же инструмент держал под мышкой и струны перебирал пятернёй той же самой руки – другая была занята погремушкой. Я хотя и был внутренне готов к этому зрелищу, всё же невольно вытаращил глаза, узрев на стене его величество в пёстром шутовском колпаке с колокольчиками и туфлях с загнутыми носами, увешанных бубенцами. Рунсибел глядел на нас невидящим взором и нетвёрдым баритоном, отвратительно фальшивя и вдобавок слегка подвывая в конце каждой строфы, выводил:

– Что, чёрт побери, здесь происходит? – сердито осведомился Гримуар.

– Не знаю, что и сказать, – усмехнулся Меандр. – Песенка-то из тех, что горланят пьяницы в трактирах. Похоже... – Он выразительно взглянул на старика. – Похоже, капитан, наш Рунсибел на самом деле тронулся умом.

– Боюсь... ваше величество, – медленно промолвил Гримуар, – что так оно и есть.

Но в тоне, каким он это произнёс, Меандру почудилась какая-то неуверенность. Он испытующе воззрился на своего военного советника. А тут ещё и рядовые, в чьи души я успел заронить зёрна сомнения, стали подходить к своему королю и его свите и вполголоса обмениваться словами, которые не могли не насторожить Меандра.

– Ловушка... Рунсибел Сильный... Всех положили... Западня... – слышалось со всех сторон.

Я с радостью ловил все эти восклицания, мысленно поздравляя себя с успехом. Более того, как я и рассчитывал, предположение, что безумие Рунсибела могло быть всего лишь отвлекающим манёвром, за которым последует атака его войск, пронеслось по рядам скитальцев со скоростью лесного пожара. Толпа воинов Меандра загомонила и заволновалась, как море, готовое выйти из берегов.