— Мы же знакомы?

— Конечно, я тапер из «Ракиты», — снова смешок, а затем сухой щелчок сбрасываемого вызова.

Тапер из «Ракиты»? Нет, это просто невозможно. Можно верить в совпадения или в слепой случай — но именно сейчас у меня усилились подозрения, что мне очень сильно подыгрывают.

Захар не захотел отпускать меня одного, когда я попросил у него машину для поездки в эту самую пельменную. Федор умотал в имение «Волжский Плес», и дай бог — вернется к завтрашнему вечеру. Не такси же заказывать. Статус, вроде, не позволяет, а машины под рукой нету.

— Я с тобой поеду, — заявил десятник, демонстративно цепляя на себя оружейную сбрую. В кобуру вошел тяжелый «молот», а подмышку уместился небольшой «чекан». — Возражения не принимаются. Сам же убедился, что тебя пасут.

— А если нарвемся на магов? — я категорически не хотел впутывать в свои дела человека, работающего по найму. — Завяжется бой, могу и не защитить.

— Сяду за руль, — решительно ответил Захар и тут же исполнил свою угрозу.

Мне ничего не осталось, как занять пассажирское место рядом. Чем хорош «солнечный доспех» — его мобильность и компактность. Несколько перстней на пальцах и магический симулякр, надежно висящий на левом запястье в виде браслета для часов, сформировали мой арсенал и придали уверенности, пусть я и был в цивильном костюме. Конечно, лукавил немного. Захара я смогу прикрыть, если только Мисяй или люди Демидова не нанесут удар из засады. Печальный опыт подобных акций я уже имел.

Тяжелый внедорожник с гербом охранной компании зашуршал по асфальту и выехал за ворота имения. Ворота с мягким шорохом закрылись за нами.

— Я в твои личные дела не влезаю, — прояснил позицию Захар, не отрывая взгляд от дороги. — С кем ты там встречаешься, что обсуждать собрался. Но в контракт входит пункт о сопровождении нанимателя, если возникает угроза его жизни.

— Что-то я такого не заметил, — с усмешкой отозвался я, удобно откинувшись на мягкий подголовник, но тоже посматривал по сторонам.

— Там маленькими буковками подпункты были, — не моргнув глазом, сказал десятник.

— Неужели пропустил? — произнес задумчиво.

— Такое бывает, — уверенно откликнулся Захар. — Особенно при подписании договоров в банках.

Я не стал спорить. Человек убежден в своем праве — нужно ли бить по рукам? Вижу, что десятник от всего сердца помогает мне. Не знаю, чего здесь больше: меркантильного интереса в виде неплохого контракта или иные причины перевешивают. Хочется верить в добрые намерения. В последнее время слишком часто сталкиваюсь с подобными проявлениями, что не способствует хорошему настроению.

Мы выехали на междугороднее шоссе; Захар придавил педаль газа и внедорожник почуял свободу, как необъезженный жеребец. И усмехнувшись, громко заявил:

— А вот и наши сопровождающие! Где прятались-то?

За грузовиком с надписью «Хлеб» на темно-синем боку фургона ловко прятался вчерашний «орион». Парни даже не таились, открыто сев на хвост. В этот час дорога оказалась оживленной. Мимо нас проносились тяжелые машины с прицепами и легковушки, идущие в сторону Торгуева, и я не представлял, как Пианист справится с преследователями. Да, я узнал человека, с которым разговаривал вчера по телефону. Это был мой старый знакомый из Лысково, с которым меня судьба свела во время тренировочного марш-броска по нижегородским лесам в моем кадетском прошлом, когда я попал в руки полиции. И с которым мы сбежали из-под стражи во время нашей перевозки в Нижний Новгород. Сколько лет прошло, а? Почти девять…

Выходит, связь Жароха с Пианистом куда глубже, чем я думал. С той самой встречи не раз приходила мысль, что у наставника есть непонятный, но методично реализуемый план действий. А вот какую цель ставил Жарох — эта тайна не давала мне покоя до сих пор. Да и на само ли деле Пианист был вором, как он сам говорил? Ой, вряд ли! Ведь нас освобождали ребята далеко не бандитского толка, не дилетанты. Снаряжение, оружие, ловкость, в конце концов, с которой они действовали — все указывало на серьезную организацию, а не на спонтанно собравшуюся для грабежа на дорогах толпу.

Хотелось увидеть сегодня наставника и выяснить, наконец, почему он все время помогал мне? Испытал жалость к сироте и решил исправить несправедливость, взяв под опеку? Допустим, рациональное зерно в этом есть. Но ведь и цель должна быть? Открывшаяся передо мной тайна родословной Жароха упрямо подсказывала мне, что Федор Скарятин плел интригу куда изящнее, чем московские аристократы в кулуарах Императорского Двора. Не хочу гадать на кофейной гуще, но просматривается конфликт Жароха с Долгорукими. Отсюда и сознательный уход в военную профессию, в наемники, со сменой образа жизни и имени. Н-да, в связи с такими обстоятельствами открываются бездны интриг, тянущиеся в Москву из Торгуева.

— Любопытно становится, кто такой настойчивый, — Захар покосился на меня. — Давай остановим их, разберемся по-свойски? Видишь, там поворот начинается?

И в самом деле, черная полоса асфальта начинала изгибаться, чтобы уйти за выступ леса, подступающего к шоссе. Там была болотистая местность, и дорожники предпочли слегка удлинить путь, но не терять время и ресурсы в топкой грязи ради прямой, как стрела, дороги.

— Не стоит, — лениво отмахнулся я. — Ничего мы не выпытаем. У них на этот счет десяток заготовленных историй будет. Ими займутся другие, не переживай. Когда там пельменная?

— Километров пять осталось.

— Езжай спокойно, не обращай внимание.

Десятник кивнул и прибавил скорость, надеясь таким образом оторваться от настырных ребят в «орионе». Создалось впечатление, что под капотом малолитражки поставлен форсированный движок. «Орион» обогнал фургон и уже не таясь, пошел за нашим внедорожником. Стало интересно, чем все закончится. Чтобы исключить любую неожиданность, я стал понемногу перекачивать магическую энергию между перстнями. Мелкими иголочками закололо запястье с браслетом-артефактом. Негромко защелкали искорки, устроившие хоровод на пальцах.

— Впечатляет, — Захар снова покосился на мои попытки подготовиться к отражению возможной атаки. — Не шарахнет в машине?

— Не бойся, справлюсь, — ответил я и развернулся в кресле, чтобы следить за «орионом». И вовремя.

Мы как раз проскочили незаметный поворот с трассы на грунтовку, уводящую в лес. Скорее всего, эта дорога осталась с тех времен, когда здесь прокладывали шоссе. То ли объездная, то ли еще для каких нужд. Но случилось так, что именно отсюда вылетел тяжелый грузовик. Что он делал в подлеске — только небесам известно. Мы успели его проехать, а водителю «ориона» не хватило времени сориентироваться из-за разросшегося по обочине кустарника. Когда тупоносая кабина грузовика показалась перед легковушкой, та попыталась уйти от столкновения, но при резком торможении ее занесло под колеса. «Орион» со смятым капотом откинуло назад, пару раз прокрутило на дороге и выбросило на обочину.

— Ничего себе! — выдохнул Захар, заметив произошедшее в зеркале, и начал сбавлять скорость. Кажется, захотел помочь, а может, и другие идеи появились.

— Газуй! — приказал я, догадываясь о неслучайности происшествия. Пианист о чем-то подобном намекал. — Даже не останавливайся!

— Понял, — сразу подобрался десятник, и до места встречи ехал сосредоточенно и молча.

Придорожное заведение с незамысловатым и даже скучным названием «Пельменная» оказалось простым деревенским домом из бруса, с широкими окнами и резным нарядным крыльцом, возле которого стояла пара легковых машин и мотоцикл. На перилах сидела трехцветная кошка и жмурилась под ярким весенним солнцем. Ветерок играл ее пушистой шубкой, и казалось, мурлыке это очень нравилось.

Она даже не насторожилась, когда я поднялся по крыльцу и прошел мимо нее (Захар остался во внедорожнике) и шутливо провел от ушей до хвоста ладонью. Кошка приподнялась, мяукнула и снова вернулась в свое умиротворенное состояние.