«Жить надо – как в последний раз…» Жить надо – как в последний раз, ведь ничего не повторится! Смотри, вот снова день угас, и песню допевает птица. А ты забыл, ты не успел согреть кого-то словом нежным — и белый ангел улетел! Но разве это неизбежно?.. Просите у небес Просите у небес!.. Просите, достигнув Стикса страшных вод… Является тогда Спаситель и крепко за руку берёт. Вновь глыбы мрака исчезают, вновь лики Смерти далеки, а звёзды нежными глазами глядят из-под Его руки. Его дыханьем веет ветер. Он – в разговорах соловья. Он – в лучшей музыке на свете, что знала, да забыла я, что волжскою волною шепчет или в лесу шумит сосной… И День мой расправляет плечи, и Жизнь моя опять со мной! Всё – только жизнь Пока жива, я благодарна буду под ярким солнцем и в кромешной мгле великому, немыслимому чуду — дышать, любить, смеяться на земле. И людям – за нечаянные встречи, за роскошь взглядов, за переполох души счастливой в синий лунный вечер, за то, что в каждом проявился Бог и вёл меня тихонько за собою полянами цветов, долиной слёз. Я принимала всё, роднилась с болью, я жить училась набело, всерьёз. И все мои открытья и ошибки мне под ногами выстилали твердь. И пусть туман вокруг, от горя зыбкий, всё – только жизнь, лишь часть от жизни – смерть… «Ты его не ищи, не ищи!..» Ты его не ищи, не ищи! Пусть за окнами дождь суетится, пробегают зонты и плащи, расплываются пятнами лица. Может, сам он себя потерял в городском металлическом лае, а сегодня вода сентября даже след его заливает… Он, быть может, оставил себя на другом берегу ненастья — там летят журавли, трубя о своём возвышенном счастье, и уносит его мечты в поднебесье апрель крылатый, и так солнечно веришь ты, что найдёт он себя когда-то! Поздней осенью Я как будто ослепла – не вижу ни вечерней дороги во мгле, ни дождя, ни упавшего ниже неба, скомканного по земле одеялами жёлтыми листьев… Почему я не вижу, куда уплывают, как птицы по выси, перелётные наши года? Через юность, от зрелости к детству эти птицы на память маршрут знают свой, и сжимается сердце от прощальных осенних минут. Павел Карташев Театральный режиссёр, поэт, критик. Художественный руководитель театральных проектов Национальной ассоциации драматургов (НАД). Родился в Новосибирске в 1971 г. Провёл детство и окончил школу в Бельцах Молдавской ССР. После службы в армии окончил Новосибирское государственное театральное училище по специальности «актёр театра и кино» (мастерская А. С. Кузнецова и Т. И. Кочержинской) в 1998 г. и РАТИ-ГИТИС по специальности «режиссура музыкального театра» (мастерская Р. Г. Виктюка, диплом подписан Е. В. Образцовой) в 2003 г. На профессиональной сцене дебютировал в 2010 г. спектаклем «Чайка» по пьесе А. П. Чехова в рамках Экспериментального проекта Театра Романа Виктюка по личному разрешению О. П. Табакова на Новой сцене МХТ им. А. П. Чехова. Ночь. Пять утра. На Патриарших Ночь. Пять утра. На Патриарших Глазницы фонарей в воде. Шаги глухи по листьям павшим. Сентябрь, ты – эхо снов людей. Москва внимает тихо ночи. Звук редкий раннего авто. Не спится Бегемоту, впрочем, Да и Фагот не спит давно. Мессир на лавочке прилежно Выводит тростью письмена По чёрному холсту аллеи, И – просыпается Москва… 06.09.2011 Из жизни апельсиноff Апельсиновое сердце В кожуре незащищённой. Апельсиновое сердце Выжимает из себя Капли грусти золочёной По спирали красно-чёрной. Апельсиновое сердце Заболело не любя. Апельсиновое чувство В ореоле чёрно-красном. Апельсинового чувства Кисло-сладкий аромат В жёлтом сумраке ненастном Растворяется напрасно. Апельсиновое чувство Пожирает чёрный яд. Апельсиновые мысли В сочно-жёлтых одеяниях. Апельсиновые мысли Засыхают день за днём — Заплутавшие в названиях, Подуставшие в скитаниях. Апельсиновые мысли Красным гасятся огнём. Апельсины, апельсины К этой жизни равнодушны. Апельсины, апельсины В чёрной пенятся крови! В жёлтых мантиях воздушных, В красных аурах бездушных — Поколенье апельсиноff Погибает без любви… |
