— Мир не так и плох, вообще-то, — сказала Тсуна на прощание.
Икебукуро оказался очень интересным районом. Тут все время что-то да происходило, а ее одноклассники и друзья были втянуты в кучу разных историй и неприятностей. Этот район был наполнен связями, невидимыми нитями, каждая из которых к кому-то да вела. Это стало понятно не сразу, не с первой недели, и даже не в первый месяц. Но, постепенно, Тсунаеши все больше и больше оказалась опутана этими нитями, и вот она уже несется вытаскивать Кида из передряги, в которую тот попал из-за неосторожных слов Саймона, который был чернокожим русским мафиози из кафе русских суши. Иногда так и хотелось спросить себя, да что тут происходит, черт возьми! У любой истории в Икебукуро было хотя бы десять версий, и никогда не было однозначного ответа и достоверного решения.
Савада неплохо вписалась в компанию отаку, хорошо друживших с Масаоми. Ребята выполняли разные заказы, часто для местных банд, и Тсуна иногда моталась с ними, хотя деньги ей были и не нужны. Доля экстрима в старом стиле, совсем без этого ей было уже как-то тускло.
Однажды она случайно спасла от группы бандитов известного по всей Японии актера Касуку Хейваджиму. Симпатичный парень с холодным выражением лица оказался очень добрым и милым в личном общении, и был очень благодарен девушке, которая вступилась за него, хотя и актера такого не знала, просто решила помочь. Касука оказался младшим братом Шизуо, самого сильного человека Икебукуро. Шизуо выбивал долги и фактически был наемником, берущимся за подходящую для себя работу, он был близким другом Танаки, одного из бригады отаку. И именно он познакомил Тсуну с Саймоном, решив, что обязан угостить ее за спасение его младшего брата. Если разбираться, кто с кем и как связан в Икебукуро, можно было сломать мозг, но это было весело.
С каждой пройденной неделей Тсунаеши влюблялась в свой новый дом все больше. Обустраивала квартиру, обживалась. Касука принес в новый дом цветок для подоконника на кухне, новая подруга Рин красивую статуэтку. Кид и Микадо притащили огромного плюшевого львенка, заявив, что похож на Тсуну. Савада долго смотрела на подарок после, зарывалась длинными пальцами в пушистую гриву и старалась не реветь.
Саймон давал скидку в «русских суши» и обеспечил новую в районе девушку стопкой купонов для всех ее возможных друзей. Тсунаеши отшучивалась, что все ее возможные друзья и так питаются у Саймона, а сама хранила цветные листовки с непонятными буквами у себя в квартире. Икебукуро принял ее, как принял до этого Микадо.
Ребята постепенно вводили подругу в курс дела местных банд и группировок. Рюгамино боялся Тсуне говорить, вдруг испугается, она же милая обычная девушка. Но Тсунаеши просветила их о том, что и так все давно поняла, приняла приглашение вступить в Баксы. Рассказывать о своем прошлом Савада не стала, но ее и не спрашивали. На необычные способности друзья реагировали с привычкой. После знакомства с ведьмой Даллахан Селти — Тсуна поняла, что вполне вписывается в их сумасшедший мирок.
Так что, когда в очередной раз по улице разнесся крик Шизуо, Савада даже не поморщилась. Злится приятель, с ним бывает. Тсунаеши уже подходила к повороту, чтобы лично увидеть, что же случилось на этот раз, и не нужна ли ее помощь, когда в нее на полном ходу кто-то врезался. Устоять после такого было невозможно, девушка пролетела несколько метров над асфальтом вместе с незнакомцем.
— Идзааааяяяяя, — громко пропел Хайваджима, отрывая от земли автомат с газировкой.
Тсуна не успела оправиться от крайне не мягкого приземления, но почувствовала, как взвыла интуиция. Шизуо, очевидно, ее даже не заметив, размахнулся и запустил автоматом в их сторону.
Парень, что в нее врезался, дернулся, но, кажется, приложился еще сильнее самой Тсунаеши. Савада вскочила, активировала пламя в ту же секунду, и мощным импульсом отбила тяжелый снаряд.
— Тсуна! — Почти испуганно крикнул Шизуо.
— Совсем рехнулся! — Ругалась обычно спокойная девушка от прилива адреналина.
— Это все этот слизняк Идзая! — Рыкнул приятель.
Тсунаеши обернулась. Незнакомец уже поднялся на ноги и отряхивался с таким видом, будто на нем был одет пошитый на заказ костюм для приемов, а не обычная черная толстовка.
— Неожиданно, — бросил парень в пространство, уставившись на спасительницу.
Саваду он узнал, Орихара вообще ничего не забывал, издержки профессии. Перед глазами встал образ, переполненной боли и печали девушки на краю крыши, одинокая слеза, катящаяся по ее щеке. Такая ранимая там, она совершенно не была похожа на ту, что стояла перед ним. Шатенка с короткой стрижкой пышных волос, яркими глубокими глазами, эта Тсуна была сильной, ругалась матом на Хейваджиму, чего себе мало кто мог позволить, откинула автомат с газировкой на десять метров с такой легкостью, будто в нее каждый день летит что-то подобное.
Девушка была интересной.
Шизуо уже успокоился, по нему было видно, что испугался за подругу, растерял запал. Идзае бы свалить по-тихому, пока тот отвлекся, но что-то не хотелось. И именно тогда он понял, что попал.
С того примечательного дня Саваде стало жить чуточку сложнее. Странному придурку и человеку с суицидальными наклонностями (а иначе заигрывания и свистопляски с Хейваджимой она назвать не могла) она почему-то была любопытна.
Незнакомца, как оказалось, звали Орихара Идзая, и он был тем самым информатором Икебукуро, да и всего Токио в целом, о котором она столько слышала, но которого никогда не видела. Про Идзаю рассказать многое мог и Кид, который словно замыкался от одного упоминания информатора, и Микадо, который тайно им восхищался. Идзая вроде бы даже входил в Баксы и, о ужас, оказался одним из постоянных Тсуненых партнеров по переписке в общем чате.
Орихара сыпал не всегда уместными шуточками, но Саваде нравилось его чувство юмора, злая ирония и неподдельный интерес ко всему вокруг. Эрудиция. Она бы и не сопоставила эти две личности воедино, не вязался у нее в голове человек из чата с этим типом.
Информатор стал появляться там, где бывала Тсунаеши, словно случайно пересекался с ней, то у школы, то у Саймона. Он много разговаривал с ней в чате, и если сначала девушка решила от переписки немного отстраниться, то быстро поняла, что ей без этих разговоров скучновато. Орихара прочно вошел в ее жизнь наравне со всеми остальными Баксами и лидерами Икебукуро.
Насколько все далеко зашло, Тсунаеши осознала, когда Идзаю подстрелили. Она вместе с Селти и Шинрой сидела у них в офисе и пила чудесный чай с бергамотом, когда информатор ввалился в дверь. Ранение было плохим, Шинра хмурился, что за ним замечено было не часто, раздавал указания. Орихара выглядел откровенно паршиво, бледный, потерявший много крови с испариной на лбу и едва уловимым дыханием. Тогда Тсунаеши показалось, что у нее остановится сердце. Шинра оперировал несколько часов, Селти ходила кругами, переживая за старого приятеля. А Савада не могла шевелиться. Она сжимала в руках кружку со сто раз остывшим чаем и не поднимала взгляд, почти не дышала. О том, что Идзая может умереть, думать было невыносимо.
Когда кризис миновал и Шинра объявил об успехе, Тсуна не смогла устоять на ногах. Она, наверное, еще никогда в жизни ни за кого так не боялась. Даже за подорвавшегося Гокудеру, за маленького Ламбо.
Когда Орихара пришел в себя, Тсуна отвезла его к нему домой, уложила спать и долго гладила по волосам, словно убаюкивая, успокаивала своим пламенем. А потом сорвалась к себе, собрала сумку и приехала обратно в странную двухэтажную смесь офиса и квартиры. Кто-то же должен был делать перевязки и следить, чтобы неугомонный информатор хоть немного посидел тихо, не влезал никуда.
Раны Идзаи давно зажили, а вот Тсунаеши так и осталась. Сначала Орихара предложил Саваде работу, а помогать информатору было проще в его офисе, а потом как-то незаметно на подоконнике кухни появился подаренный Касукой цветок, а в спальне, одной на двоих, огромный плюшевый лев.
