— Спасибо, — прохрипел Том, пугаясь своего уставшего от молчания голоса, — но у тебя ведь работа…
Он не смог спрятать обиду в словах, но, по крайней мере, у него хватило ума не поворачиваться. Сил на лицезрение такого желанного взгляда уже бы не хватило.
Ньют распознал эту затаенную досаду в чужих словах и как бы ни пытался, не сумел удержать лицо. Вряд ли они оба были в состоянии сейчас выяснять отношения.
— Я могу взять столько дней, сколько нужно, — начал он неприязненно, — но…
Том заинтересованно повернул к нему голову. Вот оно. — Но? — подсказал он.
— Но если ты скажешь, я уйду сейчас же, — твердо закончил Ньют и затаил дыхание, потому что понял, что Томас и правда может сказать ему проваливать. Он опять повелся на свой чистый эгоизм. Это ведь он решил, что Томас хочет его присутствия здесь. Он позволил Терезе моментально убедить себя, он почему-то даже не сомневался, самовлюбленно приняв желаемое за действительное.
Томас внимательно смотрел в его глаза, выискивая там желание отступить, осознание совершенной ошибки. Он почти хотел, чтобы Ньют сам принял за него это решение, он хотел, чтобы Ньют чуть трезвее оценил разрушительную силу его присутствия в жизни Ньюта. Но в его кофейных глазах плескалось спокойствие, которого так не хватало самому Томасу, что он невольно поддался и потянулся к этой силе, словно подпитываясь ее непоколебимостью.
— Останься, — полупопросил, полуразрешил Томас и откинулся на спинку кресла, закрывая глаза, не в силах вынести свою слабость, которая тут же легла тяжелым мешком ему на грудь. Он слабак, что даже оттолкнуть его не может, хотя уверен, что Ньют здесь именно за этим. С другой стороны, он позволил себе заметить, как разгладилась линия плеч Ньют после его слов.
Ньют медленно расслабился рядом с Томасом. Теперь, когда Том принимал последствия его самовольного появления, ему оставалось лишь то, что удавалось ему лучше, — быть опорой, человеком, который сможет помочь ему встать и после остаться в прошлом. После этого их жизни должны разойтись навсегда. Если до этого Ньют тешил себя надеждой, что вернувшись в Йорк, сможет сыграть отстойную роль друга, вырвать из себя ранящие чувства, то теперь убедился с ясностью, что рядом с Томасом его все так же заваливает почти детским восторгом, помноженным на беспредельную зависть к другим людям. Ньют не может самостоятельно отрешиться от Томаса, значит, ему нужно изменить всю свою жизнь, чтобы попытка была засчитана.
Том тем временем ненавидел себя за идиотское желание обнять Ньюта, оказаться к нему ближе, разбить это дурацкое молчание между ними, которое раньше приносило успокоение, а сейчас только бередило старые раны. Он малодушно мысленно требовал от него внимания и да, причина была херовая, но он хотел этого всей душой, даже готовясь, что Вселенная покарает его в ту же минуту.
Ньют, словно слыша мольбы парня, слегка дотронулся до его плеча, не доверяя словам. В груди еще теплилась нелепая надежда, что слова сломали то немногое, что у них было. Как только Том отреагировал на движение, подняв на него взгляд, Ньют метнулся глазам к двери, за которой слышались голоса. Мир как будто снова вернул свою привычную громкость и парни осознали, что Вселенная опять пришла в движение.
— Отходит от наркоза, — пояснил Томас на заданный вопрос, — была еще одна операция.
Ньют кивнул и сел поудобнее, приготовившись ждать.
— Сейчас бы не помешало чертово чудо, — со вздохом обронил Томас и подпер подбородок ладонью, уставившись на точку на полу. Ньют украдкой рассматривал парня, но не сдержавшись, положил ладонь на его спину, осторожно поглаживая ткань рубашки большим пальцем. Мышцы Томаса напряглись под чужой рукой, но почти тут же расслабились, отчего парень проглотил болезненный вздох.
— Я уже говорил это про тебя, но думаю, это применимо к вам обоим. — Ньют провел ладонью по спине Томаса к шее, слегка касаясь волос на затылке, привлекая его внимание. — Она боец. Собака чемпиона не может быть просто собакой. Она тоже чемпион. Мы дождемся ее здесь. Вместе.
Томас сжал челюсть, прогоняя из головы разговор с Минхо перед происшествием. Он отвлекся всего на секунду, когда Минхо в очередной раз убеждал его, будто появление Томаса в Нэшвилле окажется слишком неожиданным для Ньюта и он не сможет избежать искушения поговорить. Они оба понимали, что заманить Ньюта в Нью-Йорк не получится, раз он с успехом уклонился от обещания в сентябре. «Ничто не может заставить его вернуться раньше Рождества», — произнес Томас легкомысленно, и в этот момент Ричи дернула поводок сильнее, он разжал от боли руку и не сумев быстро сориентироваться, засуетился с мобильным и был прерван визгом тормозов. Он никогда не простит себе, что не уберег Ричи, потому что был слишком занят мыслями о себе.
Ньют заметил перемену в теле Томаса, который снова максимально закрылся и уже хотел продолжить речь, как дверь открылась и девушка в белом халате слегка неуверенно улыбнулась им обоим. Они тут же поднялись и Томас неосознанно встал ближе к Ньюту.
— Нужно будет оставить ее здесь на несколько ночей для наблюдения. Но угрозы нет, — сообщила врач. — Не скажу, что это будет быстро, но рана заживет. Будет прихрамывать в будущем, но других осложнений постараемся избежать. Шансы отличные.
Она шире открыла дверь, из которой послышался собачий скулеж. Том вопросительно шагнул к двери и девушка посторонилась, молчаливо пропуская обоих парней в кабинет.
Ричи лежала на кушетке, слегка задрав морду к двери и слабо качала золотым хвостом, мгновенно узнавая вошедших. Розовый язык свалился меж острых зубов, но она тут же попыталась лизнуть Томаса в лицо, стоило ему наклониться к ней. Он старался не зацикливаться на белоснежных бинтах, стянувших ее заднюю лапу и закрывающих половину выбритого собачьего живота. Они все смогут пережить. Вместе.
Ньют несмело улыбнулся разворачивающейся картине и услышал, как Томас бормочет: — Смотри-ка, кого ты вытащила сюда, малышка.
Он посторонился и Ньют наклонился к носу пса, с удовольствием вдыхая привычный запах шерсти Ричи, чувствуя след от мокрого языка на своей щеке.
— Где-то там в тебе живет душа, которая знает больше нас, верно?
Ричи согласно гавкнула, подтверждая его слова.
Он краем глаза заметил взгляд Томаса, направленный на него и искренне улыбнулся ему, прижимаясь к собачьей голове носом. Том мягко улыбнулся ему в ответ, отчего в животе у Ньюта внутренности сделали кульбит. Он мгновенно вспомнил все, за что влюбился в этого парня.
Им пришлось оставить Ричи в клинике и через время они оказались на заднем сиденье такси, что везло их к дому. Дождь прекратил свой плач, и из-под колес машины весело разлетались брызги воды. Ньют первым вышел из машины, медленно оглядываясь по сторонам, как будто в первый раз видел и этот тихий двор, и высотный дом с аккуратными рядами одинаковых окон. В уютном молчании парни поднялись на лифте до этажа Ньюта и остановились в дверях квартиры, пока Ньют выкапывал ключи из сумки. Дверь поддалась привычно, с легким шипением открывая его личную крепость для них обоих.
— Ты останешься еще на какое-то время? — Томас впервые нарушил их молчание и, сложив руки на груди, устало привалился к стене, ожидая ответа. Его робкая улыбка сломалась еще на улице, потому что он осознавал, что Ньют может вернуться к работе с чувством выполненного долга. В конце концов, он прилетел сюда ради Ричи и задерживаться дольше необходимого не имело смысла.
— Я останусь на сколько нужен, — так же устало убедил его Ньют, не желая ничего больше, как прикоснуться к ладони Томаса. Он чувствовал эту недоговоренность между ними, но не хотел давить на Тома в слишком сложный день. У него еще есть время сказать все, что планировал. И, если Тереза все же была права, он хотел видеть его здесь не только из-за Ричи.
Томас медленно кивнул и развернулся, поднимаясь на одну ступеньку. Ньют принял это как сигнал и тоже переступил порог квартиры, разочарованный ощущением пустоты от ухода Тома.
