Минхо был для Ньюта всем, что требовало внимания, он был его опорой и жилеткой, которая запросто сносила все горестные исповеди Ньюта. Старше на три года, с насыщенной жизнью за пределами досягаемости Ньюта, Минхо быстро стал для него старшим братом, товарищем, который поддерживал его решения и предостерегал советом. Личная жизнь Минхо била ключом, ведь и познакомились они, когда тот ужом вертелся вокруг однокурсниц Ньюта.

— Я помню, что ты тогда встречался с Джесси Холмс, этой богатой заносчивой стервой и однажды привел ее туда, — засмеялся Ньют своим воспоминаниям, прикидывая, что так Минхо мог просто пытаться избавиться от нее.

— Это стоило мне вечера, чувак, — заржал Минхо, — и поверь, тот вечер не вошел в число лучших.

Ньют прокручивал воспоминания и вдруг осознал, насколько чертовски благодарен этому парню за дружбу. Словно в ответ на это, Минхо ускорился и пролетая мимо, растрепал его волосы рукой.

— Подумать только, шесть лет назад ты рисовал учебные пособия за доллар штука, а сейчас у тебя свой проект, парень. Целый, мать его, парк!

Ньют засмеялся, смущенный похвалой и слез с велосипеда. От непривычки мышцы ног горели огнем, а колени отказывались выпрямляться по заведенным правилам. Минхо тоже остановил свой велосипед и, дождавшись Ньюта, побрел рядом с ним.

— Но ты ведь и последний взнос за квартиру заплатил, я забыл тебя поздравить! — вдруг вскинулся Минхо, — и что за чудесная у тебя хатка, приятель. Кто бы знал, что этот райончик так поднимется в цене всего за два года. Ты, считай, выиграл в лотерею с этой квартирой. Может и дважды.

— Я знаю, к чему ты клонишь, тиран, — отмахнулся Ньют, — и смею тебя заверить, я не собираюсь ее продавать. — Перед его глазами тут же возник образ черного Субару на парковке перед домом. Вздохнув, он добавил, — Чтобы там ни было.

— Именно это я и наделся услышать, — Минхо примирительно насвистывал, положив одну руку на плечо Ньюта. Его велосипед выписывал колесами восьмерку, но это ничуть не раздражало Минхо, казалось, весь он ушел в глубину собственных мыслей. — Тогда нужно что-то решать с твоей проблемой, получается.

— Например? — Ньют раздраженно фыркнул и дернул плечом, сбрасывая ладонь друга.

— Например поговорить, образина. Кажется, за месяцы в Нэшвилле ты нехило отупел. Люди используют рот не только чтобы есть.

***

В последний день своего внезапного отпуска, Ньют никак не мог выбросить из головы слова Минхо. Нет, не о том, что нужно поговорить, а о том, что он выиграл в лотерею дважды. Когда он выбирал квартиру, даже риэлторы отговаривали его от этого варианта. Район только отстраивался, вся округа была заполнена котлованами, заборами, строительными лесами. Еще год после заселения Ньют не мог нормально спать, ведь звуки ремонта не прекращались, кажется, ни на минуту. Но он был абсолютно счастлив. Как идиот радовался он грузовым машинам у подъезда, перевозившим вещи новых жильцов. С каким удовольствием он наблюдал, как стоянка заполнялась чужими авто, чужие люди выгуливали собак на рассвете, чужие дети кричали от восторга во дворе. Тысячи чужих жизней соприкасались с его жизнью каждый день, а потом он приходил в свою квартиру, запирал дверь и оказывался ДОМА. Еще нигде он не чувствовал себя настолько ДОМА, как в этих комнатах, от которых его так настойчиво отговаривали.

Также и с Томасом. Ньюту уже двадцать девять. Он влюблялся и раньше. Но те чувства были быстро проходящими, больше мнимыми и являлись, скорее, острой реакцией на взаимодействие с кем-то. Он восхищался чужой улыбкой, замирал при виде блеска глаз, упивался ароматом волос или перенимал не глядя чью-то привычку. Он забирал в свою жизнь частицу кого-то, и отпускал человека, довольный тем, что отделался лишь испугом.

С Томасом все было иначе. Как будто бы сначала Ньют влюбился в само его существование, еще даже не видя улыбки и не слыша мягкого голоса. Он знал о нем только имя, да и то не давало никакого представления о своем владельце, вплоть до того, как звучит его полная версия.

И только потом, словно привлеченный его интересом, Томас материализовался в жизни Ньюта, принося в нее все, чего ему так остро не хватало. Он оказался в миллионы раз восхитительнее, чем Ньют мог представить его себе даже в самых смелых фантазиях.

Если бы он ответил на чувства Ньюта, Томас смог бы стать самым ценным приобретением в его жизни.

К сожалению, он стал самой большой потерей.

Наверное, по замыслу Вселенной, теперь Ньют обязан расплатиться за всё свое прошлое везение.

Тепло распрощавшись с родителями Минхо и искренне пообещав еще раз скоро появиться у них в гостях, парни уселись в такси в аэропорт. Минхо притих, утонув в своих мыслях и Ньют не хотел лишний раз трепать друга для пустяковых разговоров. Он думал о проекте, о том, что до конца строительства осталось каких-то жалких пять недель, после чего площадку подготовят к зиме и заморозят отделку до наступления весенней оттепели. Ньюту придется вернуться в Нью-Йорк на зиму, чтобы в феврале снова улететь в Нэшвилл для завершения строительства и подготовки проекта к эксплуатации и, соответственно, к открытию.

Закралась трусливая мысль остаться в Нэшвилле на всю зиму, можно было напроситься в команду ландшафтников, которые будут готовить свою часть проекта до Рождества. Гарриет уже не раз намекала ему о такой возможности. Ньют только поверхностно был знаком с их работой, но если попросить, его никто не погонит прочь. В конце концов, о его зацикленности проектом рабочие уже слагают легенды.

Ньют хмыкнул от последней мысли, чем привлек внимание Минхо.

— Веселишься? — выдержав закатывание глаз Ньюта, Минхо улыбнулся, размышляя о готовящемся разговоре. — Кстати, мы вместе летим через Йорк. Уж извини, я не верил, что ты реально оторвешься от своих драгоценных бумажек. Пришлось импровизировать.

— Скажи мне, что ты не придумал какую-то очередную ересь, — пробормотал Ньют, заранее признавая нелепость такой идеи. Минхо, конечно, мог горы свернуть, если нужно, но поместить нужное чувство в сердце другому человеку даже ему не под силу.

— Да бож, нужен ты мне, — вполне искренне изумился друг, — у тебя пересадка около трех часов, пошляешься по аэропорту, выпьешь кофе за миллион долларов, посетишь общественный туалет. Я как раз успею доехать до дома и завалиться в кровать, представляя, как ты мучаешься. Это моя месть тебе за идиотизм. Что может быть лучше?

Ньют хотел возмутиться, но против воли улыбнулся, думая, как же сильно ему не хватало непосредственности друга все эти месяцы. Нет, он не может остаться в Нэшвилле на зиму. Чего бы это ни стоило ему лично.

— Очень взрослый план, Минхо, — саркастично оценил Ньют, снова закатывая глаза.

Он надеялся проспать весь полет, но Минхо ни на секунду не затыкался, как будто поставил себе целью рассказать каждую минуту прошедших месяцев. К концу полета у Ньюта раскалывалась голова и все, о чем он мечтал, — теплая кровать и тишина гостиничного номера. При мысли о пересадке и часах ожидания в ушах зашумело. Ньют почти вспомнил, почему ему иногда требовался отдых от друга.

— Пойдем, поймаешь мне такси и проводишь с почестями, с благодарностью, как и подобает лучшему другу, который…

— Минхооо, заткнись, — простонал Ньют, когда они спускались по трапу. Он подумал, что ему и правда не помешает свежий воздух, а еще самая большая кружка кофе, которую можно достать в пределах аэропорта. Блондин быстро зарегистрировался на следующий рейс и пошел за Минхо к выходу, где толпились самые узнаваемые машины такси в мире.

Как только они оказались на улице, Минхо развернулся к нему и слегка прижал к стене здания, заставив непонимающе нахмуриться.

— Значит так. Ты сейчас даешь мне минуту и пока я говорю, не перебиваешь и не закатываешь свои чертовы глаза.

— Что… — начал Ньют, пытаясь отойти.

— Я же сказал, МИНУТУ. — Минхо крепче сжал его рубашку в кулак, — ты сейчас садишься в такси и едешь домой. Не спорь! — он повысил голос, видя, что Ньют собирается отнекиваться. — Ты едешь домой, поднимаешься к Томасу и вы разговариваете. Мне плевать, как ты соберешь свои яйца в кулак, но ты обязан прояснить всю эту хуйню и тогда уже сможешь страдать с чистой душой. Я клянусь, я закрою эту тему, если ты лично от него услышишь, какой ты урод. В противном случае, я привяжу тебя к себе и силой притащу к нему, и тебе придется мямлить о своих хотелках прямо при мне. Усек?