– Может, отвезём его назад, пока не поздно? – шепотом обратилась Ника к Архангелу.

– Я всё слышу! – не оборачиваясь, прикрикнул старец. Его неожиданно сильный голос эхом прокатился вокруг.

– Понимаете, вас ж… – попытался объяснить Архангел, изо всех сил стараясь оставаться вежливым.

– Подождут! – грубо перебил его Хантер, не давая договорить. – Так, что тут у вас интересненького? Ага, столовая, – сразу определил он, даже не раскрыв красивую двустворчатую дверь из светлого дерева. – Ну, с этим мы разберёмся чуть позже. А здесь что? Спортзал, – произнёс Хантер на подходе к очередным дверям.

На протяжении всего пути он разговаривал сам с собой, не дожидаясь ответа от провожатых, и определял, что находится за закрытыми дверями, даже не заглядывая внутрь.

– Постирочная, – продолжал монолог Хантер, когда они подошли к прачечной. – Оружие. Ещё оружие, – прокомментировал он двери, за которыми находились оружейный склад и комната с оборудованием для проведения боевых операций. – Ага, больница! – с удовлетворением отметил он, дойдя до медчасти, и, впервые за всё время раскрыв двери из белого тонированного стекла, вошёл внутрь.

Комната была пуста: все целители собрались в Тронном Зале, ожидая встречи с кандидатом в старейшины, который в этот момент хозяйским шагом обходил их владения.

– Как вы могли! – вдруг воскликнул он, потрясённо взмахнув руками, и уставился на Архангела таким взглядом, что Нике почудилось, что сейчас им придётся оправдываться за все грехи человечества. – Это же немыслимо! Ставить стол для операций на энергетическом сквозняке! Вы же поставили этот стол между окном и дверями! – возмущённо объяснил он ничего не понимающему Архангелу. – Сегодня же переставьте! – потребовал он и, решив, что опешившие собеседники получили от него достаточную взбучку, отправился дальше по коридору.

Ника впервые видела Архангела в такой растерянности. С одной стороны, ещё никто не осмеливался разговаривать с ним в таком тоне. По крайней мере, безнаказанно.

Но, с другой стороны, он вынужден уважать преклонный возраст этого типа и считаться с тем, что у того, возможно, уже начался старческий маразм. Не случайно же он в сумасшедшем доме оказался!

– Если бы не Федор Матвеевич, я сгрёб бы этого вредного старикашку в охапку и вернул туда, где ему самое место, – едва слышно, сквозь зубы процедил Архангел.

– Ещё не поздно, – так же тихо ответила Ника, выходя из медчасти вслед за Михаилом.

– Поздно, касатики мои, уже поздно! – громогласно донеслось до них уже с другого конца коридора.

Дойдя, наконец, до лестницы, Хантер опять остановился и с задумчивым видом устремил взгляд вверх. Постояв так несколько секунд, он удовлетворённо хмыкнул и стал не спеша подниматься.

– Я рад, что ты с почтением относишься к Феде, – обратился старичок к Архангелу, когда они поднялись до второго этажа. – Поверь мне, этот человек заслуживает самого огромного уважения! Уж я-то знаю! – загадочно прищурился он.

– Не сомневаюсь, – сдержанно откликнулся Михаил. Вопреки его ожиданиям, что кандидат в старейшины продолжит путь по лестнице до четвертого этажа, где около тридцати сотрудников Ордена давно ждали его появления в Тронном Зале, этот упрямец развернулся и неторопливо засеменил по следующему коридору.

– А что у вас там? Ага, место для заметания следов, – определил он на расстоянии отдел зачистки.

Эта же участь постигла гримёрную («размалёвочная», как выразился Хантер) и бухгалтерию («раздаточная!» – с энтузиазмом воскликнул гость).

– Библиотека, – произнёс Хантер с явным уважением в голосе, останавливаясь перед очередными дверями. – Это самое интересное место во всём здании, верно, милочка? – подмигнул он Нике.

– Да, – лаконично, но искренне ответила девушка, до прихода в Орден проработавшая шесть лет библиотекарем.

Рывком распахнув дверь, он вошёл внутрь и внимательным взглядом окинул ровные ряды стеллажей. Ника заметила, что при виде книг в чёрных эбонитовых глазах Хантера загорелся восторженный огонёк, и даже почувствовала к нему невольную симпатию.

Из зала библиотеки имелся проход в виде арки в другой зал, поменьше, где стояли столы с компьютерами, и оттуда, слегка прихрамывая и опираясь на трость, вышел хранитель всех книжных сокровищ Ордена.

– Добро пожаловать, – склонил он голову в приветственном кивке, с интересом разглядывая нового посетителя. – Меня зовут Павел Сергеевич Дорошенко, – представился этот маленький, сухонький старичок.

– Хантер! – вежливо откликнулся гость, благосклонно протянув ему тонкую, жилистую руку.

– Очень приятно! – искренне произнёс библиотекарь.

– Отлично, отлично! – произнёс кандидат в старейшины, с довольным видом выходя из библиотеки, и, словно в предвкушении чего-то приятного, потирая руки. – В этом помещении я проведу много времени! Очень много! Но не сейчас, – успокоил он Михаила, который уже яростно сжал зубы, боясь наговорить лишнего. – А это – моё жилище! – бесцеремонно заявил Хантер, ткнув пальцем в соседнюю комнату, которая примыкала к библиотеке.

– К сожалению, эта комната уже занята: в ней живёт наш сотрудник, – глухо откликнулся Архангел, перехватив красноречивый взгляд Ники, который говорил, что он зря вступает в дебаты с этим неадекватным типом.

– Ошибаетесь! – упрямо возразил гость. – Эта комната освободится к вечеру! Жилец этой комнаты больше не жилец! – вынес он вердикт.

– В каком смысле? – с ёкнувшим сердцем уточнила Ника. Она знала, что Макс – обитатель этой комнаты – в данный момент был на задании.

– Нет, его не убьют, – успокоил девушку старец, ответив на её мысли. – Он закадрил молодую богатую невесту и через несколько часов захочет переехать к ней, в её шикарную квартиру. Поэтому – здесь он больше не жилец! Неужели не понятно?

– Это может оказаться правдой, – признала она, вспомнив, как совсем недавно на тренировке Макс рассказывал друзьям о красивой и хорошо обеспеченной девушке, которая настолько влюбилась в него, что даже готова мириться с его постоянными отлучками по делам в любое время дня и ночи.

– Так что, раз вы похитили меня и притащили сюда, – потрудитесь, чтобы эта комната осталась за мной! – потребовал Хантер. – И ещё, я хочу, чтобы на дверях висел номер «шесть»!

– Но номер этой комнаты – тридцатый, – робко напомнила Ника.

– Он БЫЛ тридцатым, – бодро поправил её старец. – А теперь будет шестым! Шесть – это символ гармонии, это универсальное число: оно делится как на чётные, так и на нечётные числа! – снисходительно, как малым неразумным детям, объяснил он своё требование.

– Может, ещё две шестёрки добавить, для полного комплекта? – пробурчал хмурый Архангел.

– Спасибо, касатик, за заботу, но мне хватит и одной! Я не жадный, – откликнулся Хантер. – Но если у меня появится лишняя шестёрочка – я обязательно поделюсь с тобой! – с хитринкой в глазах пообещал он Архангелу, чья комната находилась на четвёртом этаже и числилась за номером «66».

– Вы хотя бы для приличия могли бы не читать чужие мысли? – язвительно поинтересовался Михаил.

– Нет, это уже рефлекс. Или средство выживания на этой агрессивной, опасной планете, – пояснил Хантер. – А чему вы удивляетесь? Что, защитный барьер в ваших мозгах не срабатывает? Могу дать совет. Если приглашаете в гости супермена, будьте начеку: старые привычки не умирают!

К огромному облегчению Михаила, их гость развернулся и наконец-то направился к лестнице.

– Кажется, кто-то хотел сделать здесь лифт, – произнёс Хантер, поднявшись на несколько ступенек и многозначительно посмотрев на девушку.

– Мы пока думаем над этим, – растерялась Ника.

Она вспомнила, как год назад, когда Ворон напал на Орден, она с раненым Дмитрием, которого целители только-только буквально вытащили с того света, поднималась по этой самой лестнице. И они оба, смертельно уставшие, мечтали о лифте.