Пока Мика наблюдала за окрестностями, а наш юный алхимик возился со своими травками, я думал над словами тех сущностей, что подарили мне «точный удар» и привязали ко мне режик. Очень удобно вышло. Я-то думал, что всё, мой режик тю-тю, но он оказался в моем кармане, а я этого даже не заметил. Только когда я достал меч Мики из кармана, то понял, что и мой танто тоже там. Интересно, сколько прошло времени с тех пор, как я оставил танто в голове гоблина, и до тех пор, как он появился в портальном кармане? Вопрос не праздный, а стратегический. Хочется проверить, но и не хочется рисковать остаться без режика. Вдруг, на это потребуется больше суток… Помнится, что сущности говорили о пластичности мира. Что же они имели ввиду? Я бы сейчас не отказался от пистолета или хотя бы увеличить длину режика, как у Мики. Больно он у меня короткий и против копий не играет. Но и отказываться от столь полезной абилки танто глупо.

Я сейчас могу выпустить девять шаров пустоты за раз и ещё один через минуту. Нам идти примерно час, так что я решил использовать четыре шара для эксперимента, о чём и сообщил Мике, попросив быть внимательней и приглядывать за округой. Помнится, тот шаман не сразу пускал в ход свои кругляши, а какое-то время даже шёл с одним из них наизготовку за мной. Надо попробовать. Проверил количество маны: сто сорок девять единиц. И, убедившись в её достатке, создал пустоту, удерживая её в руке и отсчитывая секунды. Через минуту я понял, что могу спокойно удерживать шар, а через две – выпустил его. До леса было метров тридцать, и мой шарик до него не долетел десятку. Получается, двадцать метров – край моей дальнобойности. И до сих пор неясно, будет ли какой-нибудь эффект на таком расстоянии. Мана – сто тридцать два. Получается, на поддержание пустоты требуется одна единица в минуту. Некритично, но пятнадцать минут – это один заряд. Вот бы вывести показания здоровья и маны на периферию зрения, чтобы всегда были перед глазами. Перед ними же внезапно появились две полоски, которые закрыли верхнюю половину обзора. Нет, так дело не пойдёт. Я же ничего не вижу. Через пару минут экспериментов я добился желаемого. Итак, теперь в левом верхнем углу моего зрения у меня всегда висит бар здоровья; внутри него я разместил количество процентов, а справа – числовое значение. Аналогично, в правом верхнем – мана; в правом нижнем – текущий прогресс опыта.

Чувствую себя киборгом. Куда не глянь, а перед глазами цифры и полоски. О, точно. Хочу часы в левом нижнем углу… Есть, ура! Точно киборг. Просидел минуту и убедился, что полоса маны заполнилась на одну единицу. Ух, круть. Ладно, это всё здорово, но эксперимент с пустотой номер «два». Я подошёл к ближайшему дереву, отсчитал пятнадцать метров и выпустил шар пустоты. Помнится, на близком расстоянии в два-три метра оставалась дыра чуть больше размера шара, а тут наоборот – дыра почти вдвое меньше по диаметру. Значит, пустота рассеивается с расстоянием и к двадцати метрам вовсе исчезает. Примем этот факт к сведению и будем вести обстрел с расстояния не более пятнадцати метров.

Эксперимент номер «три» пришлось отложить. Мы выдвинулись в путь и уже через пятьдесят три минуты добрались до места. Часы – это удобно и так привычно. Мы прошли по незаметной тропинке в лес и через несколько минут вышли на огромную поляну в пару сотен метров в диаметре. Место выглядело странно, как будто кто-то нарочно вырубил лес – почти идеальный круг и ни одного деревца внутри, только трава и цветы. Растительность не ниже колен, иногда доходящая до пояса. Тут пол леса можно спрятать в траве, поэтому мы не отходили от Лони дальше, чем на метр. Никакого зверья не было видно, но это не значило, что его здесь нет. «Видишь суслика? Нет. А он есть».

Через пару часов солнце начало заходить и пора было готовить лагерь для ночлега. Место мы присмотрели уже давно: на краю поляны и недалеко от тропы, по который мы пришли. Мы не первые, кто здесь собирал травы и оставался на ночлег; даже оборудовать лагерь не пришлось, всё уже было готово, и даже дрова для костра имелись. Но я всё-таки походил по округе и насобирал ещё, пока Лони занимался костром.

Сумерки, горит костёр, мухи не кусают, и пахнет сочным шашлычком. Что может быть лучше? Прям пикник в летнем лагере, а не авантюристы на задании. Лепота. Мика навострила ушки и начала крутить головой из стороны в сторону. Я тоже почуял что-то неладное, но понять, что меня обеспокоило, не смог; убрал режик и взял в руки копьё. Из леса послышалось что-то похожее на рычание или писк сразу с нескольких сторон.

– Крысо-волки! – вскричал Лони и, ухватив свою корзину, встал за моей спиной.

– Не меньше четырёх, – подтвердила Мика и встала рядом.

– Они опасные? Какие уровни?

– Не очень, вряд ли выше пятнадцатого. И в стае не больше пяти особей

– Особые умения?

– Нет.

Мы уже пятились к поляне, когда первый крысо-волк выпрыгнул из кустов и насадился на моё лезвие. Огромная лапища сверкнула когтями у меня перед лицом, не дотянувшись пару сантиметров до шеи. Ещё не понимая, что делаю, я материализовал в левой руке сгусток пустоты. Смачная пощёчина и негромкий чавк пустоты оставили на морде твари внушительную дыру, сквозь которую наружу тут же полилась какая-то жидкость, а зверь перестал трепыхаться на моём копье. «Минус пятнадцать маны», – машинально отметил я и посмотрел в верхний правый угол – так и есть. В кустах что-то жалобно запищало, но мы продолжили отступать к поляне. В лесу раздался грозный рык, и твари, наконец, показались. Три тварюги с вытянутыми мордами, как у мышей или крыс; лысый хвост, а вот клыки и когти, как у собачьих. Они не торопились нападать. Видать, зачатки разума имеются. Похоже, видели, что случилось с их сородичем. Но вот злоба и голод, а так же воля их вожака упрямо гнали их на нас. Мы уже были на краю поляны, когда за спиной раздался хруст, и я полетел вверх.

Сижу я в темнице, орёл молодой… Или как там было у Пушкина? За решёткой? А неважно. Мы всё равно висим. Вот она, очередная издержка средневековья – примитивная ловушка из сети и натянутых верёвок, притом, не менее эффективная. Вы когда-нибудь пробовали выбраться из сети, подвешенной на суку дерева? Крайне неудобно, когда ты лежишь внизу, на твоём животе и лице устроилась Мика, а по ногам топчется эльф. Прошло не менее получаса, пока мне не удалось принять хоть мало-мальски удобную позу. Пику я выронил и убрал меч Мики в карман, который в первые минуты меня чуть не пропорол насквозь. А внизу, метрах в трех от нас, ходят кругами крысо-волки.

– Пятнадцатый уровень? За такой кристалл можно выручить один серебряный, – осведомил нас Лони со свойственной ему безмятежностью. Он что, совсем бесстрашный? Или просто идиот?

– Да, только эти кристаллы надо ещё как-то из них достать, пока они сами из нас не достали чего…

– Ну так у них кристаллы, как у всех, в нижней части затылка. Ну, если у них есть затылки, конечно. Нужно просто вырезать и всё.

– Что-то я не вижу вожака этих ходячих серебряных.

– Он хитрый, просто так показываться не будет.

– Ладно, я попробую их достать. А вы постарайтесь не раскачивать этот гамак, хорошо?

– Что не раскачивать? – хором спросили Мико и Лони.

– Сеть!

У меня в кармане семь копий капитана, попробую метнуть. Глядишь, что и получится. Но как же неудобно! Рука хоть и свободно проходит наружу, но прицелиться толком не получается. Первое копьё ушло в молоко, а вот твари внизу забеспокоились, смотрят в вверх. Но, главное, они остановились. Статичная цель куда лучше, и второе орудие пробивает холку ближайшему зверю; тот крутится волчком, пытаясь достать пастью до засевшего в спине копья. Присмотрелся: «крысоволк; уровень: 15; здоровье: 30 из 80». Ого, это я ему пятьдесят хитов спустил, но этого мало. Через минуту он перестал крутиться и получил второе копьё в бочину сверху. Этого хватило. Блин, были бы они поближе, я бы точным ударом их пробил за один раз. А так…три пики – один крысо-волк. Осталось четыре исправных лезвия. Мана восстановилась уже давно, но тратить её рискованно. Неизвестно, когда появятся хозяева ловушки. То, что это не крысо-волки, я уверен. Да и этот вожак по кустам ныкается. Ещё полчаса и станет темно, надо действовать.